Русская Америка. Сухой закон 2 - Михаил Дорохов

как туз в рукаве, выпустив только один раз, когда нужно было взорвать машину с «собирателями дани» Горского. С подобными талантами такого человека светить лишний раз не стоило.

Рядом неслышно материализовался официант, и я коротко заказал кофе и пару сливочных круассанов. Как только он испарился, Кристина-Ксения снова заговорила:

— Вы принесли деньги?

Я похлопал ладонью по саквояжу, который поставил на кресло рядом.

— Хорошо… — удовлетворительно кивнула девушка.

— Пересчитывать не будете? — иронизировал я.

— А нужно? — состроила обиженную гримаску Кристина, — Вы что, обманите честную девушку? Мы же не имеем друг от друга никаких тайн и ничего не скрываем, ведь так?

Пришёл мой черёд смеяться. Слышать такое от агента Коминтерна в самом сердце капиталистического мира — уже как готовый анекдот. Но девушку поспешил заверить:

— Нет. Вы назвали сумму, я её принёс. Все как договаривались. Это же вроде так работает? — сбился я на каламбур. Сейчас Гай Ричи мне бы поаплодировал за эту цитату.

— Всё так. Вопрос в другом — что дальше? — пристально посмотрела на меня Кристина и выпрямилась в кресле, оставив пиалу. Грудь натянула платье. За дальним столиком отчётливо послышался вздох тех двух нерешительных джентльменов.

На Алексея, которому едва стукнуло восемнадцать, это произвело бы разительный эффект вкупе с прекрасными чертами лица шпионки. Но не на Ивана Романовича, который уже честно отсчитал больше сорока лет в прошлой жизни и теперь «сидел» в теле молодого русского эмигранта.

Вопрос был словно бы двусмысленным. Но Кристина так говорила, что я бы не посмел сейчас перейти напрямую к каким-то личным предпочтениям интимного характера. Время не то сейчас, чтобы напрямую в лоб предлагать что-то.

— А дальше я попрошу вас об услуге, — ответил я, наблюдая за её реакцией.

Бровь девушки изумлённо поползла вверх:

— Насколько мне известно, вы хотели разделаться с денежным вопросом и больше «нас не видеть».

— Обстоятельства изменились. Да и, признаться, сначала нужно оценить возможности вашей организации, — развёл я руками.

Девушка нахмурилась, но в этот момент мне принесли кофе и выпечку. У неё было время переварить мой провокационный вопрос.

— У нас достаточно обширные…

— Это я уже слышал от Фрола. Вы простите мою бестактность и то, что я вас перебил, угощайтесь… — я пододвинул тарелку с нежным хрустящим круассаном поближе к красавице, — Не стоит беспокоиться, такую фигуру ничем не испортить — я уверен!

Даже мелочи выбивают людей из колеи, даже если они максимально собраны и опытны. Сейчас я переводил шпионку с серьёзного вопроса на уровень дружеской болтовни ни о чём. О еде, о кофе, о погоде.

— Благодарю, не откажусь, — хмыкнула она и взялась изящными пальчиками за тарелку.

Я слегка дотронулся до них и тихо произнёс, снова возвращая её в «рабочий» вопрос:

— Федеральные агенты разве в вашей досягаемости?

Тонкие пальцы чуть заметно дрогнули, но она не подала более виду и надкусила лакомство. Затем запила чаем, внимательно поглядывая на меня. Пауза затянулась.

Недостаток кадров, подумал я. Пока Коминтерн молод, и опираться зачастую приходится и на энтузиастов. А Кристина-Ксения молодая и горячая энтузиастка. Вот Фрол, та агентура старая. Похоже, докоминтерновская. И рабочего сыграет, и, если надо, загримируется под старого промышленника, и под интеллигента. И будет, если потребуется, разглагольствовать о чём угодно.

— Что именно вас интересует, Алексей?

— Вопрос в том — что интересует вас? — хитро улыбнулся я, — вы же понимаете, что основная работа агентов бюро расследований касается напрямую и вашей организации? Внимание, СПЕЦИАЛЬНЫХ агентов! — выделил я интонацией нужное слово.

Кристина сжала скулы. А как же. На заре своей истории пресловутое федеральное бюро расследований, ещё не получило своё последнее название. Пока что это не те суровые ребята в костюмах, с которыми их ассоциирует любой, кто смотрел боевики про американских копов. Мол, появляются ребята в штатском, говорят три волшебные буквы и требуют отдать им дело. И так в каждом втором голливудском фильме 90-ых и нулевых.

Сейчас, на рубеже начала двадцатых, первостепенной задачей бюро является как раз контроль за мигрантами. Выявление диверсантов и тех, кто посягает на капиталистический уклад. Коммунистические ячейки, спящие агенты мексиканских революционеров. Кстати, с последними именно в этом году состоится самое громкое дело бюро, за счёт которого его расширят и дадут ещё большее финансирование. Так что для товарищей Кристины известие о приезде агентов это тоже ценная информация.

— Не томите, Алексей! — сладко потянулась девушка. Видно, уже взяла себя в руки и вошла в свой «режим» томной искусительницы.

— Если я скажу вам — где их можно найти, откуда начать поиск, вы поделитесь со мной их перемещениями и местом проживания?

— А вам зачем? — деланно изумилась шпионка.

— Я тоже заинтересован, чтобы они побыстрее уехали из города.

На самом деле, я с утра пытался уложить в голове схему, как «сбросить» на агентов бюро ирландских подпольщиков. Эти бомбисты, если так продолжат атаковать меня по всему Бронксу, скоро сожгут все точки и предприятия и начнут отстреливать людей. Пока схема не укладывалась, но у меня было предчувствие, что вот-вот, и я смогу что-то придумать. Нужно было с чем-то ехать на «стрелку» с ирландцами. И желательно так, чтобы остаться в живых. Их записка не выходила у меня из головы. Проблемы с ИРА нужно было решать быстро.

— И что же вы такого натворили, что агенты бюро прибыли по вашу душу? — наигранно удивилась Кристина.

— Вы и сами всё прекрасно знаете. Но я могу их пустить и по другому следу, — пожал я плечами, намекая на ячейку Коминтерна.

— Фу, как это низко. Не боитесь, что про вас самого узнают слишком много? Например, про то, как два десятка бандитов некого Горского были убиты из пулемётов в Уэйкфилде? — парировала девушка.

— От кого? От Фрола? От ещё кого-то из его «товарищей»? А что мне терять? Либо меня убьют бомбисты из Ольстера, либо посадит бюро, за то, что я был вынужден работать с Коминтерном? Или за то, что были разборки с Горским, которые нужно ещё доказать? Мне не нравятся все три варианта. Видите ли, я пытаюсь смотреть на такие вещи «по-китайски», — подмигнул я.

Тут я смог удивить Кристину. Она заинтересованно посмотрела на меня и сделала жест ладонью, мол, продолжайте.

В прошлой жизни я достаточно долго увлекался восточными единоборствами, а впоследствии с интересом изучал восточную философию. И сейчас рассказывал Кристине то, что меня поразило тогда в менталитете китайцев:

— Видите ли, у нас зачастую проблема — это беда. А у них беда — это возможность! Любое испытание даётся только для того, чтобы даже путём лишений увидеть новую возможность.