Двойник короля 14 - Артемий Скабер

Сюсюкин кивнул, постепенно приходя в себя. Профессиональные инстинкты брали верх над потрясением. Он поправил очки, расправил плечи.

— Да, конечно! Дело! — суетливо начал перебирать бумаги. — Я всю ночь работал, изучал прецеденты…

У нас началось обсуждение тактики на суде. Сюсюкин разложил документы на столе, открыл толстые книги с закладками. Его пальцы порхали по тексту с удивительной скоростью — феноменальная память в действии.

— Смотрите, вот основа нашей защиты, — он ткнул в конкретную статью. — Кодекс императора Алексея Третьего, том второй, статья сорок семь. Цитирую дословно: «Земельный аристократ имеет право на защиту своих владений всеми доступными средствами при условии непосредственной угрозы роду или подданным».

Я наклонился ближе, читая мелкий шрифт. Текст был архаичным, с устаревшими оборотами, но смысл ясный.

— Ключевые слова — «всеми доступными средствами», — продолжал адвокат, не заглядывая в книгу. — Это включает применение магии против нападавших. Даже если нападавшие — представители императорских войск.

— А как насчёт того, что они действовали по приказу? — уточнил я.

— Вот тут начинается самое интересное, — глаза Сюсюкина загорелись азартом. — Дело барона Шуйского, тысяча восемьсот тридцать второй год. Похожая ситуация — войска по приказу губернатора вошли на земли аристократа без его согласия.

Адвокат перелистал страницы другой книги, нашёл нужное место.

— Барон применил магию, убил семерых солдат. Суд оправдал его, сославшись на то, что губернатор превысил полномочия. А превышение полномочий аннулирует защиту от ответственности для подчинённых.

— То есть Жмелевский превысил полномочия, и его люди автоматически становятся нарушителями? — уточнил логику.

— Именно! — Сюсюкин почти не заикался, увлечённый работой. — Но есть нюанс. Нужно доказать, что превышение было существенным, а не формальным.

Адвокат достал ещё одну папку, извлёк из неё документы.

— Я нашёл полномочия ставленника императора, — он разложил бумаги на столе. — По закону, Жмелевский может размещать войска только для защиты от внешней угрозы. И только с согласия земельного аристократа или при прямой атаке извне.

— А у нас что было?

— Монголы уже отступили, — торжествующе заявил Сюсюкин. — Ваши донесения это подтверждают. Значит, внешней угрозы не было, согласия он не получал. Превышение полномочий налицо.

Логика была железной. Я начинаю понимать, почему этого заикающегося гения боятся крупные фирмы.

— Теперь о древнем праве на суд равных, — Сюсюкин открыл самую толстую книгу. — Закон принят при императоре Петре Втором, никогда не отменялся. Применялся даже в недавних случаях.

— Каких именно?

— Дело графа Толстого, тысяча восемьсот сорок первый год. Дело князя Вяземского, тысяча восемьсот пятьдесят третий. Оба требовали суд равных, оба его получили.

Сюсюкин листал страницы, показывая мне конкретные записи судебных решений.

— Но они выиграли процессы? — поинтересовался я.

— Толстой — да, Вяземский — нет, — честно ответил адвокат. — Это зависело от обстоятельств дел, а не от формы суда.

Он достал новую папку с пожелтевшими документами.

— А вот что я нашёл в императорской библиотеке. Личная переписка императора Петра Второго с Сенатом о принятии закона о суде равных.

Сюсюкин осторожно развернул древний лист.

— Смотрите, что он писал: «Дабы избежать мятежей среди земельных родов, позволить им судиться меж собой, нежели казнить указом». Это значит, что закон создавался именно для предотвращения восстаний аристократов.

— И это нам поможет?

— Ещё как! — достал современную копию обвинительного заключения. — Вас обвиняют в мятеже против императора. Но если суд откажет в применении закона, созданного против мятежей, то автоматически признает, что у вас были основания для восстания.

— А что если нам откажут в суде равных?

— Тогда мы сошлёмся на дискриминацию по сословному признаку, — немедленно ответил Сюсюкин. — И потребуем пересмотра всех древних законов, включая те, которые касаются передачи кристаллов императору.

Он достал ещё одну книгу, раскрыл её на нужной странице.

— Соглашение о кристаллах подписано при том же императоре, тем же указом, — объяснил адвокат. — Если суд сочтёт один закон устаревшим, то и второй автоматически теряет силу.

— Что это означает практически?

— Что все кристаллы с вашей жилы принадлежат исключительно вам, — улыбнулся Сюсюкин. — Никаких отчислений императору. Они этого очень не хотят.

Тем временем в дверь постучали. Принесли завтрак — серебряные подносы с изысканными блюдами. Запах свежей выпечки заполнил комнату.

Мы ели и продолжали работать. Сюсюкин объяснял каждый пункт защиты, я запоминал ключевые моменты. Постепенно картина прояснялась.

— А процедурные нарушения? — спросил я, жуя булочку.

— О, тут целый букет! — Сюсюкин разложил список. — Во-первых, вас должны были уведомить о суде за месяц до даты, а не за три дня. Во-вторых, обвинение должно быть предъявлено письменно с подписями свидетелей. В-третьих, арест без решения суда — грубейшее нарушение.

— Но меня же не арестовывали.

— Попытались! — поднял палец адвокат. — И это зафиксировано. Плюс принуждение к ношению следящего артефакта. Плюс ограничение передвижения.

Сюсюкин писал что-то в своей тетради, составляя список нарушений.

— Каждое из них — основание для прекращения дела, — пояснил он. — А в совокупности они дают нам мощное оружие. Ещё я проверил нынешний состав высшего трибунала, который будет вас судить, — адвокат ткнул пальцем в список имён. — Из семи судей только двое имеют военный опыт. Остальные — гражданские чиновники.

— И что?

— А то, что по закону о суде равных вас могут судить только военные аристократы, — улыбнулся мужик. — Получается, пять из семи судей не имеют права участвовать в процессе.

Сюсюкин открыл ещё одну книгу, показал конкретную статью.

— Статья двенадцатая: «Суд равных составляется исключительно из лиц, равных подсудимому по званию и роду деятельности». Вы — военный земельный аристократ. Судить вас могут только военные земельные аристократы.

— А если состав изменят?

— Тогда мы потребуем отложить дело минимум на месяц для поиска новых судей, — немедленно ответил Сюсюкин. — За это время многое может измениться в вашу пользу.

— И наша тактика?

— Многоходовая, — Сюсюкин начертил схему на листе бумаги. — Я подготовил три линии атаки. Первая — требование суда равных с указанием на незаконный состав трибунала. Вторая — процедурные нарушения при организации. Третья — превышение полномочий Жмелевским.

— А если все три не сработают?

— Тогда у нас есть козырь, — Сюсюкин достал последний