Игра 2059 книга 3 - Павел Михайлович Пуничев

Ещё одно биение сердца, и чуть не оторвав мне руку, одним движением головы урод отдирает от меня щит, отшвыривая его в сторону.

Биение и перед моим лицом пасть настолько широко распахнутая, что кажется, что в неё влезет вся моя голова.

Биение.

Уродливой рожи передо мной уже нет, вместо неё размочаленная шея вокруг которой обвился Фракир, и чудом держащаяся на ней нижняя челюсть. Остальной части черепа нет, начисто снесенная автоматной очередью.

Биение.

Навалившиеся на меня тяжесть исчезает, а перекрывшая обзор туша заваливается на бок.

Сердце ударило ещё раз, и коричневое от набрякших туч небо загородила уродливая фигура, волочащая за собой гигантский топор.

Сердце сжалось, пропуская очередной удар и реальность на несколько мгновений вернулась к своей нормальности.

Грудь урода задёргалась от попадания множества пуль, выпуская наружу струйки чёрный крови вперемешку с гноем, а тот будто не чувствовал попаданий, перевёл нос уродливого клюва с одного поверженного тела охранников на другое, мускулы взбугрились, подтаскивая тяжеленный топор, перехватывая его двумя руками, а клюв повернувшись к нам и вдруг раскрылся, распускаясь на четыре лепестка.

Лица там не было. Был клубок извивающихся жирных багровых червей, которые раззявили свои беззубые хлебала и воздух задрожал от уже знакомого визга, будто здоровенным куском пенопласта привезли по стеклу, только в этот раз не приглушенный толстенными стенками странного шлема, тот был на порядок сильнее, не только заставив мою душу сжаться в комочек, но и вновь сбил сердце с ритма, вернув меня в мир отдельных слайдов.

Судорожный удар сердца и отбросивший в сторону ставший бесполезным автомат Зубр вцепляется мне в плечи, пытаясь поднять на ноги.

Удар и нас накрывает гигантская тень.

Удар.

Только в этот раз не сердца.

Взметнувшийся гигантский топор ударил в землю у наших ног, пуская вокруг себя жёсткую воздушную волну.

Меня будто ударили боксёрской перчаткой с самого меня размером, швыряя в воздух и отправляя в неблизкий полёт. На миг я оказался в сплошной черноте пролетая сквозь стелющийся над землёй дым, а ещё через миг приземлился по ту сторону от него, жёстко приземляясь на землю, на излёте жестоко приложившись каской об один из бетонных обломков забора.

Перед глазами замелькали смутные сообщения, о том, что лечебные и все остальные наноботы усиленно принялись за восстановление моего организма, но единственное, на что у меня хватило сил, это хрипло застонать и перевернуться на спину.

Всё более тихий, почти замерший стук сердца.

Чёрные волны дыма, клубясь, расходятся в стороны, выпуская из своего нутра тяжело шагающего урода.

Стук сердца.

Он нависает надо мной, глядя как первые капли начинающегося ливня падают на моё лицо.

Удар.

Створки шлема распахиваются, и в меня ударяет очередная волна убийственного скрипа.

Удар.

Огромный топор взлетает вверх.

Удар.

Месиво из червей застывает, глядя всеми своими безглазыми головами мне прямо в глаза.

Удар.

Месиво из червей вдруг взрывается, с хлюпаньем расплёскиваясь по внутренним стенкам шлема, заливая его какой-то отвратительной субстанцией, а затем ещё, еще и ещё раз.

До меня донесся жёсткий стук металла по металлу, шлем задёргался, его содержимое, превратившись в неоднородную кашу потекло наружу, а тело так и замерло с поднятым к небесам топором.

Ярчайшая вспышка, а затем сразу тьма.

Пробуждение моё было подобно возвращению к жизни старого Терминатора из серии Т-800. Взор мой начал светлеть, и на фоне этой серости, перед моим внутренним взором, побежали строчки сообщений:

Повержено: Берсерк из свиты предводителя Тьмы, две особи.

Предводитель Тьмы Кри-Край.

Основной урон нанесён передвижной защитный огневой точкой под кодовым названием Тузик. Израсходовано 8 зарядов к основному орудию. Вы получаете 20% опыта за уничтожение предводителя.

Награда за выполнение части квеста — один дополнительный артефакт с тела предводителя.

Получен мощный электрический разряд. Пять единиц наноботов третьего ранга уничтожены.

Восстановление организма идёт по графику. Выход из бессознательного состояния через 3…2…1…

Моё тело выгнулось от пронзившего его электрического импульса, глаза, залитые дождевой водой, распахнулись, давая мне отличный обзор на окружающие меня разнообразные мутные пятна. В уши ударил взволнованный голос Зубра:

— Пророк! Пророк, сука, не подыхай!

— Тихо, ты, — прогнусавил я, шмыгая раздробленным носом, — я норм.

— До какой норм, — в голосе напарника послышалось явное облегчение, — выглядишь: в гроб краше кладут.

— Ну так мне и в гроб пока ещё рано, помоги подняться.

— Уверен?

— Не вполне.

— Так может ещё полежать?

— Нет. Надо портал закрыть, пока из него новая толпа таких же уродцев не набежала. И что тут, вообще, произошло?

Я, с трудом утвердившись на ногах, слегка подёргивающий рукой, указал на лежащий рядом в быстро собирающейся луже дымящейся труп.

— Точно не знаю. Когда урод нас долбанул, я в дыму приземлился, пока очухался, пока выбрался из него, этот уродец уже над тобой стоял с занесенным топором, а у меня даже калаша с собой не было. Патроны все вышли. И вдруг он задёргался загудел, как медный колокол, а потом, не поверишь, в занесённую алебарду молния прямо с небес ударила, настоящая. Видишь, до сих пор дымится, хорошенько его пропекло. А я ослеп на минуту, пока ползком до тебя дополз, пытался растрясти, думал уже всё…

Голос его сорвался, и я только понимающе махнул рукой.

— Ладно, в этот раз повезло, будем живы и дальше не помрём. А этого уродца наш Тузик загасил, — я махнул рукой за спину, — тут, конечно, полно кустов, но, в принципе, по прямой до него тут всего метров триста, плёвое расстояние для такой пушки, через тепловизор увидел и пальнул. Правда прицел у него всё равно так себе, из восьми выстрелов попал, дай Бог, раза три-четыре. Зато прямо в открытые створки шлема, завалил наповал. Так что жаловаться грех. Давай, хватай топорик, надо вон туда добраться, откуда дым валит.

Пока я говорил, сканер уже скользил по распростёртому телу монстра, отмечая и валяющийся рядом топор и два места на теле предводителя чёрной братии. Отметил оба запястья, на которых висели два обруча, которые я раньше не заметил. Расстёгиваться они отказались. Чтобы снять их пришлось поработать топором, так как потрошители легко пробивая кожу намертво застревали в костях, а вот тяжеленный топор отсёк их, даже не замечая сопротивления. Рассматривать, что это такое мы не стали. Времени на самом деле было в обрез. Я во время полёта тоже где-то