Уездный врач - Сергей Анатольевич Куковякин

Ознакомительный фрагментмеда. Она её ещё, как было положено, подогрела и Светловский, продрогший в дороге, сразу замахнул пол стакана.

Градусы скоро ударили уездному врачу в голову и он начал пить поданный ему напиток без всякой меры…

Надо сказать, что сивушных масел в кумышке предостаточно. Ничего полезного в ней нет, недаром среди удмуртов во время, что стояло сейчас на дворе, душевные болезни встречались гораздо чаще, чем среди русского населения. Земские врачи Вятской губернии связывали это как раз с употреблением напитка, потребляя который удмурты-язычники приходили в состояние эйфории, отрывались от реальности и соприкасались со своими богами.

Через час Светловский уже спал на лавке укрытый полушубком.

Глава 5

Глава 5 Два в одном

В России, что раньше, что сейчас, отношение к пьяницам — неоднозначное.

Сами себя они чаще всего оправдывают. Из их уст то и дело можно услышать, что — мастерство не пропьешь, что — пей, но дело разумей.

Вот так и уездный врач Светловский, социальные навыки он уже понемногу начал утрачивать, а профессиональные у него пока были сохранены в полной мере.

Наутро проснувшись, он велел труп, хранившийся в сугробе, начинать размораживать. Даже подробные инструкции, как это делать, выдал деревенским мужикам. Те поёжились, попереглядывались, но принялись за дело. Куда им деваться-то?

Свои действия специалист по судебной медицине сам для себя обосновал тем, что вот явится становой, а у него уже всё готово и сразу можно приступать к делу, а ещё не размораживать кадавера целые сутки.

Становой пока так и не воротился, поэтому врач принял решение подлечиться. Недаром же древние греки, или кто там ещё, говорили — врач, излечись сам…

Кумышка мягко легла на старые дрожжи, и опохмел плавно перешел в новую пьянку. Светловский вовремя не остановился, а деревенские прервать это безобразие не посмели.

Так продолжалось ещё почти два дня. Когда становой пристав возвратился в деревеньку, уездный врач уже был никакусенький. Он бродил по деревне и распевал похабные частушки. Откуда только их набрался? Впрочем, дурное дело — нехитрое.

Совместными усилиями становой и судебный следователь кое-как привели врача в чувство. Это так им казалось. Доктор на вид, вроде, и протрезвел, связно говорить начал, но кумышка у него даже в ушах булькала. Сердце колотилось как бешеное, а уставший организм требовал сна и покоя. Какая работа? Какое вскрытие? Завалиться бы на бочок и одеялком мягким сейчас укрыться…

— Где труп? — не с первого раза получилось выговорить у Светловского. Шершавый язык во рту уездного врача еле ворочался.

— В избе у Федора, — недовольно буркнул становой. Светловскому это ничего не говорило. Мало ли Федоров в России-матушке.

Специалиста по вскрытиям почти под руки проводили в арендованную на время избу. Тут его ожидала очередная неприятность.

— Рубль давай, — такими словами встретил его бородатый мужик, что переминался с ноги на ноги у покосившейся избушки.

— Что-то много… — поморщился уездный врач. — Полтинника за глаза хватит.

— Рубль, — стоял на своем хозяин убогого жилища, где предстояло проводить вскрытие. — Всю избу покойник уже продушил… Мочи никакой нет.

Светловский покопался в кармане. Рубля не находилось, хотя вчера он там ещё был.

Потерял? Опять потерял?

По пьяному делу он уже неоднократно расставался с содержимым своих карманов, но сегодня это его особенно сильно расстроило, так, что даже сердце закололо. Надо сказать, что боли в сердце у него на фоне приема алкоголя наблюдались и раньше, но сейчас — что-то очень уж сильно его прижало.

— На, подавись! — уездный врач всё же обнаружил серебряную монету с портретом Александра Александровича, но почему-то совершенно в другом кармане. Когда он её туда переложил? Этого он совершенно не помнил.

— Давайте всё же, господа, приступать будем, — проявил нетерпение судебный следователь. Ему в этой деревне совершенно некогда было лясы точить.

— Сейчас, сейчас, — пробормотал на это Светловский.

В избе, и правда, пахло очень неприятно. Судебный следователь, только в неё зашел, тут же как пробка из бутылки назад на улицу вылетел. Становой оказался более привычный к трупным запахам, только поморщился и Светловскому на труп указал. Приступай мол, доктор, нечего кота за одно место тянуть.

Светловский собрал все оставшиеся у него силы, взял в трясущуюся руку инструмент и подошел к двум сдвинутым лавкам, на которых лежал покойник.

Только-только врач наклонился к объекту судебно-медицинского исследования, как у него за грудиной словно ледяная железная рука начала сердечко сжимать. Сожмет и отпустит, сожмет и отпустит, сожмет и отпустит…

Светловского в согнутом положении словно заморозило. Даже чуть-чуть пошевелиться он боялся. Ему казалось, что даже ежели он пальцем немного пошевелит, то тут же на мелкие кусочки и развалится.

Так он и стоял.

Минуту, вторую, третью…

Видавший виды становой пристав при этой картине пришел в полное недоумение. Всякое у него бывало, но такое…

Только Федору было всё нипочем — он свой рубль получил и был всем доволен. Баба его потом в избе всё приберёт, со временем жилище проветрится, а целковый — вот он, ляжку жжет, в дело его употребить просится.

От боли в груди уездный врач Светловский даже зажмурился, а открыл глаза уже доктор Сергей Светлов.

Как так получилось? Почему? С какой целью? Это, одному Богу известно.

Происходящее в избе становому всё меньше и меньше нравилось. То уездного врача вдруг ни с того ни с сего в дугу скрючило, то он глазами моргать начал. Откроет-закроет, откроет-закроет. Затем — распрямился и на свой медицинский ножик с удивлением смотреть начал.

Становой пристав даже на всякий случай сделал пару шагов назад. Человек с ножиком, он — всегда опасность для окружающих представляет.

Врач же в это время совсем чудить начал. Бросил скальпель на пол, башкой своей похмельной по сторонам повертел, а затем к двери повернулся и чуть не вышибив её на улицу выбежал.

— Держи

---

Конец ознакомительного фрагмента Купить полную версию книги

---