Лето, пляж, зомби. Окталогия - Наиль Эдуардович Выборнов

И ведь понятное дело, что она не планирует занять место возле меня. Просто играется. Это в ее характере. И, возможно, именно это меня и заставляло психовать.

Я открыл следующие ворота и на меня тут же навалилось тяжелое и воняющее уксусом тело. В последнюю секунду я успел выставить перед собой руки, одной рукой схватив тварь за плечо, а второй — за горло.

Она тупо потянулась ко мне, щелкнула зубами. Я посмотрел ей в глаза, и увидел в этих мутных, как у конченого алкаша или наркомана, зенках, дикий голод. Не было в нем ничего потустороннего, просто взгляд, как у безумца, хотя видно, что это не живой человек. Совсем не живой.

Я не закричал, не стал отступать, даже сердце не заколотилось. Просто перехватил зомби, сделал шаг назад, воспользовавшись импульсом его же движения, а потом перебосил тварь через бедро. Она с громким шлепком ударилась об асфальтовую дорожку, и стала разворачиваться. А я тут же вбил ботинок ей под подбородок.

Послышался хруст, голову резко развернуло, и тварь обмякла. Никакого выражения на ее лице не появилось, мимические мышцы обмякли, будто атрофировались, но она продолжала водить глазами. Я же схватился за автомат, прицелился зомби в голову и потянул спусковой крючок.

Раздался хлопок, и тварь сдохла уже окончательно. Я посмотрел на Бренну, которая стояла чуть в стороне, вскинув автомат. Несколько секунд она целилась в мою сторону, а потом все-таки отвела ствол.

— Не надо меня злить, — попросил я. — Сама же видишь, что из этого может получиться.

И пошел во двор. Из-за дома в мою сторону вышла еще одна тварь — ребенок, лет семи, наверное, если судить по росту. Двигался он медленно, отожраться не успел. С детьми вообще двойственная штука, я видел их достаточно много, и все они были быстрее, чем их собратья из обратившихся взрослых. Им, похоже, меньше нужно было мяса, чтобы начать эволюционировать.

С другой стороны, в начале своего пути по лестнице некроэволюции, они гораздо слабее, чем взрослые. Поэтому их легко могут оттереть от кормушки.

Не испытывая никаких эмоций, я выстрелил ему в голову. Пуля буквально разметала голову мелкого в стороны. Я же двинулся дальше, проверять двор. Это уже не ребенок — это просто тварь, которая захватила его тело. Лучшее, что я могу для него сделать — это упокоить его.

Проверил двор, заценив красивый фруктовый сад, в котором, тем не менее, воняло гнилыми яблоками. Их на земле было много, попадали, потому что собирать было некому. Вернулся, увидел, как Бренна заглядывает в теплицу.

Дернул дверную ручку — не открывается. Ну и хорошо, металлическая, никто наружу не двигается.

Идем дальше. У нас еще очень много работы.

Глава 21

На мониторе ноутбука передо мной было видно изображение. Оно передавалось напрямую с дрона, который висел над дорогой. На самом деле это не так уж и безопасно — можно заметить, но конкретно эта птичка была очень маленькой. Из движущегося транспорта ее увидеть — это очень сложная задача.

Четыре винта, небольшой корпус с элементом питания, двигателем, модулем связи, да камера высокого разрешения. Дорога как на ладони.

Рядом со мной стоял Шон и его товарищи, мы прятались в небольшой посадке перед озером. В камуфляже, так что и нас заметить будет не так уж и просто. Если, конечно, не через тепловизор.

Если в колонне будет новый БТР, то у него тепловизионный модуль вполне себе есть. Оставалось надеяться, что в него никто не будет просто так смотреть. Ну и зачем им это нужно? Дорога же свободная, все спокойно, ничего им не угрожает.

Нет, на самом деле на их месте я был бы начеку. Потому что, когда на подконтрольной тебе территории действует диверсионная разведывательно-штурмовая группа, терять бдительность нельзя вообще ни на секунду.

Но посмотрим. Посмотрим. Даже если заметят, нам есть куда укрыться, а потом в дело вступят дроны. А они летают быстрее любой машины. И лететь им всего ничего — пусковую площадку с оборудованием мы разместили прямо за деревней. Набрать скорость, а потом тут же удар. И пиздец, одни клочки по дороге разметает.

Дронами занимается Гром с его людьми, у них опыт более-менее есть. На самом деле там Бехр и Пинцет за всех работать будут, остальные на подхвате, но этого должно хватить, чтобы поднять птички в воздух. А уж направить их на врага хватит умений у почти любого, сейчас это почти как на авиасимуляторе полетать.

Через дорогу в новых домах сидит Ильяс и остальные наши вояки-забияки. У них же на втором этаже одного из домов пулемет установлен. Причем не что-то простое, а НСВТ, правда переделанный с электроспуска. Так себе на самом деле, но для задуманного хватит.

Причем, не просто так стоит, из окна торчить. Его закрепили на старой электроплите, на колесиках. При желании ее легко можно будет подкатить к заранее открытому окну, и потом уже открывать огонь. Да, угол будет не такой уж большой, но ничего, хватит.

Ну и дорога, естественно, заминирована. Как основная ее часть, так и съезды. И стоят там противотанковые мины, вроде той, которую я в окно запустил. Там дополнительное гнездо под взрыватель есть, так что вкорячили простенький, на радиоуправлении, в добавок к обычному, нажимному. И подрывная машинка сейчас у самого Ильяса.

А мы ждем. Солнце уже встало, роса высохла, утро уже не раннее даже. Вчера приготовления успели закончить, и даже выспаться более-менее. И теперь ждем.

Все импортные, что рядом со мной, спокойны. Ну, в засаде сидеть им, очевидно, не впервой. Любой человек на войне очень быстро учится самым сложным вещам в жизни — ждать и догонять.

Но вот среди ополчения нашего сейчас наверняка другие настроения. Там люди гражданские, и их сейчас ждет первый в жизни серьезный пиздорез. То бишь высокоинтенсивный бой. И в зависимости от того, как они его переживут, станет понятно, что будет дальше с ними. Естественно, среди того, кто выживет.

Батарея ноутбука полностью заряжена, все-таки не зря у нас генераторы, ее хватит еще часов на восемь. Да и модель простая, военная — ничего лишнего и металлический корпус. Так что ждем. Все вроде бы спокойно, все нормально.

Время шло. Я посмотрел на часы ноутбука. Восемь пятьдесят восемь.

— That's wild, — произнес вдруг Шон. — Никогда не думал, что буду