Седьмой - Сергей Лукьяненко

— Больше я ничего и никому сказать не могу, — глядя в глаза командующего ответил я.

Хуэй Фэн на миг прикрыл веки.

— Хорошо. Я считаю, что стоит вернуть тебя в лётную программу. Медицина не против, а психологи?

Инесса Михайловна широко улыбнулась.

— Конечно же! Святи… Святослав в прекрасной форме!

— Вы свободны, старший лейтенант, — сказал Уильямс. — Решение вам сообщат.

Я вытянулся по струнке (головного убора не было, а каблуками в тапочках, даже утяжеленных, не щелкнешь). И развернулся к двери.

Получилось.

Вещей в санчасти у меня не было, возвращаться в палату смысла не имело. Как был, в больничной пижаме и тапочках, я спустился на свой этаж, вошёл в комнату. Сходил в душ — смыть с себя запах лазарета, где провёл двое суток. Взял новенький комплект формы, оделся.

Форма оказалась маловата.

Да, конечно, все пилоты знают поверье, что после благодати быстрее растёшь. Наверное, оно не на ровном месте взялось. Но чтобы вот так, по сантиметру-другому в день! У меня перспективы появились!

— Святослав Морозов.

Я обернулся и встретился взглядом с ангелом.

Внутри будто всё оборвалось. Это был тот самый ангел, что расспрашивал меня о сражении, а во второй визит отправил на задание — двух метров ростом, в светлых одеждах, с тёмно-синими глазами. Мой взгляд опять вначале вместил его целиком, а уж потом начали выплывать какие-то детали.

Словно он был слишком велик для меня.

Словно я окинул взглядом огромную гору, а уж потом начал замечать на ней ледники, ущелья и перевалы.

— Ангел мой, ваше совершенство… — прошептал я.

Меня хлестнуло благодатью так, что я застонал и рухнул на колени. Давило так, что сердце колотилось в груди.

Но разум остался чистым.

— Что случилось на Юпитере, Святослав Морозов? Что произошло с серафимом? Почему ты не умер?

Ангел смотрел на меня, стоящего на коленях у его ног. Рука его лежала на рукояти меча.

— Ангел мой, мы старались… — прошептал я. — Электроника истребителей вышла из строй… мы напоролись на отряд демонических слуг…

— Дальше.

— Мы нашли серафима, он парил в атмосфере. «Оса» атаковала термоядерной торпедой, но та потеряла цель. Мы с Джеем нанесли удар ракетами, но они не повредили серафима. «Пчела» Джея… — на миг я заколебался, не соврать ли, но вовремя удержал себя. Сейчас я не должен был врать! — Простите его, ангел мой, Джей умирал и повёл «пчелу» вниз…

— А ты?

— Я приблизился к серафиму. Я хотел рассмотреть его, прежде чем умру. Но я услышал голос. Серафим спросил, спасу ли я его…

— Его?

— Да, мой ангел.

— Дальше.

— Я сказал, что умираю и не могу никого спасти. Тогда серафим сказал «ты храброе дитя, я исцеляю тебя, возвращайся». И меня коснулась его благодать! Я исцелился, а истребитель окутал ореол.

— И ты улетел?

— Сразу после этого серафим стал падать вниз. Пусть и не так, как следовало, но задание было исполнено. Я не мог ослушаться приказа, ангел мой…

Ангел медленно наклонился и втянул носом воздух. Как по мне — аромат цветов вокруг забивал всё, но ангел всё же принюхался.

— Я чувствую на тебе следы благодати и ореола, — задумчиво произнёс он. — Зачем серафим так поступил…

— Он сказал кое-что ещё. Что если я встречу ангела, то должен рассказать о случившемся. И что он будет ждать помощи там, внизу.

— Ясно, — ангел выпрямился.

Я тоже встал на подрагивающих ногах. Меня прошиб пот.

— Ты достойно выполнил задание и передал послание, — небрежно сказал ангел, глядя над моей головой. Его рука соскользнула с рукояти меча, потом легла мне на плечо. — Не волнуйся ни о чём.

— Вы же спасёте серафима?

Он снова уставился на меня.

— А ты любишь задавать вопросы ангелам, Святослав Морозов… Не беспокойся. Всё хорошо.

Рука исчезла с плеча, да и сам ангел тоже исчез. Мне показалось, что в этот миг крылья за его спиной стали раскрываться, но может просто померещилось.

Честно говоря, мне никогда не было так страшно. Я лёг на кровать, глядя в потолок.

Ангел желал серафиму Эле смерти. Ну ладно, не смерти, но тысяч лет заточения на дне гравитационного колодца Юпитера. Зачем? У них интриги и подсиживания? Ну, если они не настоящие ангелы, то вполне возможно.

И всё-таки как-то странно и даже подло!

В дверях звякнуло, я вздрогнул, но решил, что вряд ли ангел решит вернуться, да ещё позвонит в дверь. Встал и открыл.

Джей.

— С возвращением, — сказал он. — Святые угодники, ну ты и вымахал в больничке!

— Это всё благодать серафима, — ответил я. — Ну и хорошо, а то я чуть не самый мелкий из парней.

— Зайду? — Джей мрачно и обиженно смотрел мне в глаза.

— Конечно, — я посторонился, пытаясь понять, что с ним. Я ведь всё сделал, как объясняла Эля. Заряда благодати на мне должно было хватить, чтобы заблокировать Джею память — для его же безопасности, между прочим.

— Ты в сортире был, что ли? Освежителем воняет… — Джей плюхнулся в кресло, уставился на меня. Я промолчал. — Ребята вечером устраивают тусовку в твою честь,

— Какие ребята?

— Лидеры крыльев, еще несколько из тех, кто авторитетнее. Из простых только ты и я.

Я почесал переносицу. Ну, допустим. Всем хочется со мной пообщаться, тем более в узком кругу. Понимаю. А почему Джей?

— Это я им предложил, — сказал Джей, не отводя от меня взгляда. — Точнее, мы с Сантой. Решили, тебе будет приятно рассказать о своих приключениях.

«Святослав» — сказал Боря. «Я дурак».

«Ты?»

«Я, с тебя-то какой спрос. Ты заблокировал воспоминания Джея. А про Санту я не подумал».

— Ясно, — сказал я. Сел напротив Джея. Развёл руками. — Мне очень неудобно.

— Да уж, — кивнул Джей. — Понимаю.

Повисло неловкое молчание.

— Джей, мы же друзья?

— Надеюсь, — он пожал плечами.

— С удовольствием приду на тусовку. Поболтаем.

Джей встал, поколебался секунду, потом всё же пожал мне руку.

— Я загляну к тебе. Часов в семь.

До вечера я болтался как неприкаянный. Сходил в спортзал, долго качался, покрутился в центрифуге при одном, полутора,