Спасите меня, Кацураги-сан! Том 13 - Алексей Аржанов

меня об этом просите. Мне только не понятно, почему наш дерматолог не может разобраться с этим вопросом самостоятельно. Зачем привлекать заведующего и ещё одного терапевта? Глупость же! Разве нет?

— Наш дерматолог уволился из-за этого пациента, Кацураги-сан, — заявил Ватанабэ Кайто. — Дело в том, что характер у него… Скажем так, не самый приятный.

— И с какой стати мы должны иметь дело с его характером? Мы лечим тело, а не ум. Остальное — забота психиатров, — поделился своим мнением я.

— Да потому что этот малолетний болван — сын одного из главных акционеров «Ямамото-Фарм»! — в отчаянии воскликнул Ватанабэ Кайто. — Я его уже удушить готов. Честное слово. Все мозги мне сожрал, скотина!

Ого! Впервые слышу, чтобы Ватанабэ так выражался о пациентах. Обычно он такого себе не позволяет.

Стоп… Но раз он позволяет себе такие слова, значит, пациент сейчас находится в клинике, но не рядом с его кабинетом.

— Ватанабэ-сан, дайте отгадаю, вы уже отправили его ко мне, да? — догадался я.

— Вы очень проницательны, Кацураги-сан. Да. Простите, я не стал ждать вашего согласия. Пожалуйста, осмотрите его. Только не увольняйтесь, как наш дерматолог. Иначе и мне придётся уйти отсюда. Терпения уже не хватает! — рявкнул Ватанабэ.

Мне даже показалось, что он ударил кулаком по столу. Готов поклясться, что он это сделал. Человек он очень вспыльчивый.

— Я помогу, — согласился я. — После обсудим ситуацию.

Я вовремя положил трубку, поскольку именно в этот момент в мой кабинет ввалился тот самый пациент.

И как только я увидел его кожу, до меня дошло, почему даже местный дерматолог не смог разобраться с данной проблемой.

Впервые такое вижу!

М-да… Тут без лекарской магии точно не обойтись!

Глава 16

— Сколько я ещё буду ходить по врачам⁈ Ну что, опять терапевт? Толку-то от вас! — воскликнул вошедший в мой кабинет молодой человек. На вид ему лет восемнадцать — не больше. Волосы крашеные сразу в несколько цветов. А разглядеть под ними лицо парня практически невозможно.

Типичное явление среди современной молодёжи. Особенно в Японии. Тут чуть ли не каждый третий красится, вставляет серьги, пирсинг и отращивает длинные волосы, чтобы сделать причёску в аниме-стиле. По крайней мере именно так понимал это движение я. Чем на самом деле руководствуются молодые люди, я сказать не могу. Для этого мне надо было попасть в тело Кацураги Тендо лет так на десять раньше.

Сакамото Рин и Кучики Акеми замерли и не знали, что ответить взбунтовавшемуся мажору.

Однако стартовый «план лечения» у меня уже был готов. Для начала ему надо вправить мозги.

— У меня такое впечатление, что вы не совсем поняли, где находитесь, — спокойно произнёс я.

— А? — наклонив голову, спросил он. — Я не понял, вам что, не передали, ОТ КОГО я пришёл? Мой отец запросто может…

— Мне плевать, что может ваш отец до тех пор, пока он не станет моим пациентом. И то, меня будут интересовать его физические возможности, а не связи, — ответил я. — И да, в этом кабинете главный я. Потому что я отвечаю за ваше здоровье. И если вы продолжите разговаривать со мной и моими коллегами в том же духе — лучше развернитесь и уходите сейчас же.

Заболевание у него несмертельное. Крайне неприятное, но всё же немного потянуть время можно. Сначала пусть научиться себя вести, и только после этого мы поговорим. Одно дело, когда человек поступает неадекватно из-за тревожности, из-за своей болезни. И другое дело, когда больной просто привык угрожать всем своим влиятельным папашей.

Отец у него, может быть, и влиятельный. А сам парень — пустое место. Что-то среднее между маленьким мальчиком и подростком. Ужасная смесь для восемнадцатилетнего парня.

«Психоанализ» мне уже сообщил о нём всё.

— Вот так значит, да? — взмахнул руками он и тут же поёжился, поскольку испытал дискомфорт. Его движения были скованны из-за болевого синдрома. И я уже примерно понимал, в чём его причина. — В таком случае, мы прощаемся, Кацураги-сан. Ждите весточку от моего отца.

Он начал поворачиваться к двери, а я прошептал Кучики Акеми лишь одну фразу:

— Не запоминайте то, что я сейчас сделаю. Это — плохой пример для врача.

Затем активировал «харизму», взглянул на уходящего парня и произнёс:

— А ну быстро сел на кушетку напротив меня.

Он резко развернулся и как ни в чём не бывало заявил:

— Ладно!

И тут же запрыгнул на сидение.

Я понимал, насколько произошедшее шокировало Сакамото Рин и Кучики Акеми. Но о моих силах никто не заподозрит. Они просто решат, что мы с пациентом нагрубили друг другу и пришли к некоему истерическому компромиссу. Пусть лучше думают так.

Хотя, взглянув краем глаза на Акеми, я понял, что она не просто шокирована. У неё челюсть отпала от восторга. Ведь я только что высказал пациенту всё, что о нём думаю, и всё равно заставил сесть и приступить к консультации.

О таком мечтает почти каждый врач. Нет смысла скрывать. Существует много скандальных и попросту неадекватных людей, поведение которых остальным медикам приходится банально терпеть. Но ведь врачи тоже люди. Да, они давали клятву Гиппократу, учились правильно относиться к пациентам, но это не значит, что врачей нельзя вывести из себя.

Такие ситуации всегда спорные. Поскольку по своему призванию врач обязан терпеть и сглаживать углы в общении с любым больным. Но при этом он сильно калечит себе психику. Если, конечно, речь не идёт о «железном» человеке, которого эмоциями пробить попросту невозможно. Но таких, как правило, очень мало.

Я много раз слышал от своих коллег такое понятие, как «идеальный приём». Обычно в данном случае подразумевается, что человек пришёл, поделился своими проблемами, а врач помог ему их решить. Всё. Точка. Никакой эмоциональной вовлеченности.

А уж если на приёме конфликт… Как ни крути, а виноватым почти всегда оказывается врач. Существует всего два варианта. Либо медик сам начал конфликт, либо это сделал пациент, но специалист не смог затушить ссору.

Это — тёмная сторона деонтологии, которую способен освоить далеко не каждый сотрудник сферы здравоохранения.

— Я… Я вас слушаю, Кацураги-сан, — чуть не проглотив язык, произнёс молодой пациент.

— Да уж скорее это я должен вас послушать. Для начала, — перешёл на спокойный тон я. — Скажите, как вас зовут и подробно опишите все свои жалобы. А уже после этого я смогу поделиться с вами своим мнением.

— Меня зовут Точивара Мосукэ, — ответил он. — И меня беспокоят… Прыщи.

— Прыщи, значит? — переспросил я. — Точивара-сан, мне плохо видно ваше лицо. Поднимите, пожалуйста,