Я ее нашел, но.. - Макс Вальтер

кофемашина загремела перетирая зёрна и в мою кружку побежала тоненькая струйка ароматного напитка. Ольга уже дымила сидя на диване, а Дикий суетился, уже в третий раз перепроверяя свой рюкзак.

— Да успокойся ты уже, — осадил его я, — Ты так суетишься, будто вчера из него вещи какие выкладывал. Сам же говорил, там относительно спокойно.

— Да хрен его знает, — отмахнулся от меня тот, — Вдруг чего понадобится. Не дай Бог заблудимся и всё тогда.

— У меня складывается такое ощущение, что ты просто боишься Трущоб, — сделала предположение Ольга.

— Вы просто не понимаете о чём говорите, — наконец уселся на диван тот, — Там реально жутко. Нихера непонятно куда идти и когда всё это кончится.

— Главное компас не забыть, — специально ляпнул я и подмигнул Ольге.

— Да твою мать, — моментально подорвался Дикий и снова полез в рюкзак.

— Он у меня, — успокоила его Гайка и пригрозила мне кулаком, — Всё нормально, с нами же Тузик будет.

— Кстати по поводу него, — вспомнил я, что хотел добавить, пока дед ушёл в свою "волшебную" кладовку, — Думаю не стоит его засвечивать, пусть будет нашим козырем в рукаве.

— Вот с этим, я полностью согласна, — кивнула Ольга, — Сама хотела предложить.

— Что предложить? — появился в проёме любопытный дед, одетый уже по-походному и с рюкзаком на плечах.

— Кофейку с собой термос налить, — отсалютовала ему Ольга кружкой, — Уж очень он у вас вкусный.

— Нахер кофе, — отмахнулся Мазай, — Я коньяк вчерашний во флягу заправил. Всё, молодёжь, подъём, пора в путь.

— Ну поехали, раз пора, — поднялся я с места, — Надеюсь машину не разобрали ещё?

— Да кому она здесь нужна? Максимум на сиденье насрут, — хохотнул дед, — В трущобы на ней не сунешься, пешком пойдём.

* * *

Трущобы действительно пугали. Стоило пару раз свернуть, как я уже забыл в каком направлении находится выход. Сплошные сараи, домами их просто язык не поворачивался называть. Собранные из всего, что можно найти на свалке, старое кровельное железо, которое проржавело на столько, что рассыпалось в руках без лишних усилий. Некоторые, особо проблемные места закрыты парниковой плёнкой, закреплённой на проволоку, старыми досками и даже крышками от консервных банок. Основа для каркасов — старые, полусгнившие поддоны, скреплённые между собой чем попало.

Мой первый вопрос отпал сам собой, стоило мельком заглянуть внутрь одного из строений. А уточнить я собирался: "Не проще ли пройти по крышам, чем блуждать по этому нескончаемому лабиринту?" Но нет, совсем не проще.

Строения имели на столько хлипкий вид, что удивительно, как они ещё сами себя держали, а про вес человека, даже и речи идти не могло. Потому не менее сильное удивление вызывали хибары в два этажа.

Всё это пестрило многообразием красок, какое можно увидеть на любой современной городской свалке, а издалека действительно казалось огромной кучей мусора.

Какие-то бутылки, пакеты, всевозможные цветные упаковки вечно мешались под ногами. Атмосферу дополняло отсутствие дорожного покрытия и размокшая грязь, которая не забывала прилипать к подошвам ботинок, делая передвижение по трущобам, ещё более романтичным.

Иногда носа касались запахи гниющих овощей, вперемешку с тухлятиной. А ещё, впервые за долгое время прибывания в Мешке, я увидел крыс. Ведь говорят: незаменимых нет и как только с этого места ушли твари, его тут же заняли другие, не менее мерзкие создания.

Но сейчас, увидев их я даже обрадовался. Эти грызуны слишком хитры, чтобы вот так свободно разгуливать там, где их подстерегает опасность.

Однако запустение, тоска и безнадёжность, витали над этим местом, образуя густой кисель из негативных ощущений. Острое желание, поскорее свалить отсюда, не покидало меня с самых первых шагов, а мы блуждали здесь уже больше часа.

Мазай сверялся с компасом каждые две минуты иногда зависал на одном месте и рассматривал одному ему понятные детали экстерьера. Повороты порой уводили нас в обратную сторону и если меня сейчас кто нибудь спросил: "Где выход", я не смог бы ответить, даже приблизительно. В лесу ориентироваться гораздо проще, чем здесь.

Но дед, словно не чувствовал никакого дискомфорта, пёр вперёд иногда проходя прямо сквозь жилища. Вообще чувствовалось, что он чётко понимает направление и делает это уже не в первый раз.

Иногда вдалеке раздавался грохот и мы замирали, прислушиваясь, пытаясь понять откуда он прилетел и не сулит ли нам это неприятностями. Я догадывался, кто там мог греметь и почему? Скорее всего наш Тузик, который следовал за своими хозяевами по пятам и иногда охотился на крыс. В нём однозначно сидело что-то от кошачьих и нет-нет, да инстинкт брал верх над разумом.

Оружие бесполезным железом болталось на груди и если в первые минуты рука постоянно лежала на рукоятке, то сейчас это дело уже порядком надоело. Если вдруг тварь решит выскочить на нас, то среагировать мы не успеем в любом случае.

Слишком хаотично расположены эти халупы, повороты нескончаемы а проходы на столько узкие, что вытянув всего одну руку, непременно достанешь до стен по обеим сторонам. В некоторых местах приходилось протискиваться даже боком.

Дождь, что не прекращая лил с неба, скапливался на крышах и целыми водопадами летел за шиворот. Не спасали ни кепка, ни одежда, которая считалась непромокаемой. Если в обычных условиях она действительно оставалась сухой внутри, то сейчас помог бы, разве что акваланг.

В ботинках давно хлюпало, потому как некоторые, на вид незначительные лужи, на поверку оказывались чуть-ли не по колено. Особо проблемные места имели досчатые настилы, но проходить по ним хотелось ещё меньше, на столько гнилыми они выглядели. А сколько раз мы упали, подскользнувшись на грязи, даже считать устали.

Разговаривать не хотелось, если в первые минуты мы обменивались редкими фразами, то спустя несколько часов желания для этого не осталось, как впрочем и сил.

На обед остановились в одной из хибар. Без аппетита сжевали по банке тушёки, в прикску с хлебом и запили всё это водой. Единственным плюсом являлось то, что мы делали это сидя. Ноги гудели от постоянного напряжения и попыток удержать равновесие.

— Ну что, молодёжь, устали? — усмехнулся дед, — Ничего, осталось немного. Часа через два должны быть на месте.

— Впервые в жизни скучаю по вертолёту, — простонал я, — Летать боюсь до усрачки, но сейчас, как представлю, что ещё столько же обратно пилить…

— Заткнись,