Тактик.1 - Тимофей Кулабухов

— Боюсь, Вы несколько ошибаетесь в трактовке своих полномочий, господин управляющий, — вмешался Мейнард, его голос прозвучал холодно и отрезвляюще, как ушат ледяной воды. — Наш приказ подписан в комендатуре Берден Кош, и он касается именно обороны этого стратегического участка. А гражданская администрация вообще не может отдавать приказы военным в вопросах несения службы и обустройства оборонительных сооружений. Собственно, никакие приказы не может.

Мэр на мгновение опешил от такой неожиданно твёрдой отповеди, его рот открывался и закрывался, как у выброшенной на берег рыбы. Но он быстро пришел в себя, надулся, как индюк.

— Я… я пожалуюсь на вас! — заверещал он, брызгая слюной. — В само Высшее Правление Ордена! Напишу докладную на Командора! Вас всех накажут! Еще никто не смел так разговаривать со мной, Хорстом Мюнцером!

«Плавали, знаем, — цинично подумал я. — Ещё один любитель строчить доносы. Кажется, это у них тут национальный вид спорта. Интересно, на какой бумаге он пишет? Наверное, на самой дорогой, гербовой».

Первое знакомство с «гражданской властью» явно не задалось. После того, как Мюнцер, накричавшись вдоволь и не добившись от нас ожидаемой покорности, удалился, все еще изрыгая проклятия и угрозы в адрес «невежественных солдафонов», мы решили поближе познакомиться с нашим новым местом обитания.

Крепость Двойной Луны оказалась не просто крепостью, а, по сути, странным, большим и по большей части — необитаемым древним городом, вырубленным прямо в скальной породе. За внешними, боевыми укреплениями, которые мы теперь должны были охранять, скрывались узкие, кривые улочки, вырубленные в камне жилые дома, мастерские ремесленников и даже несколько небольших торговых лавок, где продавали всякую всячину. Здесь жили семьи торговцев, караванщиков, пастухов, которые гоняли свои стада на скудных склонах окрестных гор. Целое замкнутое поселение, отрезанное от остального мира высокими стенами и суровыми, неприступными скалами.

Крепость была чётко поделена на несколько частей. Та, что примыкала непосредственно к мосту и внешним укреплениям, была самой холодной, продуваемой всеми ветрами и неуютной. Здесь почти никто не жил, и она была отделена от остального «города» высоким каменным переходом с массивными решётчатыми воротами. Видимо, это и была наша «зона ответственности», наш новый дом на ближайшее, неопределенное время.

Мы отправились к мэру Мюнцеру, чтобы попытаться как-то урегулировать наши взаимоотношения и уточнить границы полномочий.

Он был один в своём большой захламлённом кабинете. Кабинет был не только его рабочим местом, но, почему-то ещё и складом, там стояли мешки с провизией, ящики, стеллаж с инструментами, одинаковыми щипцами и молотками, явно на продажу.

Выходит, он ещё и купец? Ладно, нас это не касается. Пока не касается.

— Господин мэр? — шагнул вперёд Эрик. Его внутреннее английское высокомерие позволяло смотреть свысока (несмотря на весьма скромный рост) на всех окружающих и относится к ним с некоторым вежливым презрением.

— А, это вы, сержанты? Пришли извиняться?

— Ничуть. Не ощущаю за собой никакой вины. Я пришёл обговорить сферы влияния.

— Договорённости? — лицо мэра стало задумчивым. — Это я люблю. Чего бы вы хотели?

— Примостовая зона города пустует.

— Ну и что? Я не приказываю людям, где кому жить. Ну, то есть иногда приказываю, но там холодно и ветра с ущелья дуют. Там раньше было шесть наёмников, но потом… они ушли.

— Давайте договоримся так, господин Мюнцер. Мы берём под контроль примостовую зону города, организуем там оборону.

— От кого вы там собрались защищаться, от горных крыс?

— Вы опять оспариваете приказы нашего начальства?

— Нет, просто комментирую степень разумности ваших действий.

— В остальную часть города, кроме внешних ворот мы без особой нужды не лезем. А вы нам должны финансирование на прокорм роты и наше жалование.

— Да-да, кстати об этом. Напишите, что вам нужно, список, я всё приобрету. Товары в крепости дороги, придётся добавить из бюджетных. Писать кто-то из вас умеет?

— Умеем и лучше вас, мэр. Так вот, триста двадцать два сестерция в месяц наличными, это зарплата наших бойцов, — совершенно проигнорировав слова мэра, продолжил англичанин. — Плюс четыре сотни на содержание роты. Мне известны нормы довольствия Ордена. Или вы и в них сомневаетесь?

— Ну, всей суммы у меня сейчас нет, — захныкал мэр. Он полез в стол и достал оттуда мешочек с сестерциями, проверил и протянул нам. Перед тем как подать мешочек, он его затянул.

Мейнард с немецкой педантичностью развязал мешочек и пересчитал деньги.

— Тут только двести десять, — проворчал он.

— Да… Я же говорю, всей суммы нет.

— Может быть вы хотите, чтобы мы расписались у вас в ведомости? — улыбнулся Эрик. — Или не дай боги, вы записи там подделываете?

— Нет, — подпрыгнул на месте мэр. Если в начале разговора он был нагл и дышал злобой, то теперь глазки его бегали, а тон перешёл на заискивающее бормотание. — Конечно, сейчас достану гроссбух. А вообще, заварил конечно сэр Анджер кашу. Куда я вас поселю?

— Мы же сказали, займём примостовую зону.

— А как же караваны? По утрам и днём по мосту идут караваны. Этот мост и наш тракт — очень важная торговая артерия Ордена.

— А что нам караваны? Идут и идут.

Эрик взял гроссбух и проверил часть записей отчего у мэра, несмотря на могильных холод в кабинете, на лбу выступил пот. Потом расписался в получении двухсот десяти сестерциев.

— Значит, мы договорились, что берём под контроль примостовую зону, включая башни и часть внешней стены с воротами, которые отремонтируем. А счёт за ремонт выставим вам?

— Вы не солдаты, а какие-то грабители, — жалобно протянул мэр.

— Договорились или нет?

— Да. Но вы не трогаете караваны, иначе я отправлю ворона с жалобой Командору Ордена. Не вмешиваться в жизнь остального поселения.

— Вмешаемся, если это будет касаться вопросов общей безопасности. Но главное, караваны. Это торговые пошлины для бюджета поселения, соблюдение старых и новых торговых договоров с разными кланами и фракциями Кайенна. И всё на мне.

Мы переглянулись. У всех троих было стойкое ощущение что хитрый мэр нечист на руку и беззастенчиво приворовывает из общей казны, пользуясь удалённостью от центральной власти Ордена.

«Ну что ж, — подумал я, когда мы наконец отделались от словоохотливого и скользкого, как угорь, городского управляющего. — По крайней мере, с территорией