Безмирные - Сергей Яков

Из вежливости Ева взяла несколько штук, но разворачивать не спешила. Повертела в руках, а затем, когда хозяин авто отвернулся, незаметно опустила их в сумочку.

— Речь о "Манифесте бродячих собак". — Название книги коллекционер почему-то произнёс с особенным упоением. — Буду честен, я давно грежу об этом романе.

— Вы ведь пытались уже его купить?

Вопрос у Евы вышел, как утверждение, но пепельновласый не стал спорить, а лишь мечтательно возвёл глаза в потолок.

— Неоднократно, причём! Предлагал, к слову сказать, хорошие деньги. Но, как, ни старался, Александр Евгеньевич всякий раз наотрез от сделки отказывался.

— Зачем вам книга?

Ева ждала, что Сапирштейн станет юлить. Примется рассказывать ей какую-нибудь заранее выдуманную ахинею о высокой художественной ценности произведения. Сообщит про желание выставить роман на известном аукционе, либо, на худой конец, обменять его на какую-либо другую реликвию. Однако, тот ответил как есть.

— Дело в том, что "Манифест" не совсем книга. Точнее, книга, конечно, но требующая умелого с собой обращения. Она написана особым, шифрованным скриптом. И если читать его должным образом, можно увидеть картину описанного в романе мира. Текст, либо умышленно сокрытая от глаз, заложенная между строк, информация, представляет из себя сложную сигнально знаковую структуру с широким спектром психо-соматического воздействия. Её без сомнения можно даже назвать некой нейро лингвистической программой, побуждающей читателя к действию. Насколько я знаю, во время процесса чтения, человек способен ощущать на себе отдельные, детально прописанные сцены.

(Не отдельные сцены, а погружаться в текст полностью) — едва не поправила его Ева, однако вовремя прикусила язык.

— Произведение было издано в трёх экземплярах и, судя по напряжённому вашему виду, с Формуляром одного из них вы уже познакомились.

Ева молчала, не зная, как лучше ответить. Признаться, что она является активным Чтецом, было страшно. Неизвестно, как в таком случае отреагирует собеседник. Солгать, что вовсе не открывала роман, значит изначально поставить себя в неловкое положение. Бенцион, вероятно, знает о "Манифесте" гораздо больше её, поэтому начинать общение со лжи, было бы глупо. Прежде, чем отказать (в том, что мужчина предложит ей продать книгу, Ева больше не сомневалась) следовало выведать у него всё максимально возможное.

— Я прочла лишь несколько глав. Просто из любопытства.

В этом месте коллекционер вдруг видимо оживился.

— И как ощущения?

(Сообщить, что в обморок едва час назад не упала?) — мелькнула мысль.

Но вместо этого Ева только деланно безразлично пожала плечами.

— Не разобралась пока. Обычно всё вроде.

Бенцион скривился, словно махнул, не подумав, стакан лимонного сока и на лице мужчины отразилось откровенное разочарование.

— Бросьте. Ложь не красит людей. Не стоит тратить время на детские недомолвки. Вы ведь не девочка на первом свидании, а я не мальчик, разгадывающий женские ребусы. Стремлюсь исключительно вам помочь, между прочим.

— Но я действительно прочла всего лишь начало.

— В таком разе трижды по каждой из глав, — он взял Еву за руку и развернул ладонь девушки кверху, — книгочей оставляет на пальцах следы. А "золотая кровь" делает глаза носителя потускневшими. "Манифест" меняет вас, Ева Викторовна, именно поэтому я здесь.

Она не поняла слов о "Золотой крови", но то, что кончики пальцев действительно стали дряблыми и впалыми, как у старухи, заметила только сейчас. И осознание трансформации собственного тела настолько её потрясло, что не в силах произнести ни звука, девушка остолбенело разглядывала изменившуюся конечность.

— Зря вы не съели мою конфетку. Почувствовали бы себя значительно лучше.

Ева пропустила подсказку мимо ушей.

— Что... всё это...значит?

Она ожидала, что от внезапно возникшего стресса на неё вновь накатит дикая слабость, однако, вопреки опасениям, та пока явно запаздывала. Вместо этого Ева отчего-то принялась нервно икать.

— Только лишь то, что ваш резус-фактор стремится к нулю. Жить в будущем станете плохо и, как я уже говорил, за вами теперь станут постоянно охотиться.

— ОХО-О-ОТИТЬСЯ?! Но зачем?

Вместо ответа мужчина достал из отделения для перчаток ещё пару конфет. Одну вновь съел сам, а вторую протянул Еве. В этот раз прятать угощение в сумку та не стала. Развернула сладость и по примеру Бенциона отправила себе в рот. Не успела конфета раствориться наполовину, Ева почувствовала, что её тело действительно обретает энергию.

— Затем, что ваш ген RHAG бесконтрольно мутирует и, по мнению некоторых моих знакомых, примерно через месяц вы превратитесь в универсального донора. Но и это ещё не самое страшное. Более всего они опасаются, что ваша генетически измененная кровь станет лакомой приманкой для различных секретных медицинских лабораторий. В том числе и военных, как бы зловеще это сейчас ни звучало.

Он успокаивающе похлопал изумлённо пялящуюся на него девушку по руке.

— Что вы на меня так смотрите, Ева Викторовна? Есть, как выяснилось, у нас и такие.

Машина меж тем свернула с окольцевавшей город широкой петлёй магистрали, и, шурша шинами, двинулась в направлении дома, где жила девушка.

Глава 10

Войдя в подъезд, Роман на секунду замешкался. На площадке второго этажа стоял невысокого роста молодой человек в мятой холщовой куртке и рваных джинсах не первой свежести. На плече парня висел объёмный рюкзак с газетами, а на шее болталась пара дешёвых наушников.

Когда дверь за спиной Романа с шумом захлопнулась, незнакомец даже не обернулся. Продолжая возиться у почты, он безуспешно пытался затолкать в слоты какие-то длинные, цветные буклеты. Терпеливо расправлял их, когда попасть в узкий проём не получалось и, складывая листки вдвое, бросал в те ящики, что находились к нему поближе. Занятый своим делом человек не спешил.