Обратный отсчет - Токацин

— Да, кристаллы. Чёрные, острые как иглы. И холоднее любого льда, — Эгнация передёрнуло, каменные чешуи громыхнули друг о друга. — Мне пытались его подселить. Гварза, когда мы ещё не знали… Хранитель! Береги силы!

«У-у-у-ррру-у-ух-х-х…» — выдохнул кто-то внутри гедиминова черепа.

— Чего смотришь? Наш командир нас предал, — многочисленные глаза Эгнация почернели. — Принёс сюда этих тварей и разложил повсюду. А их достаточно тронуть, уколоться, чтобы…

Его снова передёрнуло.

— Тут много народа лечится. Наши, Джагулы — наши и чужие… Те, кого алайналь не убили. Влезли в тело, в мозг, оставили там свои ошмётки и холод… Их мир, — их командир говорил, что из него вышел наш, Тлаканта. И Найа. Они потом раскололись. Это как с Куэннами, — их мир погиб, а они выжили.

— Куэнны не лезли в чужие тела, — еле слышно прошептал Гедимин. Лучше было думать о Куэннах и мёртвых мирах, чем о предательстве Гварзы.

— Гварза… в него тоже влез такой… силикоид? — спросил он со слабой надеждой. — Если он их где-то нашёл и тоже заразился…

Эгнаций тяжело вздохнул и чуть сжал руку Гедимина.

— Вот и нам хотелось верить. Даже когда мне дробили панцирь. Сарматы, Гедимин. Носители. У кристаллов нет рук, им нужны чужие. Они холодные и тяжёлые. Гварза таким не был. Он не был носителем. Просто принёс сюда этих тварей и привёл их командира. Его самка, hasulu, «макака»… она тоже не была носителем. Она командовала теми, кто пытал. Командир, Кьюген… так он себя называл — Кьюген. Они уже были в нашем мире. Там холодно. Пришли сюда. Станция тёплая, но им мало. Хотели дойти до Пламени. А потом — до Кьюнна.

— Кьюнн? — Гедимин уже вспомнил давнее, годы назад ушедшее на дно памяти сообщение от мианийцев — «Чёрные кристаллы — не общайтесь с ними, двое преступников, интересуются энергостанциями, — крайне опасны… Кью. Главарь обозначал себя буквой „Кью“. Кьюген? А самка…»

Эгнаций снова щёлкнул когтями.

— У нас, оказывается, очень маленькая Метагалактика. Кьюнн — такая штука, что каждый миг создаёт по миллиону таких. Он делает хаос — энергию и вещество. Эти… кристаллоиды — они думали, что у Кьюнна хватит для них тепла. Хотели, чтобы мы, наша станция его вскрыла. Когда мы с Младаном и Вепуатом «закозлили» альнкиты… Хех, видел бы ты рожи этих ублюдков! «Элидген» не дал убить нас. Кьюген сказал — взорвёт потом, вместе со станцией. Когда возьмёт самый крупный реактор, Сердце…

Гедимин слушал его молча и размеренно мигал. Звучало всё это хуже «мартышечьей» фантастики — но Эгнаций, перенёсший пытки, сидел, забинтованный, рядом на матрасе.

— Как вы отбились? — выдохнул Гедимин. — Все сарматы «Элидгена», все технологии, оружие… Да ведь кристаллы… они и в Джагулов вселялись? И… в Текк’тов… или стражей… или Кемагвена…

Коготь щёлкнул о коготь.

— Да, в кого угодно. Командиры велели им искать тела посильнее. Текк’ты-носители волокли тогда нашу станцию к столице. А Мальгесы указывали путь. Очень легко подсунуть кристалл. Трудно распознать носителя, если такого не видел. Но… Кайшу и другие в столице — их предупредили. И… они сами пустили их всех в город. Говорят, у реактора были трое. И они отошли. Пропустили. И…

В этот раз по матрасу пришлось хлопать ладонями — искр было слишком много.

— Его сбросили туда, теск! Прямо в реактор — «пусть согреется»! И алайналь — они выпали из тел, потекли туда же. Их Кайшу не пустила — «нечего пачкать реактор». Лежат теперь в Ук-куте и у Хингаана. А от него без его воли ещё никто не ушёл.

— Хингаан? — повторил Гедимин. Перед глазами тёк ручей чёрных игл, падающий в шахту Пламени.

— Бог Льда. Та ещё тва… — Эгнаций внезапно смутился. — Главное — он останавливает процессы. Кристалл — кристаллом и останешься. А тех, кто убивал и заманивал в ловушку — тех в Ук-кут. Они его боялись, Гедимин. Только Пустоты и Льда, ничего так не боялись…

— Стой, — Гедимин хотел сжать его руку, но и чешуйка не сдвинулась. — Значит, Кьюген и его… бойцы — они получили, что хотели? Самый мощный реактор в мире? И теперь могут разломать тут всё и привести хаос⁈

— Эгнаций! — медик-мутант быстро вошёл в лазарет. — У тебя что, все раны вмиг затянулись? Орать по ночам перестал?

— Постой ты, — каменный сармат с досадой отмахнулся. — Ты Гедимину ничего не рассказал, так кто-то же должен! Кьюген получил, да. Всю силу Пламени. И подавился. Там уже сидит один такой. Тоже был тут богом. Нерг, командир нергонов. Теперь сидят вдвоём. У Кемагвена особо не рыпнешься! Хаос, тоже мне…

Фыркнув, он поднялся на ноги, помахал Гедимину на прощание рукой и хвостом и пошёл за сердитым медиком. Сармат — станция его уже не придерживала — сел на матрасе, обхватив виски ладонями. В голове не гудело — Эгнаций не соврал ни в едином слове. Осталось выловить из цистерны информации те капли, что относились к нему, Гедимину.

«Закозлили реакторы и повредили пульсаторы — станция выведена из строя. Вот это и надо поправить в первую очередь. Реакторы. Почистить от ипрона. Завтра и займусь — сегодня медики не пустят… интересно, такие языки им есть не мешают?»

Часть 13

24 день месяца Лучей — 09.03.01. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген» — Африка, область Зимбабве, гетто «Масвинго»

24 день Лучей месяца Лучей. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген»

На экране дозиметра графики сигма- и омикрон-излучения медленно, но неуклонно ползли вверх. «День Лучей!» — всплыла на смарте напоминалка, введённая явно не его хозяином. Кто-то порылся в приборах, пока Гедимин спал, — сканер снова «узнавал» вещества вокруг, а земной календарь сменился равнинным. Сармат даже не удивился — в шквале снов и чужих воспоминаний-в-снах его могли бы вовсе вытащить из скафандра и переправить обратно в Ураниум, он и не заметил бы.

Дверь приоткрылась.

— Геджер? — только это слово Гедимину и удалось разобрать из речи прямоходящей гиены в скирлиновом комбинезоне. «Джагул⁈ Они-то почему на… ладно — лечатся, но этот-то явно…»

Джагул, застенчиво скрывая клыки, протянул Гедимину лапу и указал на дверь с