Наномашины, Король Чудовищ! Том 12 - Николай Николаевич Новиков

Хоук задирает бровь под маской и недоумённо поворачивается. Видимо он думал, что меня нужно спасать, и я буду только рад подобной помощи.

Но спасать нужно ОТ меня.

— Вот это — Тесей, — указываю я на голову, — И мы с ним попытаемся закончить преступления против человечности!

Хоук наклоняет голову, смотрит за меня и удивляется. Да что они все эту башку-то не видят?

— Ладно, башку тоже забираем и уходим, — кивает он.

— Хоук… по-моему ты не понял, — я уже начинал злиться, — Ты можешь стоять и смотреть, а можешь помогать. Но я сделаю что задумал, и ты мне не помешаешь. Спасибо за помощь, конечно, но тебе не побороть подростковую гиперфиксацию!

— У меня приказ Императора, Михаэль…

— Да в жопу твоего Императора! Тем более ещё спасибо потом скажет! Вот свяжись с ним, я ему объясню, и он только руку нам пожмёт!

Он снова хмурится, внимательно смотрит на меня, а затем снова на голову на столе, копия которой сейчас вещала с телевизора.

— Тц, бл*дство, — вздыхает он, расслабляя руку с пистолетом, — За что мне это всё…

— Свяжись-свяжись! Нам ещё премию выпишут! Я возьму морковками — подарок сделаю.

— Да не выйдет у нас связаться. Не здесь точно, — бормочет он, оглядываясь, — Это хорошо, что ты не додумался через эфир связываться, уж тем более по телефону — быстро бы поняли, кто ты и где ты.

Джон всё дальше раскрывал рот. Хоук, заметив это, задирает бровь, мол спрашивая: «А ты вообще кто?» и… не глядя наставляет на него пистолет.

— Эй, этого нельзя! Он в нашей команде! — замахал я руками.

— Д-да, я за вас! — судорожно закивал Джоунс.

Ишь ты, ёпть, как быстро мы передумали под дулом двухметрового здоровяка с сиськами больше, чем голова Тесея!

Хоук вздыхает и медленно опускает руку. Недовольно и задумчиво цыкает закрытыми губами, уставшими глазами осматривая всё что тут происходит. Затем чешет пистолетом затылок, и уж тогда снова выдыхает.

— Мне сказали в срочном порядке бежать за тобой, и дали полномочия решать по усмотрению, если не будет связи… — бормочет он, — Ну давай, говори, что ты там надумал. Всё равно ведь пойдёшь делать…

— Крутой ты мужик, Хоук! — улыбаюсь я.

— Лучше бы я тебя не знал…

* * *

Через несколько часов. Тот же город. Дом, оккупированный протестантами. Отдельная, дальняя комната.

— Хо-о-о, а ты правда всегда это планировал? — с улыбкой спрашивала молоденькая блондинка, лежа на диване в обнимку с татуированным мужчиной.

— Конечно, детка! — очаровательно улыбается Максимус, — Да я всегда был только за Америку! Эта власть… эти законы… я всегда знал — время анархии и спасения! Как только всё это началось — я сразу всё это планировал!

— У-у-у, ху-ху, ты реально крутой! — заглядывала американочка в глаза.

— Ну дык, — пожимает он плечами, — Америка и её свобода всегда были в моём сердце! А особенно… — ещё сильнее приобнимает жмущуюся девушку, — Её красивые бунтарские американочки.

— Хе-хе, ну перестаааань, — завертелась фанатка всего бунтарского и «не такого, как все», — Нас же все услышат!

— А ты не громко лозунги кричи, — шепчет он, наклоняясь для поцелуя, — Можешь постанывать — во имя револю…

*Щёлк*.

И стоило ему наклониться к молоденькой блондинке, как его лоб упирается во что-то круглое, железное и холодное. С вытянутыми как у утки губами он медленно открывает глаза, недоумённо моргает и задирает голову, чтобы увидеть… пистолет с глушителем.

