Большие Песцовые радости - Инди Видум

Я на всякий случай просканировал. Клятва была на месте, и была она в точности такой же, как и раньше.

— Не все клятвы слетают ни после смерти того, кто дает, ни после смерти того, кому дают.

— Она у тебя не изменилась. Какой была при жизни Арины Ивановны, такой же осталась.

— Ты это видишь? — поразилась она.

— Вижу, — не стал отрицать я. — Поэтому мы не можем исключить, что Живетьева не умерла. Официальных доказательств этому факту представлено не было.

Этот вариант давления был предложен Грековым. Евгения Павловна позаботилась, чтобы даже следов противников не осталось. И хотя было объявлено, что преступники погибли, тел их никто не видел. Поэтому слухи ходили всякие.

— Уверяю вас, Арина Ивановна точно мертва. Некоторые процессы в клане были на нее завязаны, с ее смертью они прекратились. Ряд артефактов перестал работать. Отпечаток клятвы изменится, когда разложатся сердце и мозги того, кому была дана клятва.

— А если не разложатся? — напрягся я. — Как вообще клятва связана с сердцем и мозгами?

Потому что сейчас я четко вспомнил, как Евгения Павловна сжимала сердце Живетьевой в руках, а вот что с ним потом случилось — хоть убей, вспомнить не мог. Было ли оно с остальными частями живетьевского тела? Или великая княгиня успела его припрятать?

— Не отвечу, — покачала головой Грабина. — Клятва не даст.

«Песец?»

«Я в некромантии не силен, но это что-то из нее, — он недовольно поморщил нос. — Чисто теоретически сердце может позволить подмять под себя тех, кто под клятвой. Мозг точно не сохранился, за него переживать не нужно, а вот сердце…»

— Стаминские — некроманты? — спросил я у Грекова.

— Оу, — удивленно округлила рот Грабина. — Какие интересные вопросы ты задаешь. У тебя есть основания сомневаться в словах великой княгини?

— Она утверждала, что тела испепелили, ты говоришь, что отпечаток клятвы на ауре изменится после разложения мозга и сердца. Поневоле задумаешься, не разобрали ли Стаминские Живетьеву на запчасти.

— Вряд ли. Если бы оставили мозг… — начала говорить Грабина и тут же замолчала, потому что у нее пошла носом кровь.

Причем не просто пошла, ливанула, как будто там открылся кран. Клятва действительно работала и не позволяла выдавать ничего, что касалось безопасности Живетьевой, хотя сама старушка не сохранилась. Почти не сохранилась… Кажется от нее что-то все-таки осталось.

Кровь удалось остановить с трудом. Не справлялась ни личная регенерация Дарины, ни мои целительские навыки, ни ее собственные. Пришлось обходиться холодным компрессом, который успокоил кровотечение.

— Мне сейчас лучше уйти, — гнусаво сказала Грабина, немного придя в себя. — В таком состоянии клятву лучше не давать. А еще один неосторожный вопрос гарантированно отправит меня на тот свет.

— Я провожу, — вызвался Греков. — А то свалишься еще где-то по дороге.

— Скорее отконвоируете, — неприязненно бросила она. — Пусть меня лучше Илья проводит, а то я себя уже узницей чувствую. Из апартаментов не выхожу, телефон отобрали.

— Телефон? Да кому он нужен? Тебе целую стопку книг принесли, — не смутился Греков. — Читай — не хочу.

— Там скукочища сплошная. Подборка для древних бабушек.

Она уже говорила нормально. О недавнем происшествии напоминали разве что излишняя бледность и неуверенные движения. Но Греков был прав — проводить ее стоило, поэтому я не отказался ее сопроводить.

Шли мы медленно, хотя мне не терпелось вернуться и переговорить с оставшимися в моей башне. Тема для разговора назрела и была не слишком приятной.

— Кажется, я поставила не на ту лошадь, — сказала Грабина, когда мы уже дошли до ее апартаментов. — Думала, вытащу счастливый билетик, а проиграла все, что имела.

— Разговор не закончен. Может, еще выиграешь.

— Тебя? — Она покачнулась и прижалась ко мне упругой грудью. — Я бы хотела, чтобы та наша встреча завершилась по-другому.

— Ты или Живетьева? — усмехнулся я, хотя невозмутимость давалась мне с большим трудом. — Сильно тогда влетело? Хотя нет, не отвечай, вдруг это тоже попадет под клятву.

— Я, — выдохнула Грабина прямо мне в губы. — Есть в тебе, Илюша, нечто такое, из-за чего хочется забрать тебя в личное пользование и не отдавать этой глупенькой Беспаловой, которая сама не знает, чего хочет.

Возможно, она бы даже полезла целоваться, но из-за угла вывернул один из подчиненных Грекова с явным намерением устроить пост у двери Грабиной.

— А ты знаешь?

— Я всегда знаю, чего хочу. Просто в списке появляются новые пункты. — Она неохотно отстранилась, глянула на охранника и недовольно сказала: — Можно подумать, без дополнительного надсмотрщика я отсюда непременно сбегу. У вас защита покруче дворцовой.

— Греков о тебе беспокоится. Прислал человека на случай, если тебе опять станет плохо, — выдал я свою версию. — Отдыхай пока, Дарина, позже поговорим.

— Хорошенький отдых, — усмехнулась она. — Разве что ты на ночь зайдешь проверить, как у меня дела? Буду ждать.

После этих слов она наконец зашла к себе и прикрыла дверь, а я порадовался, что Таисия нас не видела: наверняка со стороны смотрелось всё не так, как оно было на самом деле. Правда, отстраняться от Дарины я не торопился, а боль после нашего свидания у нее в комнате уже не казалась такой ужасной. Хотя второй раз я бы такое провернуть не рискнул — теперь я знаю, к чему приводит резкий доступ к собственной силе.

Возвращался я чуть ли не бегом, понимая, что если у нас пока нет проблем, то, возможно, мы просто об этом не знаем.

— Илья, мы здесь с твоим отцом подумали-подумали и у нас появился вопрос, — вкрадчиво сказал Греков. — А что случилось с сердцем Живетьевой? Мозги-то ты нашинковал и сжег, с ними все понятно, а по сердцу есть сомнения…

— У меня тоже, — признался я. — Давайте пересматривать видео.

Честно говоря, желания это делать не было, мне и без того иногда события того дня снились в кошмарах. Но смотреть всё не надо было. Только появление в кадре Евгении Павловны. Этой посредственной актрисули, по недоразумению вышедшей замуж за цесаревича.

Видео мы смотрели на ноуте Грекова с флешки, которую я извлек из пространственного кармана. Там был как раз кусок с боем во дворце. Наблюдать со стороны, как Евгения Павловна заламывает