Я – борец! 2 Назад в СССР - Макс Гудвин

если и можно, и не заметят, то после схватки не избежать драки с командой соперника. Но вот только будет встречная апелляция от Вострикова, который сейчас стоял и хитро наблюдал за схваткой, что, мол, защитный зацеп под коленом ногой — это как минимум предупреждение и минус бал с постановкой нарушившего правила человека в защитную позицию, а как максимум — его ДСК. Поэтому Приветину, видимо, просто дали на мне отыграться. Что ж, я в этом виде спорта, похоже, последний раз — если есть такие авторитетные и необъективные личности. А туше засчитали, чтобы уж совсем перед своими уродом не казаться: «Был контрзахват ниже пояса? Не видели, братцы!» А дальше мне подняли руку с объявлением, что Александр Медведев занимает первое место!

Кто там занял третье, я смотреть не желал, а остался в зале, ожидая только Гену, который подсмотрел в списках, что он в красном, и нам пришлось снова переодеваться.

— Геннадий Губанов, «Трудовые резервы», Ворон; Андрей Лужков, «Буревестник», Липецк!

А тем временем на ковёр выходил Лужков — коренастый, с низким центром тяжести, явно хороший партеровик, который вполне может задавить Гену в партере.

— Ген, занизь базу, поработай с андерхуками, повзламывай! — проговорил я громко, словив на себе несколько удивлённых взглядов.

Но моя подсказка нашла своего адресата, и когда прозвучала команда «Борьба!», он постарался играть именно так, как я ему посоветовал. И на второй минуте первого периода Лужков попытался бросить Гену, скрутившись и жёстко ударив его бицепсом по шее и лицу. Генка, пускай и пропустил грязный приём в своё веснушчатое лицо, в мгновение оказался за спиной. Вытягивание оппонента вверх и скручивание в воздухе перед грудью — так что ноги Лужкова «улетели» вбок. Однако контроля у Гены не получилось: оппонент, как я и предполагал, хоть и приземлился на бок, но, уйдя на живот, вставал, навязывая крестовой захват. Первый период закончился со счётом 4:0 в Генкину пользу. Во втором же Гена увлёкся защитой и допустил выталкивание с ковра — 4:1, и в ходе плотной борьбы в стойке в следующие две минуты ничего не изменилось.

Ему подняли руку, а сам он сиял от счастья, улыбаясь всеми своими зубами, сияя всеми его веснушками на рыжем лице.

— Поздравляю! — холодно встретил я его по выходу с ковра.

— Я победил! — громко выдал он. — В первый раз!

Руки-загребуки обняли меня, подняли вверх и сдавили до хруста, как никогда на тренировках.

— Работают твои андерхУхи! — выдал Гена.

— АндерхукИ, — поправил я его. — Ну что, ждём награждения?

— Пойдём ещё поедим, а? — предложил Гена, и мы пошли в буфет снова.

Он шутил и радовался — как я понял, первый раз ощутив счастье от победы, — и его настроение не омрачило даже то, что при подсчёте баллов оказалось, что он из троих занял третье место, потому как его второй оппонент досрочно победил первого. Мне вешали медаль, дали грамоту, а в качестве приза вручили борцовскую обувь. При вручении организатор шепнул мне на ухо, что если не подойдут, я могу подойти и поменять их на мой размер. Но размер подошёл.

Из Дворца спорта мы вышли уже вечером. Я перед этим подошёл к своим тренерам и попрощался с ними, сказав спасибо за турнир организаторам. И даже судья Приветин немного мне улыбался — сдавленно, возможно, смотря на меня и думая, что на моём месте мог бы оказаться его сын.

Всё очень просто, товарищ рефери. Твой сын уже на моём месте — вернее, на месте Саши Медведева.

В общагу после турнира мы не пошли. Всё потому, что Гена задал свой «глубокомысленный» вопрос:

— Саш, а как так получается, что нас девушки в один день бросили, и мы в один день выиграли?

— Совпадение? — предположил я, пожимая плечами.

— Ну нет! Вот скажи, что обычно делают мужики, когда их бросают?

— Не знаю… Слушают певицу Максим, едят мороженое и пускают скупую мужскую слезу, уставившись в серый потолок? — пошутил я.

— Максим? Это какая-то иностранная певица? — искренне не понял Гена.

— Ну да, паспорт у неё точно не с гербом Союза, — снова пошутил я, понимая, что был на грани странного объяснения про певицу с мужским именем. Но Гена был слишком поглощён своей радостью, чтобы углубляться в детали.

— Мороженое — это по-детски! А вот пиво!.. — протянул он многозначительно, и я сразу понял, к чему он клонит.

— Пиво — прямой путь к пивному животу, — попытался отговорить его я.

— А зачем мне теперь пресс, если Женька мне уже «от ворот поворот» дала? — ухмыльнулся Гена, смачно хлопнув себя по каменному животу. Его кубики всё ещё были отчётливо видны под тонкой майкой.

— Тебе-то хоть давали, — усмехнулся я. — Со мной только за ручку ходили!

— Во тебе и андерхуки! — рассмеялся Гена, резко останавливаясь перед жёлтой пивной бочкой на перекрёстке. Его глаза весело блестели. — Ну что, рискнём?

— Ладно, погнали! Но по одной кружке — это мой ультиматум, — сдался я, понимая, что сегодня его не остановить.

К нашему удивлению, очереди почти не было — только мужичок с тремя дымящимися кружками неспешно направлялся к пластиковым столикам. Запах свежего пива смешивался с ароматом жареных семечек и рыбы, закуску продавали рядом, другая женщина со стаканами и тоже в белом.

— Мальчики, вам чего? — строго спросила продавщица в потрёпанном белом халате, оценивающе оглядывая наши спортивные сумки и медали на шее.

— Две кружечки, будьте добры, — уверенно попросил Гена, демонстративно доставая из кармана мятую пятирублёвку.

— Вам восемнадцати нет — какое вам пиво! — фыркнула женщина, складывая руки на груди.

— Мы же борцы, нам можно! — не сдавался Гена, растягивая лицо в самой обаятельной улыбке, которая обычно действовала на преподавательниц в училище.

— А мне потом выговор получать? Идите отсюда, говорю! — её голос стал на полтона выше, привлекая внимание пары прохожих.

— Но нам всегда наливали… — растерянно пробормотал Гена, когда мы отошли на безопасное расстояние.

Я видел, как его настроение начало стремительно портиться. Весь его сегодняшний триумф мог быть испорчен из-за какой-то бюрократической формальности.

— Погоди, сейчас решим! — выдохнул я, оглядываясь по сторонам в поисках решения. А моё внимание привлекла знакомая фигура…

Глава 15

Пиво, гитара