Тактик.1 - Тимофей Кулабухов

дома, завывая в пустых оконных проёмах, но обзор отсюда открывался просто великолепный. Весь мост, как на ладони, река, и даже противоположный, заросший чахлым лесом берег ущелья — всё было видно, как на ладони. Идеальный наблюдательный пункт, устроенный так, что с моста караулка не видна.

«Отличная снайперская позиция», — мелькнула у меня мысль.

Я тут же позвал Мейнарда.

Глава 15

Замкнутое пространство рождающее мрак души

Звать его пришлось лично, ещё и потратить силы на то, чтобы оторвать от механизма ворот.

Осмотрев помещение своим хозяйским глазом, он полностью согласился с моей оценкой. Мы решили пока сохранить существование этого прохода и самой комнаты в тайне не только от горожан и вездесущего Мюнцера, но и от большей части нашей роты. Расскажем только Эрику, когда вернётся. Лишние уши и языки нам сейчас были совершенно ни к чему.

Именно здесь, в этом заброшенном, пыльном и продуваемом всеми ледяными ветрами караульном зале, Мейнард, осматриваясь, сделал ещё одну, куда более интересную находку. В дальних, самых тёмных углах, под толстым, вековым слоем пыли и плотной паутины, притаились странные, массивные деревянно-металлические сооружения.

Это были древние, но на удивление хорошо сохранившиеся стрелковые установки, нечто вроде огромных стационарных арбалетов — скорпионы, как тут же определил их Мейнард, вспомнив что-то из своих бесчисленных книжных познаний по военной истории и инженерии.

От старости и полного запустения механизмы, конечно, не работали, толстые тетивы из бычьих жил истлели и превратились в труху, дерево во многих местах рассохлось и потрескалось. Но сами установки, их мощные станины и металлические направляющие, на удивление, не были разграблены или сломаны. Казалось, о них просто забыли на многие столетия.

— Смотри-ка, Ростик! — Мейнард с мальчишеским, почти щенячьим восторгом провёл рукой по холодному, покрытому патиной металлу одной из направляющих. — Если их починить… восстановить механизмы, сделать новые тетивы… это же какая огневая мощь! Они смогут метать тяжёлые болты или даже небольшие горшки с зажигательной смесью на огромные расстояния! Орден почему-то не использует такие штуки. А зря. Очень зря. Это же идеальное оружие для обороны таких вот узких проходов!

— И простреливания прямого пути моста? — спросил я.

— Получается, что так. Наверное, для этого они и были нужны.

Его глаза горели энтузиазмом. Я видел, что он уже мысленно прикидывает, как и из чего можно восстановить этих древних осадных монстров, вернуть их к жизни. Кажется, у нашего практичного немца появилось новое, увлекательное хобби. И, судя по всему, важное в вопросах обороны. Пусть очень полезное для нас.

Вечером мы втроём сидели в нашей новой, ещё не до конца обустроенной и все еще холодной казарме и ужинали.

Среди дня прислуга мэра притащила в расположении роты корзины с продуктами и не сказать, чтобы много. Так, на сто человек — на пару приёмов пищи. Продукты, доставленные по приказу мэра Мюнцера, были, мягко говоря, не лучшего качества, чёрствый, как камень, хлеб, какая-то безвкусная, серая каша и солонина такой твёрдости и солёности, что об неё можно было точить ножи, а потом ещё и лечить цингу. М-да, «отеческая забота» гражданской администрации во всей красе. И это нам вместо денег? Ну, допустим.

Эрик вернулся со своей вылазки на таинственный Чёрный рынок поздно, когда мы уже собирались ложиться спать. Он был уставшим, но на его лице играла загадочная, довольная улыбка, а за пазухой угадывались очертания пары каких-то интересных, явно недешёвых вещиц. О своих находках и приключениях он, впрочем, обещал рассказать позже, когда мы останемся одни и не будет лишних ушей.

— Холод пробирает до самых костей, — проворчал Мейнард.

За окнами нашей казармы отчаянно выл ветер, принося с собой ледяное, колючее дыхание приближающейся зимы.

— Ущелье Двойной Луны. Почему оно так называется? — протянул Эрик. — Мне кажется, что у этого странного, немного зловещего названия должна быть какая-то причина, какая-то древняя история, возможно, даже мрачная тайна. Нет? Местные, когда их спрашиваешь об этом, начинают нервничать, отмахиваться и подозрительно быстро переводить разговор на другую тему.

— Да и вообще это даже не крепость, — поддержал его Мейнард. — Это скорее древний город, по большей части заброшенный и, к сожалению, разграбленный. Весь этот город является одной большой, неразгаданной загадкой, хранящей в своих холодных каменных недрах бесчисленные секреты тех, кто его построил. И это явно не ворьё вроде мэра или кровожадных вояк Ордена.

— Да уж, «тихое место» для почётного отдыха, — с сарказмом ответил я, плотнее кутаясь в жесткую, но тёплую меховую куртку. — Больше похоже на самый большой в мире склеп. Вот уж упёк нас Пацци. И у меня нет ощущения, что мы тут заскучаем. Кстати, я прогулялся по мосту.

— И как он?

— Крепкий, древний. Часть конструкций из металла. Понятия не имею, как они его создали… Не при нынешних технологиях.

— Магия, — просто ответил Эрик. — Я на Чёрном рынке видел лампы на магическом свете. Не яркие, но без источника огня. На магических кристаллах.

— Пойдёмте спать, — вздохнул Мейнард.

* * *

Промозглая сырость заброшенного караульного помещения, нависавшего над пропастью, казалось, въедалась в самые кости.

Ветер, гулявший по пустым бойницам, завывал тоскливую песню, аккомпанируя тихому потрескиванию огня в наспех сложенном очаге.

Утром мы сидели на грубо сколоченных, но на удивление устойчивых стульях, найденных в одной из заваленных хламом комнат. Перед нами, на шатком столе дымились три кружки с чем-то, что местный торговец именовал «горным чаем» — терпким, горьковатым отваром из каких-то сушеных трав. Единственным утешением был вид, открывавшийся из узкого, хитро замаскированного окна: мост, уходящий в туманную даль, и река Йорат, серебрящейся змеей извивавшаяся далеко внизу. С моста нас, благодаря хитрой задумке древних строителей, видно не было. Никакой магии, просто угол наклона такой, что снизу мы казались частью скалы, а окна — просто рисунком этих скал.

— Вот опять, — Мейнард с досадой отхлебнул из кружки и поморщился. — Только-только на руднике более-менее быт наладили, баню почти достроили, как нате вам — новое место, новые заботы. Снова казарму утепляй, часовых расставляй, думай, чем эту ораву кормить. Как бродяги, ей-богу.

Эрик, кутаясь в свою видавшую виды куртку, смерил немца подозрительным взглядом.

— Ты что, Мейнард, осесть тут решил, в этом гостеприимном мире Гинн? Уже и баньку тебе подавай, и перину пуховую? Не слишком ли ты