— Да ну нет… — простонал он.

Девушка, уже закрывшая глаза и ждущая страстного продолжения, делает то же самое.

— Е? — недоумённо хлопает она ресничками.

— На выход, — здоровяк в маске указывает на дверь.

— М-Макс?.. Это твои друзь…

— Не заставляй повторять. Будь хорошей девочкой, и не зли плохих мальчиков. На. Выход, — заскрипел как его голос, так и здоровенные мышцы.

— Х-хорошо! — пискнула она, поджала кулачки и быстро подскочила.

Фигуристая бунтарка быстро потопала к двери, то и дело оглядываясь на здоровяка в маске, напрочь забывая про не такого уж и крутого главу сопротивления.

Она подошла к выходу, ещё раз оглянулась и, приложив ладошку к уху, беззвучно прошептала здоровяку: «Позвони». И вышла.

Из темноты выходит голубоглазый бомж-ребёнок, недоумённо поглядывая то на ушедшую блонду, то на здоровяка.

— Это у всех блондинок такое? Ей бы терапевт не помешал… — пробубнил он.

Максимус же с яростью повернулся на гостей.

— Вашу мать, да вы издеваетесь⁈ — хватается он за лицо и падает на диван, который уже должен был шататься и скрипеть от активных действий, — Ну что? Чтооооо вы тут забыли? Вы не могли прийти на полчаса позже⁈ Да мне бы хватило!

— Давно не виделись, — кивает Хоук.

— Ну ТЫ-то хрен ли тут забыл⁈ Глаза-б мои вас всех не видели, скотины! Хватит портить мне жизнь!

Хоук закатывает глаза и устало вздыхает. Михаэль же подходит с мешком в руках и достаёт… голову Тесея. Живую, судя по мимике и глазам. Да, того самого, нахрен, Тесея, который должен сюда только ехать из столицы!

Максимус медленно переводит взгляд с башки на улыбающегося ребёнка.

— Пошёл. В жопу, — наперёд ответил он.

— Максимус! Нам требуется твоя…

— Пошёл. В. Жопу.

— Нам требуется твоя помощь! — она прям наслаждался страданиями взрослого.

— Пошёл…

— Ха-ха, нет! Да и выбора у тебя тоже нет — я же тогда никогда от тебя не отстану! А ты знаешь, что происходит, когда я рядом?

И «Бывший муж Удачи» снова хватается за лицо, падает на диван и начинает по нему кататься, истерично пытаясь разбиться о спинку.

— Мы убьём президента! — лыбится Михаэль, — Ну, почти.

— Б*яять! Б*яяяяяять! Б*яяяяяяяяять! Уваааааа! Гандооооны! Какие вы гандооооны! — катался он, — Я повешусь! Суки, я повешууууусь!

* * *

Через несколько часов. Российская Империя, Нео-Москва. Кабинет Императора.

Князев опёрся задней точкой о край стола, сложил руки на груди и смотрел на двух красавиц-дочурок.

— Это что? — кивает он на телевизор.

Они поворачиваются. Там играет фонк и мелькают смонтированные ролики с Михаэлем — про пулемёты, орла, флаг Американской Коалиции, ну и вот это вот всё. В честь него даже само движение назвали: «Дети Протеста».

Близняшки внимательно смотрят и лупкают глазками, будто не были шокированы этим ещё два часа назад.

— Это Мишенька, — говорит Лунасетта.

— Террочка, — говорит Луна.

— Угум, — кивают обе.

И поворачиваются обратно на отца.

Тот молча смотрит в ответ, чем вызывает сначала неудобство, а затем и нервозность у дочурок. Ещё бы. Относительно недавно они РЕАЛЬНО увидели, каким РЕАЛЬНО злым может быть их батя.

Когда вскрылось, что эти две ушастые делали у Виктора за