Сайберия. Том 3. Одержимый - Владимир Сергеевич Василенко

Ознакомительный фрагмент— небольших вагончиках мест на двадцать. Часть из них самодвижущиеся, но по большей части — на конной тяге. Правда, с утра они часто набиты битком, так что иногда проще поймать извозчика. Ну, а если время позволяет — то и вовсе преодолеть весь путь пешком. Ходьбы-то тут минут тридцать.

Пешком я, кстати, любил ходить. Хоть как-то мозги проветривались.

С первых дней, как я оказался в этом мире, жизнь моя, как говорится, била ключом. И преимущественно по башке. Но последние дни и вовсе стали водоразделом, чётко разделившим жизнь на «до» и «после». Причем не только для меня, но и для всех немногочисленных друзей, которыми я успел обзавестись.

Да что там — после истории с албыс весь университет гудел от слухов. Да и весь город.

Остаться в тени у нас не получилось — у той нашей схватки с ведьмой рядом с женским общежитием было слишком много свидетелей. По крайней мере, у её начала. Потом большая часть обитательниц общаги разбежалась, а те, кто остались, боялись и носа высунуть в окно. Так что участие Варвары, слава богу, осталось не замеченным. Кто-то видел, как она в одной ночной рубашке выбегала из здания. Но связать её с появлением зачарованного медведя никто не мог.

А вот на нас с Полиньяком слава обрушилась лавиной. Особенно после того, как в местных газетах один за другим начали выходить статьи на эту тему. На некоторых фотографиях, помимо портрета Путилина и жутковатых кадров с места побоища, красовалась и моя физиономия.

Повлиять на это не смог ни я, ни Путилин, ни руководство университета. От интервью с газетчиками я наотрез отказывался, а нескольких самых назойливый пришлось отшивать довольно грубо. С Полиньяком мы составили серьёзную беседу на эту тему и договорились, что он тоже будет держать язык за зубами, как и Варя.

Впрочем, газетчиков это нисколько не останавливало, и статьи выходили с уймой живописных подробностей, большинство из которых у нас, реальных участников событий, вызывало гомерический хохот. Похоже, журналюги во все времена и во всех мирах одинаковы — если им не хватает реальных данных, они просто подключают фантазию.

Первые пару дней я здорово бесился. Такая публичность мне была совершенно ни к чему и портила все планы. Мало того, могла грозить неприятностями. Я живу-то тут пока на птичьих правах, из документов — только студенческий билет, да и то полученный под личную ответственность Кабанова.

Но потом решил — раз я не могу повлиять на эту ситуацию, то надо постараться найти в ней и положительные стороны. А они были.

Что ни говори, а героем быть приятно. Слухи в университетской среде распространяются с поразительной скоростью, так что в первый же день занятий после карантина мне буквально проходу не давали. В университете меня, кажется, стали узнавать в лицо абсолютно все — от первокурсников до профессоров. Да и на улицах я начал частенько ловить на себе заинтересованные взгляды.

В институте Кудеяров-младший со своей компашкой вместо косых взглядов и подначек начал откровенно подлизываться ко мне и к Полиньяку. И даже его дружки из дворян не то, чтобы приняли за равного, но всё же начали проявлять сдержанный интерес. Шила в мешке ведь не утаишь — после схватки с албыс стало понятно, что я нефилим. И даже сама фамилия Сибирский стала восприниматься по-другому. Одно дело — просто безродный сирота. И другое — сирота, обладающий Даром. К нефилимам всё-таки отношение особое, даже если за ними не стоит могущественный дворянский клан.

Я, правда, пока ни с кем на сближение не шёл, в разговорах предпочитал отмалчиваться или отшучиваться, да и вообще продолжал общаться только с Полиньяком, Варварой и иногда с Трофимовым. Но это, кажется, только добавило моему образу загадочности. По крайней мере, в глазах представительниц слабого пола.

Студенток вся эта история, кажется, особенно впечатлила. Ну как же. В их глазах мы с Полиньяком выглядели, как этакие рыцари, явившиеся спасать прекрасных дам.

Жак, кстати, повышенное внимание к своей персоне переносил с огромным трудом. Краснел, бледнел, не знал, куда девать руки, начинал путаться даже в простейших русских выражениях. Особенно тяжко ему приходилось, когда к нему подкатывали девушки. На Варвару те поначалу вообще не обращали внимания, и жутко удивлялись, когда понимали, что между ними что-то есть. Бедняжка Варя в итоге стала объектом зависти и ревности у доброй половины студенток университета.

А между ними с Жаком, к слову, и правда что-то наклёвывалось — за эти несколько дней, проведенных вместе в нашей усадьбе, это уже стало очевидно. Парочка из них была, мягко говоря, необычная, и неуклюжие ухаживания Полиньяка выглядели забавно и порой нелепо. Но сама Варя, похоже, так не считала. Не знаю уж, что в итоге у них выйдет, но Жак, похоже, и правда втрескался не на шутку, и других девушек вокруг просто не замечал.

Мне же пока, понятное дело, было вообще не до амурных похождений. Внутренняя борьба с недобитой ведьмой отнимала почти всё свободное время и силы. Занятия я старался не пропускать, но усваивал едва ли треть от услышанного. Вся надежда была на помощь Полиньяка.

После лекций я какое-то время проводил в парке, медитируя под Гранитным дубом. Раз от раза получалось всё лучше, и это уже было не просто вытягивание эдры из дерева, а что-то вроде круговорота. Я тянул из дуба силу, но взамен отдавал ему тот энергетический шлак, от которого старался избавиться. И за полчаса такой медитации мне удавалось гораздо сильнее почистить тонкое тело от влияния албыс, чем за весь остальной день. А если задерживался подольше — хотя бы на час — то тёмные прожилки в Сердечнике почти исчезали.

По сути, только благодаря этим сеансам я всё ещё держался. Очищался, набирался сил на вечер. Потом даже поспать удавалось. Правда, недолго, часа два-три, прежде чем албыс снова набиралась сил и начинала лезть в башку со своими кошмарами. Главное, заснуть побыстрее. А в этом помогала работа по дому и вечерние тренировки.

Тренировки стали уже неотъемлемой частью моего распорядка дня, им я старался уделять не меньше двух часов каждый вечер. Встречу с Дымовым я пропустил, но от идеи поучаствовать в подпольных боях нефилимов пока не отказывался. Правда, для начала нужно подтянуть физическую форму. Пока я занимался этим самостоятельно. Расчистив себе подходящий маршрут, я бегал по саду, наматывая десятки кругов, подтягивался, отжимался, тягал самодельные гири, сооруженные из булыжников. За неимением боксёрского мешка молотил каменный столб, защищая кулаки и предплечья Аспектом Укрепления. Тело, и без того молодое и крепкое, наливалось силой буквально с каждым днём. Мне даже рубашки некоторые стали малы — так раздался в плечах.

Думаю, дело тут в том, что тело у