Исключительное право Адель Фабер - Юлия Арниева

— Полагаю, нам лучше перейти в кабинет, — процедил Себастьян, опрокинув остатки бренди в бокале. — Мама, ты не возражаешь, если мы с Адель ненадолго оставим тебя?

Мадам Мелва сделала величественный жест рукой:

— Разумеется, нет. Финансовые вопросы требуют приватности. Джеймс подаст мне ещё чаю.

Глава 19

Спустя несколько минут я следовала за бывшим мужем через анфиладу комнат в его святая святых — кабинет с тяжёлыми бархатными портьерами и массивным письменным столом красного дерева. Здесь всё осталось неизменным: те же книги на полках, те же охотничьи трофеи на стенах, тот же тонкий аромат сигарного дыма и кожи.

— Итак, выкладывай, — проговорил Себастьян, сложив руки на груди. — Что за претензии у тебя на этот раз?

Я расправила складки платья и спокойно села в кресло напротив его рабочего стола, не дожидаясь приглашения.

— Дело не в претензиях, Себастьян, а в справедливости. Когда я прибыла в поместье Фабер, то обнаружила его в полном запустении. Крыша протекала, окна были выбиты, а сады заросли.

— И что с того? — он небрежно пожал плечами, усаживаясь за стол. — В брачном договоре не было условия содержать поместье в идеальном состоянии.

— Нет, было условие поддерживать владения супруги в надлежащем состоянии, — я достала из ридикюля сложенный лист бумаги. — Вот копия договора, пункт двенадцатый. А вот, — я извлекла ещё несколько листов, — счета, которые ты исправно выставлял на содержание поместья. За пять лет набегает внушительная сумма, не находишь?

Себастьян бегло просмотрел документы, его лицо на мгновение исказилось от досады, но он быстро вернул себе обычное надменное выражение.

— Я выделял средства управляющему. Не моя вина, что он оказался… нерадивым.

— Управляющий, который, как выяснилось, умер три года назад, — заметила я. — И с тех пор никого не назначалось на его место. Странно, не так ли? Особенно учитывая, что счета продолжали поступать.

Себастьян нервно постукивал пальцами по столу. Я видела, как в его голове вращаются шестерёнки, подбирая очередное оправдание.

— Боже мой! — вдруг воскликнул он, резко меняя тактику. — Куда подевалась та скромная, тихая, набожная женщина, на которой я женился? Теперь передо мной какая-то торговка с рынка, выторговывающая каждый фаринг!

— Ту женщину ты убил, Себастьян, — произнесла я тихо, но твёрдо, вкладывая в эти слова больше правды, чем он мог осознать. — Своим пренебрежением, своими унижениями, своим использованием её как марионетки в твоих делах. Не удивляйся, что после смертельной болезни я вернулась… другой.

По его лицу пробежала тень — возможно, мимолётный укол совести, но скорее, простое раздражение от того, что я посмела ему возразить.

— Хорошо, — он махнул рукой, — допустим, были какие-то недочёты в обслуживании поместья. Чего ты хочешь? Денег, очевидно. Сколько?

— Пятьдесят тысяч фарингов, — ответила я без колебаний.

Себастьян расхохотался, откинувшись на спинку кресла:

— Ты с ума сошла, дорогая! Это же целое состояние! За старый развалившийся дом в глуши?

— Не за дом, а за пять лет невыполненных обязательств по контракту, — я оставалась невозмутимой. — Плюс расходы на капитальный ремонт, который теперь приходится делать из-за твоей халатности. Это не благотворительность, Себастьян. Это возвращение того, что полагается по закону.

Он перестал смеяться и теперь смотрел на меня с каким-то новым выражением — смесью раздражения и, как ни странно, уважения.

— Пятнадцать тысяч, — наконец произнёс он. — И ни фаринга больше.

— Сорок пять, — парировала я.

— Двадцать. Это моё последнее слово.

— Тридцать пять, и я не буду подавать официальный иск в суд, — я достала ещё один документ. — Кстати, у меня есть интересные бумаги по другому твоему… предприятию. Помнится, сделка с мсье Рори была оформлена весьма своеобразно. Мне кажется, королевские налоговые инспекторы могли бы заинтересоваться.

— Ты мне угрожаешь? — его глаза сузились.

— Я предлагаю компромисс, — спокойно ответила я. — Тридцать пять тысяч, и все бумаги останутся у меня, нераскрытыми. Учти, если со мной что-то случится, кроме этих документов, у моего поверенного хранятся бумаги гораздо интереснее.

— Хорошо, — не сразу ответил Себастьян, барабаня пальцами по столу. — Двадцать пять тысяч сейчас и ещё десять через три месяца. Это всё, что я могу предложить без серьёзного ущерба для текущих дел.

— Согласна, — я кивнула. — Но с одним условием: первый платёж должен быть произведён до моего отъезда из Грейтауна. В письменном виде.

— Будет исполнено, — он встал и подошёл к сейфу, скрытому за картиной. — Но и у меня есть условие.

— Какое же? — я настороженно наблюдала, как он извлекает какие-то бумаги.

— Ты появишься на приёме у мадам Элен, как моя… — он запнулся, подбирая слово, — как моя бывшая супруга, с которой мы сохранили добрые отношения.

— Зачем это тебе? — удивилась я. — Слухи тебя никогда не волновали.

Себастьян хмыкнул, возвращаясь к столу:

— Мне нужна сделка с мсье Леваном. А он вдруг заартачился и не хочет подписывать договор без твоего одобрения.

Мсье Леван. Заикающийся коммерсант с обезображенным оспой лицом, с которым я провела несколько часов за беседой. Помнится, Себастьян был изумлён моим умением расположить к себе этого нелюдимого человека.

— Вот как, — я улыбнулась, чувствуя внезапное преимущество. — В таком случае тебе придётся увеличить возмещение вдвое. Пятьдесят тысяч сейчас и ещё двадцать через три месяца.

— Не наглей, Адель, — процедил он сквозь зубы.

— Я просто веду дела, дорогой, — пожала я плечами, — как и ты. И моё содействие в этой сделке явно стоит больше, чем ты предлагаешь.

Мы смотрели друг на друга через стол, как два дуэлянта, готовых скрестить шпаги. Наконец, Себастьян поджал губы и коротко кивнул:

— Тридцать пять сейчас и пятнадцать через три месяца. Это окончательное предложение.

— Договорились, — я протянула руку для рукопожатия — жест, немыслимый для прежней Адель, но совершенно естественный для Алины.

К моему удивлению, Себастьян принял рукопожатие, хотя его губы искривились в ироничной усмешке:

— Кто бы мог подумать, что однажды я буду заключать сделку с собственной женой.

— Бывшей женой, — мягко поправила я.

— Да, конечно, — он отпустил мою руку и вернулся к сейфу. — Выпишу тебе чек прямо сейчас. А ты подготовься, мсье Леван будет рад увидеть