Переезд - Тим Волков

— Потому что если сейчас приедут чекисты, — Иван Павлович говорил быстро, горячо, — они будут копать, будут допрашивать каждого и создадут атмосферу подозрительности и страха. Люди, которые сейчас горят работой, будут бояться друг друга. Дух, который мы с таким трудом создали, будет разрушен. Производство встанет на месяцы. Настоящие, а не на бумаге. И это будет победой того, кто это сделал.

— А что вы предлагаете? Ждать, пока он повторит? — Семашко скептически хмыкнул.

— Именно так. — Иван Павлович подошел ближе. — Он уже попробовал вкус победы. Он уверен, что нанес удар и остался в тени. Его тщеславие требует продолжения. Мы создадим видимость, что мы не сломались. Что мы не просто восстановили культуру, а вышли на новый уровень. Мы пустим слух о запуске новой, решающей партии. И он не выдержит. Он придет снова, чтобы нанести последний, сокрушительный удар. И вот тогда мы его возьмем. С поличным. Без шума, без пыли, без паралича всего завода.

Семашко снова сел в кресло, уставившись в пространство перед собой. Прошла минута, другая.

— Это риск, Иван Павлович, — наконец произнес он. — Большой риск. Если он снова сорвет производство…

— Он не сорвет. Мы будем готовы. Это будет не настоящая культура, а муляж. Мы подставим ему ложную цель. Я лично отвечаю за это.

— Вы отвечаете? — Семашко посмотрел на него с нескрываемым сомнением. — А если провалитесь? Если он окажется хитрее?

— Тогда… тогда я сложу с себя все полномочия и уеду обратно в Зарное. Но я не провалюсь.

— Иван Павлович, вот только давайте без этого! Какое Зарное? Вы тут нужны, — он начал переминаться, потом тяжело вздохнул. — Понимаю, что напряжения, нервы, но… Ладно, черт с тобой. Авантюра конечно, но делай, раз считаешь, что так будет правильно. Только все же человечка одного возьми в помощь. Я прикрою тебя перед всеми инстанциями, пока ты играешь в кошки-мышки с этим… вредителем. Но если через неделю он не будет пойман, или, не дай бог, случится новый саботаж — я отдаю завод под полный контроль ЧК. И твоя роль в этом проекте на этом закончится. Ясно?

— Совершенно ясно, Николай Александрович, — Иван Павлович кивнул, чувствуя, как камень свалился с души. — Спасибо за доверие.

— Это не доверие, — мрачно поправил его Семашко. — Это расчет. Я рассчитываю, что ваш ум врача, умеющего ставить диагноз, справится и с этой заразой. Теперь идите и сделайте это. И, Иван Павлович… — он посмотрел ему прямо в глаза, — … будьте осторожны. Крысы, загнанные в угол, кусаются больно.

* * *

Черт, какой же длинный коридор! Совсем недавно он казался меньше. Нервы шалят? Да, видимо они самые.

Воронцов, Астахов… Мысли все продолжали как назойливые мухи крутиться в голове.

«Ничтожества, — с презрением подумал он. — Оба. Воронцов — старый перестраховщик, который боится собственной тени. Спрятался бы в своей скорлупе и сидел, пока мы, настоящие ученые, решаем судьбы медицины. А Астахов…»

На лице Бороды появилась гримаса отвращения.

«Подхалим и карьерист. Трясется за свою должность и готов лизать сапоги любому, от кого пахнет властью. Как они оба пресмыкались перед этим выскочкой Петровым! Как сразу приняли его сторону!»

Он сжал кулак в кармане, ощущая холодное стекло флакона. Они не оценили его, Бороду, годами оттачивавшего мастерство. Они предпочли ему какого-то деревенского коновала с его сказками о чудо-плесени. Ну что ж. Сегодня он преподаст им всем урок. Они увидят, что происходит, когда игнорируют истинного гения.

Сергей Петрович подошел к массивному ферментеру, который был сердцем нового, якобы восстановленного производства. Чан сиял в полумраке стерильным блеском нержавеющей стали.

«Опять наладили, — с ненавистью подумал Борода. — Опять суетятся, как муравьи. Но на этот раз я покончу с этим раз и навсегда».

Он с торжеством вытащил из кармана флакон. Черная, маслянистая жидкость внутри казалась живой, зловещей. Его творение. Продукт долгих месяцев исследований, который, наконец, обретал свое истинное предназначение — не спасать, а разрушать.

Он поднес его к заправочному клапану. Его вдруг пальцы задрожали от предвкушения. Еще секунда — и все их надежды превратятся в зловонную, гниющую массу…

— Сергей Петрович, — раздался вдруг за спиной спокойный, знакомый голос. — Мы ждали вас.

Яркий электрический свет вспыхнул под потолком, залив цех ослепительным сиянием. Борода зажмурился, пошатнувшись от неожиданности.

— Кто тут… что тут…

Когда он смог сфокусировать взгляд, то увидел перед собой двух человек.

Прямо напротив, скрестив руки на груди, стоял Иван Павлович Петров. Лицо спокойное. Нет в нем ни злорадства, ни гнева — лишь холодное, докторское наблюдение. А чуть поодаль, прислонившись к косяку двери, стоял тот самый молодой чекист с пронзительными глазами-буравчиками, который вел первое дело против Петрова. Теперь его безразличный взгляд был устремлен на Бороду.

— С поличным, гражданин Борода, — сухо констатировал чекист, и его голос прозвучал громко в наступившей тишине.

Борода отпрянул от ферментера, судорожно сжимая флакон. Его мозг лихорадочно искал выход, оправдание, любую лазейку.

— Это… это недоразумение! — сипло выдохнул он. — Я… я проверял оборудование! У меня есть право! Я старший…

— Право? Вы ошибаетесь. Такого права у вас нет и не было. Данная работа была поручена мне господином Семашко. А вы… — невозмутимо прервал его Иван Павлович. — Вы проникли на режимный объект с явной целью саботажа. С этим, — он кивнул на флакон в руке Бороды, — тем самым штаммом, что уничтожил наши первые культуры.

Борода почувствовал, как земля уходит из-под ног. Они знали. Они все знали. Эта вся история с восстановлением… это была ловушка.

— Вы… вы не можете ничего доказать! — попытался он блефовать, но его голос дрожал. — Это просто образец!

— Образец, который вы собирались вылить в реактор с чистой культурой, — чекист мягко вынул из кобуры наган, не направляя его, но давая понять, что шутки кончились. — Этого достаточно. Сергей Петрович, будьте добры, положите флакон на пол и отойдите.

Взгляд Бороды метнулся от спокойного лица Петрова к холодному — чекиста.

Разоблачен! Пойман… как последний дурак.

Его рука разжалась, и флакон с глухим стуком покатился по бетонному полу.

К чекисту тут же подошли двое сотрудников в форме.

— Гражданин Борода, вы арестованы за вредительство и саботаж государственного объекта стратегического значения.

Они взяли его под руки и увели прочь. Борода не сопротивлялся.

Глава 16

Переведя дух, Иван Павлович облегченно опустился на стул и задумался. Угроза в лаборатории была ликвидирована. Но, оставалось еще много прочих угроз — за доктором и его супругой следили даже в собственной квартире, и это проблему тоже надо было как-то решать.

Минут через пять