Из огня да в полымя - Антон Бабушкин

— Унтер-рядовой! Молчать! Смирно! На выход шагом марш!

Под рык унтер-феба деффка нелепо изображая строевой шаг и бурча под нос что-то про «тупых вояк, ваще ничё не вдупляющих» плетётся к выходу, но её останавливает новый рык:

— Унтер-ноль! Команда была: «Молчать»! Упала в упор лёжа! Отжалась двадцать! Бегом, унтер-ноль!

Заткнулась, упала, кое-как отжалась. Встала перед унтер-фебом в подобии строевой стойки:

— Ну… Всё, короче…

— Доложить командиру капральства о следующих замечаниях: незнание строевых приёмов, незнание уставных ответов и обращений, слабая общефизическая подготовка. Взыскание: дополнительный час Строевой подготовки, дополнительный час Физической подготовки. Немедленно. По окончанию дополнительных занятий доложить лично мне. Выполнять!

— Есть…

Ну, ты смотри! С пинка, оказывается, и «геймеры» вспоминают Уставы и Строевую — шагает «деффка с голубою волосьнёю» вполне прилично. А унтер-феб, усмехаясь, поворачивается ко мне:

— Ну, ты за сегодня первый, кто не хочет быть мясом. Курс на носителе? Давай сюда. Первая капральская лекция, так?

— Всё так. Такой ещё вопрос. Там забито по пять часов гипно ежедневно после отбоя. По тем материалам в вирте работать не надо?

— Не понадобится. Тебе сейчас в вирте основные вопросы по тактике на отработку пойдут. Всё в подробностях гонять смысла нет — матчасть, Устав и прочее тебе и так дают, по рядовому. Тонкости разные с лейтенанта пойдут. Там — да. Прорабатывать всё в вирте надо будет конкретнее. Вообще — месяц только на лейтенанта и потратишь. Ну, и так дальше по каждой офицерской ступени. Как-то так, в общем. Ещё вопросы есть?

— Нет.

— Давай тогда в тот тренажёр. Сам облачишься?

— Да. Ещё на моём булыжнике научили.

— Уже проще. Как виртом пользоваться знаешь?

— Знаю.

— Ну и хорошо. У тебя три часа. Вперёд.

В темпе облачаюсь и ныряю в тренажёр ВР. Ничего гипер-сложного не увидел. Материал во многом перекликается с тем, что преподают по общей схеме. И хорошо, ибо повторение — мать учения. Из более сложного — управление капральством, и соответствующие тактические приёмы. В общем — нормально. Голова не плавится от перегрузок.

Через три часа работы выныриваю в реальность. А унтер-феб, кстати, занят. Принимает зачёт по итогам наложенного взыскания у давешней деффки, замершей в идеальной строевой стойке и отдающей строго уставное воинское приветствие, в присутствии предводителя нашего кубрика — мрачного штурм-сержанта, уже огребшего, надо полагать, свой фитиль. Ну и ладно — их дела.

Козырнув унтер-фебу и прихватив «флэшку» двигаю в кубрик, а оттуда, переодевшись в спортивный костюм, иду в спортзал. Там тоже напарываюсь на толпу «геймеров», предсказуемо столпившихся вокруг рингов со спарринг партнёрами. И чем они там заняты? Тупыми понтами. Кто-то скачет по рингу, как пубертатный бабуин, изображая Мухамеда Али, кто-то завывает в стиле Брюса Ли, выкручивая какие-то дебильные коленца и тому подобное. Остальные столпились вокруг и «болеют» — орут, визжат, улюлюкают, скачут… В общем, выражают поддержку, доступными их мозгам способами. Дебилы… м-да.

Инструктор, воплощённая флегма с погонами обер-фельдфебеля, оживляется при моём обращении. Принимает «Флэшку» с индивидуальным планом по физо и рукопашке, втыкает её в свой терминал, просматривает, кивает:

— У тебя ОФП[5] сейчас по плану, так?

— Всё так. Сначала ОФП и качалка. РБ[6] дальше.

— Хорошо. Давай по плану. Закончишь с физухой — павианы наиграются уже. Перейдёшь на ринг.

— А не наиграются?

— Значит пойдут полировать плац.

Киваю и иду гонять комплексы и дальше по программе. Обер-феб какое-то время посмотрел, а затем кивнув собственным мыслям спокойно переместился на своё рабочее место, видимо решив, что в контроле я не нуждаюсь. А я прогнал тренировку по предписанному циклу, закончил, как и планировал через полтора часа и двинул к рингам.

Да-с… Павианы не наигрались. Толпа чуть пореже, но заняты все двадцать учебных мест. Тот же дебилизм, что и в начале. Неудивительно. Кто их таких, интересно, набирал и на кой хрен? Мясо же, очевидно и беспросветно безмозглое.

Деффка с голубою волосьнёю, кстати, тоже здесь. Косится на меня со жгучей ненавистью. С чего бы, интересно? Считает меня причиной своих бед? Да и фиг с ней — мне от той ненависти не тепло и не холодно. Прохожу мимо толпы павианов к инструктору слыша: «Вот он… Смари — ща опять… Ваще быдло офигело… Типа, прогиб фиксирует… Учить, короче, надо…» О как. Оне меня «учить» решили? Ню, ню. «Велкам», как говорится.

Никак не реагируя на шипение гламурной тусы, подхожу к обер-фебу:

— С ОФП закончил. Готов перейти на ринг.

— Не вопрос, — обер-феб недобро ухмыляется, что-то переключает на своём терминале и…

«Понеслась» — не то слово. На ближайшем ринге снулый, еле двигающийся и вяло машущий то рукой, то ногой «спарринг-партнёр» вдруг резко, без перехода оживает. Синтет отскакивает от изображающего великого мастера кунг-фу придурка с зелёным ирокезом, принимает разумную боевую стойку и стремительно атакует. Я бы с этой атакой, наверное, справился. Ну… То есть устоять в течении десятка секунд, пожалуй, смог бы. И, наверное, не огрёб бы «подарочков» до поросячьего визга, ухитрившись уйти в глухую оборону. А вот павиан с зелёным гребнем не успел даже удивиться резкой перемене обстановки.

Синтет его просто смял как картонку не более чем за пять секунд, прогнав молниеносную серию ударов руками и ногами по различным уровням и завершив атаку жёстким захватом. И… Вот такого я не ожидал: резкий рывок вытянутой на излом конечности и жёсткий довершающий удар по вывернутому павианьему локтю. Характерный хруст, истошный визг павиана, которому только что реально сломали руку и резко наступившая гробовая тишина. «Геймеры» заткнулись разом и окончательно. Так с ними, надо полагать, ещё не играли.

Обер-феб неспешно поднимается с кресла, окидывает спокойным взглядом обстановку и, выключив синтета, выдаёт:

— Что такое? Мальчик переоценил свои скромные силёнки и решил, что справится со спецназом? Бывают такие глупости, да. Унтер-ноли! Забрать это с ринга. Доставить в санчасть. От рингов отойти. Заниматься по личному плану. Выполнять!

«Геймеры», опасливо косясь на замершего в углу синтета, вытаскивают скулящего поломанного павиана с ринга и всей толпой прутся в санчасть. Деффка продефилировала мимо, не забыв одарить меня на выходе очередным ненавидящим взглядом, мною благополучно проигнорированным. Обер-феб, всё так же ухмыляясь, развалился на своём кресле.

— Не перебор, гертальт обер-фельдфебель? — обращаюсь к нему я.

— Где? А! Ты про этого? Нет. Не перебор. После такой подачи до кого-то может и дойдёт, наконец, что тут у нас ни хрена не игры.