Я – борец! 2 Назад в СССР - Макс Гудвин

— Зато пиво на халяву попили! — прошептал Гена, делая большой глоток и ставя кружку на стол, следуя за мной.

— Угу, — выдохнул я.

Мы шли назад мимо фонтана, того самого с бетонными рыбками, и тут, как всегда, толпился народ. И мимо всего этого шла она — стройная брюнетка в аккуратном синем сарафане и белой блузке с короткими рукавами. Её тёмные волосы были заплетены в тугую косу, а на переносице красовались круглые очки в тонкой металлической оправе. На ногах — практичные босоножки на невысоком каблучке.

— О, — толкнул Генка меня локтем, — это же Катя.

Я посмотрел на Катю и, естественно, не узнал.

— Не помнишь, да? Ну, Катя, что на курс старше.

— А-а-а, — протянул я, не узнавая всё равно, — А ты откуда её знаешь?

Он замялся.

— Она в прошлом семестре помогала мне с лабораторными по радиотехнике. Ты тогда чуть не спалил осциллограф.

Катя заметила нас и слегка кивнула. Гена весело помахал в ответ.

— Идём, поздороваемся? — спросил Генка.

— Давай, — я почувствовал странное волнение.

Когда мы подошли, Катя улыбнулась:

— Привет, юные технари! Как летние каникулы?

— Да ничего, — буркнул Генка, — Мы только с турнира, идём с победами, — и показал ей медаль, вытащив её из-за пазухи.

— А ты… — я запнулся, — ты же с какого факультета?

Катя рассмеялась — звонко, но скромно, прикрыв рот ладонью:

— Да у тебя совсем память дырявая! С радиофака. Ладно… — Катя махнула рукой, — Слышала про твоё приключение в Тамбове. Вспомнится ещё.

Мы устроились на скамейке рядом с фонтаном. Катя рассказывала про свою практику на радиозаводе, Генка периодически вставлял дурацкие шутки и описывал подробности турнира, а я сидел и думал — странно, но настроение начало налаживаться.

— Эй, мечтатель! — Катя щёлкнула пальцами перед моим лицом. — Ты где?

— Да так… Близко, — улыбнулся я, — Почему-то думая о другой.

Она улыбнулась в ответ, и в уголках её глаз собрались милые морщинки:

— Ну ладно, ребят, — Катя встала, поправив складки на сарафане, — Я теперь ежедневно с самого утра в радиолаборатории. Заходи, если что.

А когда она ушла, Генка свистнул:

— Ну ты даёшь, Медведев! Она на тебя прямо глаз положила. Это она мне мстит, что я Женю тогда выбрал!

— Да? Мне что-то новые отношения начинать не очень хочется, я в прошлых нагулялся «будь здоров», — честно признался я.

— Смотри сам, смотри сам.

И мы пошли в общагу через сквер. Где-то в темноте звенел смех, пахло пивом и мясом видимо кто-то устроил вечерний пикник подальше от бочки.

— Слушай, — вдруг сказал Генка, — а ведь это же наше первое лето в техникуме.

— Ну и что? — не понял я куда клонит товарищ.

— Да так… Хорошо как-то.

— Это пиво и твоя победа на турнире так на тебя влияет. — серьёзно проговорил я.

В этот раз мы успели в общагу до закрытия, да и по выходным вахта шла навстречу и чуть продлевала свою смену на проходной, держа двери открытыми. И, скинув вещи в комнате, я вдруг понял, что мне некуда и незачем идти. Ленинская комната? Аня? Ботанический уголок? Лечь спать, попадая в телепорт в завтрашний день — снова на тренировку.

— Ген? — спросил я у раздевающегося товарища по комнате.

— У? — ответил он.

— У меня до Тамбова хобби было?

— Что такое хобби?

— Важная штука для переключения головы от рутины бытия. — ответил я удивляясь что Гена не знает этого слова, оно тоже еще не в обиходе, да вроде как не должно.

— Алкоголь, сигареты… — зевнул Гена, поворачиваясь лицом к стене.

— Понятно. А у тебя?

— Борьба была, до того как ты мне её в рутину не превратил.

— Понятно, — снова ответил я.

— Раз понятно, выключи свет! — попросил он.

— А гитара есть у нас в общаге у кого-нибудь?

— У Стёпы Раухвергера с 205-й.

— Так там же Армен живёт? — удивился я снова и тому что никакого Стёпы Раухвергера еще не видел.

— С сентября снова будет Стёпа с ним жить. Дай поспать, пожалуйста.

— Доброй ночи, — пожелал я и пошёл вниз.

Придя к Армену, я постучал в дверь, и, естественно, мне открыли.

— Здравствуй, брат, чего хочешь? — спросил Армен, видно было что он спал, и готовился к ночной смене на окне.

— Что, готовишься к смене на окне? — спросил его я прямо так, как вертелось у меня в мыслях.

— Откуда знаешь, а? Понял, дедукция! — пошутил он.

— Может, чая бахнём? — спросил я его.

— А судя по запаху, ты уже бахнул, — устало улыбнулся Армен.

— У тебя до начала смены минимум полчаса. А чай по-любому есть и ночью вздорит.

— Так и скажи, что разговор есть, что про чай заливаешь?

— Да скучно. Турнир выиграл и что-то приуныл, ещё в городе настроение испортилось.

— О, заходи, конечно! Я сейчас всё сделаю, только воду наберу.

И Армен впустил меня, а сам взял серебристый чайник и побежал на кухню за водой. А я сел на застланную койку и осмотрел комнату: на стене рядом со шкафом, под одеждой, действительно висела гитара.

А когда Армен пришёл и воткнул провод в чайник, поставив напротив меня табуретку и две кружки, он меня спросил:

— Ну, говори, брат? Или будем ждать, пока закипит?

К слову, чайник сразу же зашипел.

— Говорят, если в лимонной кислоте вымочить, то накипь сойдёт… — начал я.0

— Что, брат, с Аней поссорились? — спросил он.

— А что, так очевидно?

— Конечно! Ты турнир выиграл и не с ней сейчас. Не гуляешь до утра, а ведь у тебя скидка на проход через окно. Я тут всех парочек знаю — ты думаешь, для кого я лестницу верёвочную купил?

— …

— Я тебе так скажу: тебе букет цветов нужен! Не один и не два, а целых три, и не полевых каких, а покупных!

— Из магазина «Цветы»? — спросил