КОМ-7 (Казачий Особый Механизированный, часть 7) - Ольга Войлошникова

Опять же, нет никакого желания вываливать на всеобщее обозрение, то, что мы сделали с этими Уэльсами. Оно, конечно, методы экспресс-допросов во всех армиях и спецслужбах неприятно сходны друг с другом… Но не будем.

Что оказалось по итогу. Эти два «брата близнеца, одинаковых с лица», прибыли сюда именно за кольцом. Я получил однозначное подтверждение тому, что в семейке Смитов развернулось соревнование — кто первый сможет открыть дедушкин сейф. Вот кто откроет — тот и наследник. Сейчас выделились три линии. Некая Шарлотта выступала за взлом замков. И усердно искала медвежатников, способных справиться с поставленной задачей. Эдвард выступал за попытки мирного возвращение перстня. На этом месте я скептически хмыкнул, что в виде огромного белого мишки отправило «моего Смита» в обморок. Пришлось Сэнго воткнуть ему иголочку куда-то в живот. После подобного он с воплем подскочил и принялся ошалело оглядываться.

— Что? Думал, кошмары приснились? — нехорошо улыбнулся я. — Спешу огорчить… Итак?..

А вот эти два брата (которые, кстати, Эдварду приходились племянниками) решили действовать пожёстче.

После того, как тот (первый, давний) заход не удался, они вернулись на остров и, поднакопив деньжат, решились на более развёрнутые действия. Довольно забавно, что по вторичном прибытии они довольно быстро узнали, что Илья Коршунов получил титул герцога и чин, равный в армии подполковнику. Узнали, но… не поверили в достоверность этой информации. По их авторитетному мнению, не мог простой пилот шагохода сделать столь головокружительную карьеру. Просто не мог. Поэтому, со всем присущим англам высокомерием, они эти сведения… просто проигнорировали!

— Экие вы забавные зверушки, — проворчал я и кивнул на Ивана: — Хочешь знать кто он?

— Нет, нет! — отчаянно затряс головой Смит.

— А я всё равно скажу. Это племянник императора. Племянник императора Российской империи. Как тебе? Нормально? И вот его вы в казино вчера пытались угробить! Налицо злоумышление против русского царского дома.

— Мы не имели к этому никакого отношения!

— Ты это дознавателям Третьего отделения расскажи…

Я снял облик, кивком пригласил Ивана поговорить, и мы с ним вышли из амбара.

— Слушай, ваше высочество… — Иван удивлённо поднял брови и хотел что-то возразить, но я попросил: — Погоди! Сейчас я к тебе именно как в члену императорской семьи обращаюсь. Вот вожусь я с этими наглами. Вроде как, рядиться даже чего-то собрался… а на душе тошно. Они ж враги наши. Вечно врагами были, вечно будут. Может, и ну их? Плюнуть показательно, а перстень разломать или на их глазах перекодировать, чтоб отвязались от меня? Нанять какого-нибудь специалиста по артефакторике…

Сокол хмыкнул:

— Продемонстрировать, что перстень загадочный для них далее бесполезен?

— Ну.

— Он хоть существует вообще? Или ты этих лошадистов байками кормишь?

— Существует, как не существовать! — Я полез во внутренний карман и достал маленький кисет: — Вот он, можешь полюбоваться, — я протянул массивное кольцо с резным рубином Ивану.

— Ох ты ж! Я уже стараюсь даже не удивляться, — Сокол взял артефакт, повертел его, посмотрел камень на просвет. — Редкая вещица!

— И геморрой от неё тоже… редкостный. Притомила меня эта диспозиция хуже горькой редьки. Может, взять молоток да долбануть — и всё! Пущай до Альбиона своего волокутся восвояси?

Лицо Ивана приобрело до крайности непривычный серьёзный вид, он аж неожиданно и очень сильно сделался на своего царственного дядюшку похож, у меня аж мороз по шкуре пробежал.

— Знаешь ли, нет, — сказал он решительно. — Нерационально такой шанс на ветер выкидывать. Мы с тобой, братец, вот как поступим. Мы двух зайцев убьём! И не смотри на меня с таким сомнением!

— Я только хотел сказать: убил один такой! — засмеялся я. — Каких ещё зайцев?

— А таких! Если ты с них денег начнёшь требовать, согласись, как-то это не комильфо?

— Так я тебе о чём толкую! Не посчитают ли подобное действие угрозой государству, изменой там, и всё такое прочее неприятное?

— Да не посчитают, конечно, но всё равно как-то… с душком. А мы сделаем вот что. Эти Смиты у нас что производят?

— Известно — «Локустов».

— Вот пусть «Локустами» и откупаются!

— Так они их никому не продают⁈

— Захотят перстень — продадут! Тьфу! Не продадут, а обменяют! Двадцать единиц за этот их бесценный артефакт.

— Тридцать!

— Эк, растащило тебя! — крякнул Сокол.

— Нормально! Считай, что я за оскорбление из бестолковой попыткой покушения десятку накинул.

— Тоже верно. А мы — в смысле, императорский дом — эти шагоходы у тебя на нужды армии выкупим! Ты только представь, если мы их по образцу твоей «Саранчи» усовершенствуем?

— Они ж быстрее станут, чем заводские, чуть не на треть! А если ещё с вооружением поколдовать…

— Сказка получится, а не шагоходы! Лёгкие, быстрые, маневренные. Я постараюсь пяток на училище отжать.

— Так давай сразу и запланируем…

— Тут, братец, вопрос финансирования… Но я поговорю.

— Да я и так могу! Что мне, пяток шагоходов жалко, что ли⁈

— Да погоди, не горячись! — Иван слегка хлопнул меня по руке. — И вообще, мы с тобой сейчас шкуру неубитого медведя делим. Может, пока мы тут валандаемся, эта дамочка… как там её?

— Шарлотта, вроде.

— Во! Шарлотта, может, уже сейф распилила, и колечко это Смитам теперь вовсе без надобности?

— И то верно.

— Но утверждать мы этого не можем… — Иван покачался с пятки на носок. — Пробовать будем?

— Конечно! Попытка не пытка. Слушай, а вообще как-либо связаться с этими Смитами можно? Я, правда, не уверен в возможности телефонного разговора, а почтой сколько оно времени займёт!

— На самом острове-то сообщение есть, а вот через Па-де Кале линию ещё не протянули… Но! — он прищёлкнул пальцами: — Я знаю, как быстрее! Телефонограмма нашему военному атташе в Кале, срочной дипломатической почтой — через пролив, а там — снова телефоном.

— А писать-то чего?

— Это я сочиню, будь покоен. Прямо сейчас же позвоню в ведомство. Заодно господ из Третьего отделения назавтра приглашу, чтоб забрали этих. Отпустить их — жирно слишком! Покушение на русского герцога! Не говоря уже о прочем.

— Убивца будить не будем?

— Да нахрен он сдался, всё и