Восхождение Мага пространства - Андрей Яростный

если бы я сделал такое заявление, ответ был бы быстрым. Двое головорезов поклонились бы и ушли поспешно, каждый из них боясь, что я могу протянуть руку, чтобы вырвать их все еще бьющиеся сердца.

В Аэтерии я был фигурой власти и заслужил значительное уважение.

Но в этом мире, аристократ я или нет, я выглядел как мальчик. Мое средоточие было слабым, мои энергоканалы в основном неразвитыми, и очевидно, у меня не было солдат наготове, чтобы исполнить мою волю.

Даже так, мой тон и манера держаться были достаточными, чтобы заставить мужчин колебаться. Они не ушли и не поклонились. Но лидер кивнул головой и облизнул губы, прежде чем снова заговорить.

— Простите меня, барин. То, что вы говорите, верно во всех отношениях, кроме одного. К сожалению, известно, что господин Максим Ратников в настоящее время без значительного покровительства. Его средства неопределенны, и хотя он дворянин, наш хозяин не может принять только его слово, что его долг будет выплачен. Я уверен, вы понимаете.

Будь я сильнее, я бы просто выгнал мужчин с места острием меча. Но побои, которые я получил, оставили меня еще слабее, чем это тело было от природы. Вероятно, я мог убить их обоих на месте своей магией, но при доведении ситуации до насилия я предпочитал надежность.

Поэтому я выбрал другой вариант.

— Тогда примите мое слово как дворянина также. Долг будет погашен согласно первоначальному соглашению. Даю вам клятву как Владислав Александрович Златомиров. И если этого недостаточно, то ваш хозяин может обсудить свои возражения лично со мной. Я ясно выражаюсь?

Еще раз я удержал взгляд главного мужчины, в основном полностью игнорируя его спутника.

Очевидно, мое предложение не было тем, за чем он пришел, но это было что-то. Ростовщик теперь имел слово двух дворян, что долг будет выплачен, и если нет, скандал будет следовать за нами обоими, куда бы мы ни шли. Никогда больше мы, вероятно, не найдем кредит, никогда больше ни один ростовщик не откроет свои двери ни одному из нас, и мы будем известны как бесчестные.

И даже если мое собственное имя несло меньший вес, чем имя Максима, по крайней мере это было что-то, что эти двое могли принести обратно своему боссу.

Они знали это. Не более чем через пару мгновений они каждый кивнули головами и направились к двери.

Максим последовал за ними и убедился, что дверь была правильно закрыта, когда они ушли, он повернулся ко мне с задумчивым выражением, конкурирующим с широкой ухмылкой.

— Это было потрясающе! — сказал он. — Ты видел выражение его лица? Он думал, что ты собираешься его убить!

По правде говоря, я был готов сделать именно это, если бы это оказалось необходимым, несмотря на проблемы, которые это могло вызвать. Но я просто предложил Максиму ухмылку в ответ.

— Все, что имеет значение, так это то, что это сработало, — сказал я. Мое бедное тело достигло конца своей ограниченной выносливости. Я повернулся к низкому, потертому дивану и рухнул в его объятия с тяжелым вздохом.

Немедленно Максима охватило беспокойство. Он бросился, чтобы нависнуть поблизости.

— Владислав, ты в порядке? То есть, я не ожидал увидеть тебя на ногах еще. Я думал, пройдет больше времени, прежде чем ты восстановишь силы. Могу ли я что-нибудь принести тебе?

Слова, казалось, все вылились потоком, и парень, казалось, не знал, что делать со своими руками. Он стоял близко ко мне и ерзал, явно желая помочь, но не зная, что делать.

Паренек был мне по нраву. У него было искреннее сострадание в душе, и это много значило. Из воспоминаний Владислава казалось, что в этом мире жизнь была нелегкой. Сохранить эту доброту и сострадание в трудные времена было достойно уважения.

— Хорошая еда была бы кстати, — сказал я.

Максим начал кивать головой и, казалось, был на грани того, чтобы вскочить и организовать это. Но хотя мое тело действительно нуждалось в топливе, я поднял руку, чтобы удержать его на месте. Было кое-что, что мне было нужно даже больше, чем еда.

— Подожди, — сказал я. — Мои воспоминания… они все перепутаны. Можешь рассказать, что произошло?

— Ох да, точно. Лекарь предупреждал, что такое может случиться, — сказал он.

Максим придвинул к моей кровати один из табуретов и сел на него вместо кресла. Интересно, обращался ли он к какому-то другому лекарю, а не к травнику, который меня лечил. Человек без пробужденного средоточия — удивительно, если бы у него хватило понимания для таких выводов.

— Что ты помнишь? — спросил Максим.

Я помнил жизнь в башне среди горсти других подобных строений в центре могучего города. Помнил изучение манускриптов, как древних, так и современных, и добавление собственных прозрений в магии к общему своду знаний. Помнил обладание средоточием, достаточно мощным для управления океанами маны, и использование этой маны для пробивания дыр между мирами. И помнил мелочи. Мой пятьдесят третий день рождения в окружении друзей, коллег и близких — последний, который я провел в своем мире. Ручного сокола, которого я тренировал и держал десятилетиями. Гордость отца, смешанную с беспокойством матери, в день, когда я узнал о своем необычном даре. Этот дар привел меня к личному величию и позволил защищать окружающих.

Все это я помнил и многое другое, но детали жизни Владислава оставались ускользающими. Словно у меня было инстинктивное понимание того, как устроен этот мир, и когда я напрягал память, мог извлечь конкретные подробности. Но вопрос о том, как я оказался избитым и выкупленным, оставался загадкой.

Я пожал плечами.

— Немного, — сказал я. — Словно вся моя прошлая жизнь… мои воспоминания больше не принадлежат мне.

Я сказал это намеренно. Хотел подстраховаться на случай ошибки, но не стал вдаваться в подробности. Вместо этого просто посмотрел на Максима, ожидая его реакции.

Максим задумчиво кивнул.

— У некоторых родов есть дары, способные на такое. Родовые дары, таланты, которые время от времени проявляются. Возможно, тот, кто с тобой это сделал, не хотел, чтобы ты знал, кто это был.

Интересно. Если в этом мире существуют те, кто может перемешивать память, это вполне могло объяснить, почему воспоминания Владислава оказались столь разрозненными.

— Расскажи мне все, что знаешь, — сказал я, добавив в голос настоящую нужду.

— Конечно! Но, честно говоря, знаю я немногое. С чего начать?

— С самого начала.

Рыжий энергично кивнул.

— С начала. Ну,