Путешествие на ночь глядя - Ринат Рифович Валиуллин

только и делала, что сшивала бумагу в пухлые книжки, но дело было в другом. Как бы они их ни заставляли, дела шли медленно и чаще всего не туда, там они просто ложились на полку, так и валялись нераскрытые. Отдел нераскрытых дел. Контора занималась нераскрытыми делами, от которых пахло бюрократией, старым лаком и макулатурой.

– Слишком смазливый для нашей грязной работы, – ответил нервным голосом маленький человек в круглых очках у окна, кроме его лысины, из-за дел ничего не было видно. Он был занят бумажной волокитой, морщинил лоб, что-то выводя на круги своя с умным видом круглого дурака. Стрижка полубокс говорила, что он не хотел расставаться с остатками волос в надежде: вдруг появится чудо-бальзам и шевелюра его вновь зацветет. Вопрос волос был самым болезненным из всех, что его мучали. Задержин стеснялся своей лысины и постоянно приглаживал ее рукой, будто хотел прикрыть, он боялся, что лысого его никто не будет любить – ни жена, ни подчиненные, а тем более коллеги.

– И мне понравился.

– Давно это с тобой?

– Где-то после тридцати пяти… потянуло на молодых. Думаешь, гормональное?

– Не знаю, вас, женщин, не поймешь.

– Ревнуешь, что ли?

– На службе не положено, – улыбнулся детектив.

– Может, возьмешь его в штат?

– Тогда придется кого-то уволить, – усмехнулся Задержин.

– Неужели Длинного?

– Нет, он же мой друг, хотя звезд с неба не хватает.

– При таком росте мог бы и схватить.

– А вот это дано не всем, – погладил свою лысину Задержин и с любовью посмотрел на Маргариту. Это был небольшого роста начальник отдела по нераскрытым преступлениям. Игорю Задержину нравилась его коллега, но он был безответственно женат (в двадцать лет), поэтому ни в коем случае не ждал ответной любви от подчиненной, лишь наслаждался ее присутствием. Надо же было так рано опростоволоситься. Игорь считал, что отсутствие обратной связи от Маргариты именно в этом. Лысых не любят, потому что не за что зацепиться.

– Что ты на меня так смотришь? Мне работа нравится, – сдвинула женщина стопку бумаги в сторону, с этим покончено. Стол был мощный, дубовый, немецкий, таких давно уже не делали в Петербурге. Она погладила сильное теплое дерево, и это прикосновение вдруг разбудило в ней желание, ей на секунду захотелось скинуть все бумаги с этого стола и заняться на нем любовью с кем угодно, только не с этим плешивым. Задержин ей не нравился, даже как коллега. Есть люди, при взгляде на которых умрет любое желание, Задержин был из таких. Он, словно видавшая виды пепельница, тушил в ней неуемную внутреннюю страсть, о которой, кроме нее, никто не знал. «Что это было?» – поправила она свою прическу и снова отдалась работе.

– Похоже, он тебе нравится больше.

Женщина мило улыбнулась шутке. Ее звали Маргарита, но в отделе все звали Рита. Блондинка выглядела на свои сорок, включая короткое каре, стройную фигуру, грудь третьего размера, легкий аромат «jojoba», правильные черты, голубые глаза и длинные ресницы, ямочки на щеках и небольшой шрам на подбородке, он единственный указывал на то, что профессия Риты была и опасна, и трудна, хотя получен был в далеком детстве. След от обычных качелей. С тех пор она не позволяла себе никаких качелей, головокружений и сомнений. Она не любила раскачиваться и всегда заставляла себя действовать решительно и смело.

– Дай ты этому… как его там зовут?

– Что вы себе позволяете? – грозно посмотрела на Игоря блондинка.

– Дело того поэта.

– С какого перепугу? Зоран Мудрич его зовут.

– Что за имя такое? Сербское?

– Не знаю.

– Как он тебе? Серб и молод?

– Откуда мне знать.

– Я хотел сказать, дай ему для начала дело № 25. Посмотрим, какой он Мудрич.

– Нераскрытое убийство в отеле «Гранд Нуар»? Тяжелый случай. Только недавно перестал мне сниться…

– Тебе снятся убийства?

– Нет. Я так далеко не захожу, – улыбнулась Марго.

– Ты сейчас про кого?

– Я про поэта. Мне снилось, что я его муза, а он меня воспевал тут и там.

– Видимо, особенно там, – облизнулся лысый.

– Какой же ты болван. Тебе не понять. Иногда так хочется побыть музой, а не вот это все.

– Извини, я не пишу стихов.

– И слава богу.

Игорь провел по лысине рукой, он всегда так делал, когда хотел скрыть обиду.

– Я вижу, тебе его стало жалко?

– Кого? Стажера? Не мой случай.

– От случая до случайности один шаг.

– Пусть попотеет, раз он такой талантливый, – добавила Марго и поправила челку, она всегда так делала, когда хотела переключиться на другую тему.

– Раз он такой красавчик, ты хотела сказать?

– Не в моем вкусе.

– А в твоем какие?

– Такие, как ты, – усмехнулась Марго. – В меру упитанные, с усами и выслугой лет.

– Ты обо мне? – с надеждой посмотрел Игорь.

– Шучу я. Скромнее надо быть, Гарик.

– Скромность – путь к забвению.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Скоро дело уйдет в архив, а у нас и так висяков хватает.

– Не уверена, что из этого будет какой-то прок, вот сегодня было ограбление старушки. Неизвестные обманом вытянули из нее двадцать миллионов рублей.

– Какие богатые пошли нынче старушки.

– Не то слово. Не иначе процентщицы.

– Такого симпатичного и старушке? – снова пошутил детектив.

– Да, жалко, я бы сама ему с удовольствием допрос с пристрастием устроила.

– Как непрофессионально, Рита.

– Ну раз ты настаиваешь, пусть голову поломает.

– Должны же мы знать, за что погиб поэт?

– Кому должны?

– Обществу.

– Сколько живу, сплошные долги. Слава богу, что с мужем развелась, одним долгом меньше стало.

– Без мужа жить легче? – снова пригладил свою проплешину Задержин, предлагая свой аэродром для посадки. Именно для посадки, а Рите хотелось полетов и желательно без пересадок.

– Меньше забот.

– Ты с ним хотела поговорить, может, сама его введешь в курс дела. Дела №25.

– Почему бы и нет.

Зоран и Настя

Зоран сел в баре отеля, он заказал себе чай и развернул газету, в которой не было ничего интересного. Как всегда, новостей много, но ничего нового. Десна саднила и отдавала железом, на душе скребли кошки, каждая уже порядком попортила обои, и нужно было клеить новые, но ничего не клеилось в этом деле, он понимал, что зашел в тупик, и не знал, где выход: то ли возвращаться обратно, то ли продолжать искать черную кошку в черной комнате, которая точно там была, ведь обои кто-то разодрал. Прежде надо было найти выход или дверь, через которую она сбежала. Ему самому позарез нужна была эта девушка, только она могла пролить свет на это