Злата. Жизнь на "Отлично!" (том Четвертый) - Александр Алексеевич Иванов

Что там она выкладывает — не в курсе, ибо ее профиль закрыт для всех, кроме «друзей», в которые меня добавить она не сочла нужным. По крайней мере, пока.

Короче говоря, о том, что сегодняшним вечером еду в дом к жениху своей матери, говорить нельзя ни в коем разе!

— Вечером не смогу…

— Очень срочно, Злат!

— Я понимаю, но уже обещала маме, что мы съездим по каким-то там ее делам. А обещания я держу!

— Я понял. — не стал спорить папаша. — В воскресенье же сможешь?

— Да. Давай, после трех часов дня, чтобы наверняка успела. — согласился я.

— Хорошо. В пятнадцать тридцать…на той же остановке, что и в прошлый раз. Я за тобой подъеду.

Он начал было что-то говорить насчет моей экскурсии, однако замолк на полуслове, явно передумав, и мы распрощались.

Обернувшись на Серегу, увидел, что он кому-то строчит сообщение. Дабы не мешать ему, уставился в окно, и…

— Злат, мы приехали. — услышал я тихий шепот и, проснувшись, дернулся.

Походу, мою Злату укачало, и она прикорнула на плече у Сереги…

«Парк птиц», позже.

«Самокатам — нет! Птицы и звери не голодные!». — надпись на табличке.

Мы с Серегой стоим возле птичьего вольера и пялимся на яркого и довольно крупного попугая, очень вероятно, что той же самой породы, к который относился и Капитан Флинт, умерщвленный Фуней. Ну а птиц нагло глядит на нас.

— Блин… — заржал я, вспомнив о похоронах в морозилке, которые устроила попугаю моя старушка.

— Чего? — поинтересовался Серега.

— Нам соседка точно такого же приносила на «передержку», пока на моря с внучкой моталась. — я кивнул на орущую мерзким голосом птицу. — И моя кошка его съела, прикинь!

— Стёша мне рассказывала, да… — ответил он. — Жесть, конечно!

— Так бабушка устроила ему похороны в нашей морозилке!

Серега заржал.

В этот момент некто дотронулся до моего левого плеча. Я натурально подпрыгнул на месте от неожиданности, а затем резко обернулся. Позади меня обнаружилась девочка лет двенадцати, очень стильно одетая.

Вглядевшись в ее лицо, у меня пересохло во рту. Вот, значит, по какой причине папаша так встрепенулся, узнав о том, что я еду в «Парк птиц».

— Привет, Надь! — поздоровался с ней я.

Девочка явно волновалась, однако, когда я назвал ее по имени, она прямо вся расцвела, словно майская роза.

— Значит, я не ошиблась! Привет, Злат!

Обернувшись, увидел, что Серега поочередно смотрит то на меня, то на Надю.

— Это моя младшая сестра, Надя. — представил девочку я.

— Привет, Надь! — произнес он, улыбнувшись, отчего Надя покраснела до самых кончиков волос. — Меня Сергеем зовут!

— А-а-а… — смутившись, замямлила Надя. — Можно с тобой поговорить, Злат?

Серега заявил, что ему очень нужно кому-то позвонить, и отошел в сторонку, ну а мы уселись на лавочку.

— У тебя сегодня тоже экскурсия здесь? — невпопад спросил я, не зная, о чем говорить.

— Да. Слушай, Злат… — она подняла на меня восторженный взгляд. — Ты вчера была крутецкая!

Ясно. Значит, телек она вчера смотрела.

— Как ты меня узнала? — поинтересовался я. — Сейчас, я имею в виду.

— А как узнала меня ты? — вопросом на вопрос ответила она, улыбнувшись во всю физиономию.

Надо сказать, что она, как и я, здорово напоминает своего отца. Мы с ней довольно похожи внешне, несмотря на то что матери у нас разные. Хотя она посимпатичнее моей Златы будет.

Надя достала из своего рюкзачка кулек пшена и принялась подкармливать воробьев и голубей (что не запрещено здешними правилами), мгновенно налетевших на дармовое угощение.

— Мама взбесилась, когда узнала, что ты получила какую-то грамоту… — сказала Надя, глядя на птиц.

— Даже не сомневаюсь… А вчера расстроилась оттого, что меня не прихлопнуло, наверное? — сказал я.

Она лишь кивнула.

— Надь, извини за вопрос, но… Зачем ты мне это рассказываешь? Маму-то свою ты точно любишь больше, чем меня. Уверена, ты за нее горой. Да и расстроится же она наверняка, если вдруг прознает о том, что мы общались.

Она молча продолжила кормить голубей, а затем сказала.

— Ты же моя сестра, Злат, мы должны дружить, хотя и тайно. К тому же папа к тебе хорошо относится.

— Правда? — удивился я, и на душе, против воли, стало очень тепло.

— Ага, хотя при маме он тебя лишь ругает. — грустно сказала она, а затем продолжила. — А вот мама тебя ненавидит.

— А почему? — поинтересовался я. — Ничего плохого я же ей не делала.

Надя вновь замолчала на некоторое время.

— Мама говорит, что ты и твоя мама хотите сделать так, чтобы папа снова вернулся к вам, а еще… — в этот момент начал звонить ее телефон. — Я занята!

Раздраженно заявила она в трубку, после чего продолжила.

— Что вы планируете наложить свои лапы…руки, конечно же, извини…на наследство бабушки с дедушкой. — она покраснела, торопливо добавив. — Ну это она так говорит.

На наследство бабушки с дедушкой?

— Ну…это вряд ли. — озвучил я свою мысль. — Те бабушка с дедушкой со мной не общаются, я для них, типа, отломанный ломоть. Зачем им оставлять что-либо мне, когда у них есть сын…наш отец, я имею в виду…и ты? Да и про то, что папу вернуть — это…просто фантазии твоей мамы. Этого не случится.

— Да я знаю… — согласилась она, добавив. — Вот только бабушка с дедушкой мою маму не очень-то и любят… А нас с тобой любят!

Ага, и поэтому даже не позвонили ни разу. — про себя подумал я.

— Надя! Ты почему ушла от класса, ничего мне не сказав? — к нам внезапно подошла незнакомая мне женщина, видимо, из числа сопровождающих класс сестры. — И с кем это ты, интересно, общаешься?

Тетка не слишком-то дружелюбно поглядела на меня.

— С сестрой моей подруги из соседнего дома. — не моргнув глазом, соврала Надя, вставая со скамейки, а затем сказала мне…

— Я Машке напишу потом!