Лекарь в мире ЗОМБИ 5 - Сергей Леонидович Орлов

Прижав ладони к изуродованной груди, я пропустил через неё потоки энергии, проводя быструю диагностику. То, что я увидел, заставило меня выругаться сквозь зубы. Когти твари не просто ранили Диану — они буквально пропахали её тело насквозь, как садовый культиватор мягкую почву. Мышечные ткани превратились в кровавое месиво, осколки сломанных рёбер, словно осколочная граната, разлетелись внутри, пробивая внутренние органы. Селезёнка разорвана на части, печень напоминала дуршлаг, а от правого лёгкого осталась лишь бесформенная масса.

При таких повреждениях и такой потере крови она должна была умереть мгновенно, но живучесть псиоников, особенно высокого уровня, выходила за рамки человеческого понимания.

Я активировал Исцеление, направляя потоки живительной энергии в её истерзанное тело, но результат был ничтожным — как тушить лесной пожар из домашней поливалки для цветов. Повреждения оказались настолько обширными и серьёзными, что целительная сила рассеивалась, не успевая запустить процессы регенерации. Ткани отмирали быстрее, чем восстанавливались, кровопотеря продолжалась, и с каждой секундой жизнь ускользала из её тела, как вода сквозь пальцы.

— Блядь, блядь, блядь! — выругался я, чувствуя, как паника подкатывает к горлу. — Не смей умирать, слышишь? Не сейчас!

Её пульс истончился до едва уловимой нити, которая в любой момент могла оборваться. Дыхание стало прерывистым и поверхностным — редкие, судорожные вдохи с долгими паузами между ними, словно она уже забывала, как нужно дышать. Время утекало не минутами, а секундами, отсчитывая последние мгновения её жизни.

И тут меня пронзила внезапная идея. Мой взгляд инстинктивно метнулся к обездвиженной твари, висящей в чёрном коконе спор. Существо ещё не было мертво. Я забрал лишь часть его жизненной силы, оставив внутри настоящий резервуар, полный энергии, которую можно использовать…

Я подхватил Диану и потащил к твари. Она оказалась лёгкой, словно пушинка, потеря крови сделала её тело почти невесомым. Её голова безвольно моталась из стороны в сторону, как у тряпичной куклы, а конечности болтались, лишённые всякого тонуса. Я аккуратно положил Диану рядом с монстром, который продолжал слабо подёргиваться в своей чёрной тюрьме.

От существа исходило зловоние, сравнимое с запахом канализационного коллектора, отвратительная смесь гнили, химических реагентов и чего-то неопределимо чуждого, от которого к горлу подкатывала тошнота. Но сейчас было не до брезгливости. Я опустился на колени между ними и положил одну руку на грудную клетку Дианы, а другую на тело монстра.

Сконцентрировавшись, я активировал одновременно Поглощение из твари и Исцеление для Дианы, создавая между ними живой канал через собственное тело.

Сначала это ощущалось как тёплый ручеёк, текущий через руки. Но через секунду температура взлетела до невыносимой. Твою мать, как же это было больно! Энергия монстра оказалась не просто чужеродной, она была грязной и токсичной, словно радиоактивные отходы. Она хлынула в меня неконтролируемым потоком, сначала обжигая нервные окончания, затем прожигая более глубокие ткани.

Сначала загорелись руки — будто я сунул их в печь. Боль рванула вверх по предплечьям, мгновенно достигла плеч и взорвалась в груди фонтаном жидкого металла. Дыхание превратилось в пытку, сердце колотилось так, что грозило проломить ребра. Чужая энергия разъедала сосуды, превращая кровь в кипящую лаву.

Когда огненный поток достиг горла, я захрипел, сплевывая кровь — видимо прокусил язык от перенапряжения. Пальцы почернели и начали дымиться. По коже побежали язвы, вскрываясь и обнажая обугленные мышцы. Каждая клетка взрывалась от невыносимой боли.

Но я не мог сдаться. Диана угасала с каждой секундой, и только я стоял между ней и смертью. Стиснув зубы, я продолжал, игнорируя рвущийся из груди крик и желание потерять сознание.

Время застыло. Мир сузился до точки невыносимой боли. Поток становился всё мощнее, словно прорвало плотину. Он заполнял меня целиком — от кончиков пальцев до мозга, который, казалось, вот-вот закипит в черепной коробке.

И вдруг сквозь пелену страдания я начал различать структуру этой дикой силы. В её хаосе проступали закономерности, как рисунок в калейдоскопе. Напрягая последние крупицы воли, я начал подчинять её себе — сначала малую часть, потом больше и больше.

Это было как приручать бешеного зверя — медленно, через боль и сопротивление. Но постепенно мне удавалось трансформировать тёмную, грязную энергию в чистую силу исцеления. Боль не исчезла, но стала осмысленной — как мучительная, но необходимая работа.

И результат стоил каждой секунды агонии. Под моими пальцами разорванные ткани Дианы срастались на глазах. Переломанные кости вставали на место, внутренние органы затягивались, как при ускоренной съёмке. Даже кровь, уже впитавшаяся в бетон, словно возвращалась в её тело. Кожа приобретала здоровый оттенок, а дыхание становилось глубже.

С монстром тоже происходила какая-то дичь. По мере того, как я высасывал из него энергию, тварь… менялась. Хитиновые пластины отваливались со звуком, как будто отдираешь засохший пластырь, и падали на пол. А под ними показалась обычная человеческая кожа — бледная, в шрамах, но человеческая.

Жвала этой твари начали втягиваться в череп, как задвигается швейцарский нож. Клешни съёживались, превращаясь в обычные руки с пальцами. Глаза, эти мерзкие фасетки, затянулись плёнкой, а потом прорвались изнутри, являя нормальные человеческие глаза — карие, слезящиеся, но обычные.

«Примитивная версия Сафара,» — всплыли в памяти слова синекожего урода. Теперь я начинал понимать, что он имел в виду. Эта хрень не просто трансформировала людей — она полностью перестраивала их на клеточном уровне, превращая в оружие, инструмент, ходячую машину для убийства. И если то, что варил старик в своих котлах, было лишь «жалкой имитацией», то какого хрена творил настоящий Сафар?

Трансформация продолжалась, кажется, целую вечность. Боль не отпускала — наоборот, становилась сильнее с каждой секундой. Мои вены почернели и вздулись, как будто по ним гнали горячий битум. Голова раскалывалась, словно внутри бил молот. Перед глазами всё плыло, уши заложило, а изо рта и носа текла кровь.

Но я не останавливался. Целительный поток должен был завершить свою работу — одно неверное движение, и всё пошло бы прахом.

Пока энергия текла через меня к Диане, её тело восстанавливалось на глазах. И вот наконец она вздрогнула всем телом и открыла глаза. Грудь поднялась в глубоком вдохе, она закашлялась, отхаркивая тёмные сгустки запёкшейся крови.

— Какого хрена? — прохрипела она, моргая и пытаясь сфокусировать взгляд на моём лице.

Я прервал контакт, и силы оставили меня, как вода из пробитого ведра. Всё тело превратилось в сплошной комок боли, руки тряслись, словно у