Стража - Алексей Гришин

волос перехвачены грязноватой банданой. Взгляд исподлобья, но глаза ясные, пронизывающие. Судя по фрагментам одежды, попавшим в кадр – военный или спецназовец. Но никаких знаков различия. Одна из немногих избежавших маркера цензуры строчек гласила: «Позывной: Солид Снейк».

– Кто же это такой? – поинтересовалась Элен.

– Логика подсказывает, что раз в этом разделе собраны личные дела наших родителей…

– Ну и чей же это папаша? Может, твой, Элен? – спросил Рейн, – Ты же говорила, что росла в приюте и совсем не помнишь своих родителей.

Элен с сомнением покачала головой. Но слова Рейна навели ее на определенные мысли. Ведь она действительно не знала своих родителей, а здесь должны быть их личные дела. Нельзя упускать такой случай выяснить хоть что-то о них.

– Можно посмотреть список всех файлов? – попросила она Валентайна.

Элен быстро, но внимательно пробежала глазами по строчкам. Личных дел было несколько десятков; по-видимому, в разделе находились не только файлы родителей шестерых пилотов. Большинство фамилий ни о чем не говорили Элен. Там были и похожие на немецкие, и французские, русские, а также вовсе непонятного происхождения фамилии, но людей с фамилией «Шварцвальд» не нашлось. Элен разочарованно вздохнула.

– Готов допустить, что личности наших родителей действительно представляют некий интерес для проекта, – сказал Валентайн, – Но меня удивляет, неужели даже на наших дедов и бабок собрали досье? Многие из них наверняка уже в могиле. Кто-то придает слишком большое значение наследственности… – он ткнул пальцем в экран, в название раздела «Первое поколение».

– Действительно странно, – пробормотал Рейн, – И названия разделов звучат как-то нелогично. Словно интерес составителей этих досье начался с наших предков, и лишь затем очередь дошла до нас, а не наоборот. У меня такое ощущение, что наиболее важными и значительными считаются документы в разделе «Первое поколение». Там причина, а файлы наших родителей и наши собственные – следствие. Открывай же, не тяни.

Валентайн надавил на клавишу. Некоторое время все трое, склонившись над светящимся экраном, молча изучали подборку документов.

– Ничего не понимаю, – произнес, наконец, Рейн, – Я думал, мы найдем личные дела, а тут сплошь какие-то военные бумаги… Фотографии военных объектов… Карты… Смотрите, это североафриканское побережье, Сицилия, Италия… А вот Нормандия.

– Отчеты о военных диверсионных и разведывательных операциях, – добавил Валентайн, – Вот что-то о высадке союзников в Нормандии в июне 1944-го. Нет, постойте-ка. Ведь второй фронт был открыт шестого июня, а документы датированы третьим и четвертым июня. Получается, кто-то действовал в тылу врага еще до высадки основных сил? А вот еще операции, уже осенью и зимой 1944-го. Про это я слышал – диверсия на заводе по производству «тяжелой» воды в Норвегии. Вы знали, что Гитлер пытался создать свою ядерную бомбу раньше американцев? И если бы не этот взрыв на заводе, еще неизвестно кто успел бы первым…

– Все это, конечно, очень интересно, – прервала исторический экскурс Элен, – Но мы, кажется, другое ищем.

– Еще минутку, – ответил Валентайн, быстро просматривая доступные файлы, – Уж очень хочется посмотреть на кого-нибудь из этого загадочного Первого поколения. Насколько мне известно, один мой дед во время войны служил в Британии, а другой был не годен к службе по здоровью.

– Да и мои вроде тоже не тянули на героев войны, – сказал Рейн.

Рейн и Валентайн с немым вопросом, читающимся на лицах, взглянули на Элен.

– Что? – переспросила та, – Я родителей-то своих не помню.

– О, кажется, кое-что есть, – сообщил возобновивший поиски Валентайн, – Взгляните.

Шестеро людей в военной форме на снимке явно не позировали фотографу; создавалось впечатление, что их сняли внезапно, без разрешения. Белокурая женщина, стояла перед пятью мужчинами, словно командир, разъясняющий бойцам задачу. В момент съемки она резко развернулась к камере, поэтому изображение слегка смазалось, но остальные лица получились довольно четко. Впрочем, ни Валентайну, ни Рейну, ни Элен люди на фотографии были совершенно незнакомы.

На заднем плане виднелись песчаные барханы, пальмы, часть брезентовой палатки и бок армейского грузовика.

Сделанная от руки надпись на фоне безоблачного неба гласила: «Отряд «Кобра». Тунис, 1941 год». А ниже приписка другим подчерком, явно сделанная гораздо позже: «Первое поколение».

– «Кобра»… – проговорил Валентайн, – Могу поклясться, это название мелькало в описаниях диверсионных операций. Думаю, во всех этих операциях принимали участие одни и те же люди. Этот самый отряд, что на снимке.

– А вам не кажется странным, – вставила Элен, – что в так называемом Первом поколении шесть человек, а во Втором – раз в десять больше. Не могло же у этих людей быть по десятку детей? А в Третьем поколении – опять шестеро.

– Пятеро, – поправил ее Рейн.

– Угу, теперь пятеро, – помрачнев, кивнула Элен.

– Мне много чего кажется странным. Ну, и что это нам дает? – подытожил Рейн, – Мы знаем, что вовремя Второй Мировой был такой отряд. Но мы даже не можем быть уверенными, что это наши предки, и понятия не имеем, как они могут быть связаны с проектом «Зеленый свет» и с нами.

– Хорошо, а что конкретно ты хотел узнать? – спросил Валентайн.

Рейн ненадолго задумался.

– Ну… вероятно, истинную цель проекта. Что ждет нас в ближайшем будущем…

– Если ты не сможешь правильно задать вопрос, то никогда не узнаешь ответ, – заметил Валентайн, – В базе данных тысячи файлов и документов, каждый из которых может содержать нужную информацию, но у нас не хватит времени даже мельком просмотреть их все. Кроме того, большинство файлов зашифрованы, защищены паролем.

– А ты можешь попробовать поиск по ключевым словам? – предложила Элен.

Валентайн повернул голову и пристально посмотрел на нее.

– Элен, ты не только очень симпатичная девушка, но еще и гениально мыслишь, – сказал он, – Я прямо-таки как наяву представил себе файл с названием, вроде: «Зловещий план коварного нападения Альянса на Российскую Империю». Такое бывает только в плохих фильмах.

– Откуда ты знаешь?! – ахнул Рейн, – Мы не обсуждали это с тобой.

– Не ты один такой умный, – сказал Валентайн, стуча по клавишам, – Я просто пришел к тем же выводам, что и ты, на основании тех же данных; не надо подозревать меня в телепатии и краже твоих теорий.

– Тогда ты сам отлично понимаешь, что я хочу найти, –