Фантастика 2025-191 - Жорж Бор

Скорее «благородная бедность за приличную плату». Комната оказалась отчаянно мала, в ней уместились только кровать, умывальный столик и старый шкаф для вещей. Уборная и душ – одни на весь этаж. Зато Вик повезло – в ее комнате есть камин, а значит, и тепло, правда, за отдельные деньги.

Время приближалось к семи вечера – пора одеваться. Вик выбрала удобный дорожный костюм: блуза, свободная юбка, короткий жакет, привычно скрывающий защитный механит. Правда, его пришлось надеть на правую руку – левой, на которую наложили пять швов, нер Деррик настоятельно просил не пользоваться. Короткое пальто и шляпка без полей, на которой закреплены гогглы. В Олфинбурге они не понадобятся, тут везде газовое уличное освещение, а вот что ждет в Аквилите, куда поезд прибудет под утро, кто знает. Искать гостиницу в темноте – не самое приятное занятие. Тут без гогглов, обеспечивающих в том числе и ночное зрение, не обойтись.

Вик посмотрела в последний раз в небольшое зеркало над камином, поправила медные, почти неуправляемые локоны, выбившиеся из простого пучка, и вздохнула, смиряясь со своим видом. Красавицей она никогда не была – слишком много взяла от отца, а уж после третьего ранения ей тем более не впечатлять мужчин. К огромным, практически бесцветным глазам и слишком длинному носу добавились бледная, почти болезненная кожа, на которой сейчас особенно сильно выделялись неистребляемые веснушки, и узкие бескровные губы. М-да. Она подмигнула своему отражению:

– Впрочем, замуж ведь мы не собираемся, подружка!

Так что нет разницы, как она выглядит.

С улицы донесся одиночный свист паромобиля – Хейг выполнил свою угрозу и заехал за Вик. Она подхватила свой багаж и пошла на выход, уже представляя, как на нее будут смотреть девушки-соседки и хозяйка Эртон. Паромобили леров – нечастое явление в этой части города, особенно такой мобиль, как у Хейга. Любили Игнисы пафос. Собранный под заказ, на высоком шасси, с сияющими в ночи защитными механитами, с ярко-алым капотом и гербом Игнисов на дверцах, паромобиль потрясал воображение обитавших в доме неры Эртон юных девиц, буквально прилипших к окнам. По возращении из Аквилиты ей прохода не дадут, поняла Вик, останавливаясь на крыльце дома и замечая, как из гостиной, старательно поправляя статуэтки на каминной полке, через окно зачарованно смотрит на паромобиль сама нера Кларисса.

Поймав ее осуждающий взгляд, Вик поняла, что ее выпнут. Не станут даже разговаривать. По возвращении ее будут ждать вещи на пороге дома и полное осуждения молчание неры Клариссы. Вик передернула плечами – не только от холодного ветра, пробравшегося под тонкую ткань пальто, но и от нравов Олфинбурга. Тут не любят вмешиваться в чужую жизнь, компенсируя это любовью к домысливанию. Так сплетни и рождаются на свет.

Из паромобиля навстречу Вик выскочил водитель в форме дома Игнисов и забрал ее вещи. Эван тоже вышел к ней – не мог отсидеться в теплом салоне, что ли?!

Девушки на верхних этажах заахали – да, с Эваном потом кому-нибудь повезет. Он был хорош, это даже Вик понимала. Высокий, атлетически сложенный, темноволосый, с благородной сединой на висках, с правильными чертами лица – ходячая девичья погибель, особенно когда улыбается.

К счастью, улыбался он редко. Во всяком случае, Вик нечасто видела его улыбку, с ней он всегда был сказочно серьезен. Ненависть – она такая, да. Неулыбчивая.

Эван, несмотря на снег, был в одном черном костюме. С небольшим букетом в руке он подошел к замершей Вик и предложил ей руку.

– Добрый вечер, Виктория. Как твое самочувствие?

Она горько улыбнулась, принимая букет и спускаясь по ступенькам.

– Если скажу, что плохое, отменишь поездку?

Он остановился, внимательно осматривая ее.

– Если все настолько плохо, то я поеду с тобой.

Вик качнула головой:

– Прости, неудачно пошутила. Со мной все в порядке.

Эван еще раз оглядел ее с ног до головы и обратно:

– Виктория, я…

– Едем! – твердо сказала она, нервно оглядываясь назад.

Нера Кларисса уже перестала делать вид, что занята наведением порядка. Она, как и все, замерла в окне эркера, наблюдая странную сцену, разыгравшуюся у порога ее дома. Эван проследил за взглядом Вик… и водитель, послушный одному неуловимому жесту господина, достал из паромобиля шикарный букет и направился в дом неры Эртон. Вик нахмурилась. Хотела бы она знать, что происходит… Эван добровольно пояснил:

– Приручение одной домоправительницы. Не хочу, чтобы кто-то строил нелепые домыслы о наших с тобой отношениях.

– Эван…

Он вновь подал руку Вик и направился по ступенькам вниз.

– Виктория, я помню наш договор. Я помню все его пункты, от финансовой независимости до свободы выбора жилья. Просто поверь, пункта об отсутствии заботы о тебе как о своей невесте там нет. Или ты хочешь, чтобы по возвращении в Олфинбург тебя ждали вещи на пороге этого дома?

Он сам открыл дверцу паромобиля, помогая Вик подняться в салон по крутой лесенке.

Вик замерла – она не ожидала, что Эван настолько хорошо разбирается в нравах восточных районов Олфинбурга. Впрочем, он же здесь начинал службу. Наверняка история об увезенной любвеобильным лером девушке из бедного района всплывала не раз.

История эта стара как мир. Сколько потом бастардов растет в трущобах, куда после великосветских кутежей попадают такие вот простушки! Сопливых, в чужих обносках, босоногих виконтов, баронов и герцогов пруд пруди в бедных районах города. Доказать родство невозможно, а молодые леры не отягощены муками совести. Всегда найдется дурочка, которая согласится уехать в ночь с богатым лером – все мнят себя «другими». «Той не повезло, потому что она дурочка, но я-то совсем не такая, меня не бросят!» Вот и облагораживаются кровью леров и богатых неров трущобы…

Водитель вернулся и, садясь на руль, отчитался:

– Нера Эртон усмирена. Она пожелала невесте сиятельного хорошего отдыха и к ее возвращению обещала сделать ремонт в комнатах.

Чуть заскрежетал кулисный механизм, переключаясь, и паромобиль стронулся с места и влился в загруженное вечернее движение проспекта.

Вик только застонала, поняв главное: Эвану плевать на договор, он всегда и во всем оставляет за собой последнее слово. «Комнаты»! На деньги, которые получает за службу в полиции, она могла себе позволить всего лишь комнату с ужином, не более того. А теперь… Эван явно оплатил разницу между «комнатой» и «комнатами». Удивительно, что он влез только сейчас. Надо было объявлять об эмансипации, а не надеяться на честность Хейга!

– И как ты выдержал три луны, Эван? – тихо проговорила она.

За окном, на которое быстро налипал снег, проносились ярко освещенные дома и улочки с неспешно