Экспедиция «Велес» - Екатерина Витальевна Белецкая

— Человек? — переспросил Ит. — Может быть. Но точно не в таком скафандре, как наши. Знаешь, — он на секунду задумался. — У нэгаши подобные скафандры вполне могут быть. Аналоги я помню. Правда, они рабочие, по четвертому уровню были…

— А, понял! — обрадовался Скрипач. — Модель, которая для выработок, силовая? Точно, мы же видели такие. Кстати, да. Ты прав. Такой скафандр теоретически мог бы оставить следы, причем похожие. Они цепляются за что угодно, фиксируются практически на любой поверхности, имеют высокую степень защиты. Если что-то такое делали нэгаши, могли сделать и люди. Вот только где сам скафандр, в таком случае?

— Поищем. «Велес» большой, — пожал плечами Ит. — Но, в этом случае, мы снова выходим на официалку. И на мысль о том, что мы здесь засланные не одни. Есть ещё кто-то.

— Получается, что да, так и есть, — согласился Скрипач. — Ладно, поищем. И очень постараемся понять, в курсе ли об этом всём Тугаринов. Если в курсе, то, может быть, сумеем понять и цель того, что происходит.

Глава 9

Вторая попытка

«Хоровод»

— Задавай вопрос, путник.

— Честно говоря, у меня нет никакого желания продолжать эту игру, — сказал Ит. — После эпизода с утонувшей девушкой мне не хочется знать о том, что там было дальше.

— Неужели на фоне других событий жизнь девушки показалась тебе настолько важной? — спросила сказительница.

— Любая жизнь является важной, — ответил Ит. Потом нахмурился, и посмотрел на сказительницу. Так, стоп. Что это такое сейчас было? Она что, задала ему, игроку, наводящий вопрос? Не игровой, когда система к тебе обращается с чем-то конкретным, а пространный, подразумевающий не один ответ, а несколько, вопрос? Обычно, когда «Хоровод» спрашивал о чем-то через юнитов, это выглядело следующим образом. В той же «Малахитнице», к примеру, девчонка-проводник могла спросить игрока, куда он желает пойти — через скалы, или в пещеру. В первом случае путь получался длиннее, но с бонусами в виде пары ларцов сокровищ, во втором — короче, и без бонусов. Или — это уже в случае «Чебурашки», где вопросы были посложнее — парень-почтальон, который систематически появлялся в квестах, мог спросить о более сложном выборе, предлагая пойти либо в кондитерскую, либо в театр, определяя, таким образом, дальнейшее продвижение по квесту и его направление. Более возвышенное, если речь шла о театре, и более приземленное, если о кондитерской. Но вопросы о важности жизни — нет, такого не было. Собственно, и быть не могло.

— Гибель девушки настолько потрясла тебя, что ты расхотел играть? — спросила сказительница.

— Я с самого начала не хотел играть, — честно признался Ит. — И гибель меня не потрясла, скорее, огорчила. Но…

— В других сказках участники событий тоже гибли, однако это не произвело на тебя такого тягостного впечатления, — сказительница прищурилась. — Почему сейчас ты обратил внимание на этот момент?

— Потому что в других сказках никого не приносили в жертву, — начал Ит, но осекся.

Приносили. Ещё как приносили, один только «Морозко» чего стоит. Да и в других сказках тоже встречались эпизоды, в которых ничего хорошего не происходило. Баба Яга жарит в печи взрослых и детей, Кащей казнит всех подряд, Змей Горыныч сжигает огнем, Соловей Разбойник грабит, словом, отрицательные персонажи отнюдь не бездействуют, и герои опасаются их не просто так. Малахитница, о которой он только что вспомнил, тоже существо отнюдь не безобидное, и не доброе, хотя и справедливое по-своему. Но очень по-своему, надо сказать.

— Я не знаю, — честно ответил Ит. — Хотя… может быть, меня задел цинизм и правителя, и пророка.

— А ещё? — спросила сказительница.

— Равнодушие к чужой жизни, и сам принцип жертвы. Девушка, которую утопили, не совершила ничего дурного, она вообще не имела отношения к ситуации, в которой оказалась. Она не знала ни про Тень, ни про то, что Тень преследует правителя, однако с ней расправились, причем страшным образом, — объяснил Ит. Объяснил, и подумал, что происходящее выглядит как полнейший бред. Он разговаривает с программой, пытаясь втолковать ей, что такое добро и зло, и почему убивать невинных нехорошо. — Скорее всего, поэтому мне не понравился эпизод с прудом и плотом.

— Ответ принят, — сказительница кивнула. — Задавай вопрос, путник.

— Ещё бы понять, в каком направлении должен быть этот вопрос, — вздохнул Ит. — Ну, хорошо. Допустим… ммм… пусть будет самое простое. Что сказал правитель пророку после неудачи?

— Правитель был разгневан, — ответила сказительница. Свет вокруг начал меркнуть, и Ит понял, что спросил правильно: сейчас сказка снова перейдет в текстовый режим. Темнота, возникающие перед ним строки, и дублирующий эти строки меняющийся голос сказительницы.

Так и произошло.

* * *

— Ты пустослов. И лжец. Ты не решил задачу, — правитель снова говорил сухими, короткими фразами, а в голосе его звучало тихое бешенство. — Он не отстал, он здесь. Всё так же неподвижен, всё те же десять мер нас отделяют. И что? Что думаешь ты делать дальше?

— Я… я пока не знаю, — после паузы произнес пророк. — Ну, то есть знаю, но ещё не точно. План был хорош, я сам в недоуменье. Он не сработал, но не по моей вине.

— По чьей же? — ехидно спросил правитель. — Я тебе доверил важнейшее задание, а ты…

— Тень мог понять не так.

— Да что ты. Что можно не понять, когда тебе в подарок дают такое? Нет, уж ты признай, что ты ошибся, — резко сказал правитель. — Нужен новый план. Есть мысли?

— Есть, — голос пророка стал более уверенным, видимо, он понял, что правитель не станет его наказывать, по крайней мере, он не сделает это сей же момент. — У Тени, вероятно, имеются друзья? Подобные ему, такие же. Возможно, они скорбят. Так вот, мы можем извести его коллег и тех, кто по сей день к нему неравнодушен.

— Извести? — переспросил правитель. — Не слишком? Может быть, нам поступит иначе будет лучше?

— О чём ты? — не понял пророк.

— Их можно извести, а можно низвести, —