Кошмар мага - Мстислав Константинович Коган

затем перед моим взором вспыхнули сонмы энергетических нитей. Они переплетались между собой, складываясь в человеческие силуэты. Большинство из них были тусклыми, едва различимыми. Люди с нераскрытым потенциалом. Но тот, что сидел прямо передо мной светился ярким бледно-голубым светом.

Место травмы обнаружилось почти сразу же. Вокруг него судорожно пульсировала аура. Судя по её красноватому оттенку, девушке было довольно больно, хоть она и старалась этого не показывать. Удар зацепил нерв? Сейчас посмотрим…

Я напрягся и вытянул из кончиков пальцев тонкие энергетические щупы. Отправил их вперёд. Когда нити коснулись краёв пульсирующей ауры, по телу пробежала волна едва заметной, но болезненной дрожи. Я начал медленно и осторожно пробираться вглубь неё. В самый центр пульсации, которая тут же вцепилась в щупы. Вцепилась и начала неторопливо перебираться на моё собственное тело. Щёку начало неприятно покалывать, но я не обращал на это внимание. Продолжал пробираться вглубь, выкачивая всю красную ауру, до какой только мог дотянуться. Она будет только мешать процессу.

Время перестало существовать. Остановилось, растянувшись в череду бесконечно долгих мгновений. Мир сжался до пульсации, щупов добравшихся почти до самого её центра и щеки, которая уже вовсю ныла тупой, отвлекающей болью. Она постепенно нарастала. Всё сильнее мешала сосредоточится. Воздух с трудом продрался сквозь глотку глухим, тяжелым вздохом. Скорее рефлекторным. На лбу выступили крохотные капли пота. Щупы добрались до центра боли.

Я принялся разглядывать рану своим внутренним взором. Неглубокая, но широкая ссадина. Содрана кожа и немного повреждён верхний слой мяса. В магическом зрении это выглядело как тысячи разорванных крошечных нитей. Будто бы по тонкой едва заметной, многослойной паутинке прошлось лезвие ножа, содрав лишь верхний её слой. Я осторожно коснулся своими щупами их обвисших краёв. Получил новый разряд пульсирующей, но уже не тупой, а режущей боли. Не обращая на неё внимания, принялся стягивать их, завязывая распавшиеся концы. Одну за другой. Одну за другой. Медленно продвигаясь между краями раны.

Щеку продолжала терзать острая боль. Но я не обращал на неё внимание. Заклинание требовало полной концентрации. Оно было двухэтапным, даром, что и относилось к первой ступени школы. Сначала надо было выкачать всю боль в своё собственное тело. Затем, не обращая внимание на неё, требовалось стянуть края раны. Заставить её зарасти. На словах просто — на деле невероятно трудоёмкий и кропотливый процесс.

Наконец, последняя ниточка уцепилась за свой собственный хвост. Я убрал щупы. И осторожно открыл глаза. В прошлый раз меня не было слишком долго и дневной свет болезненно резанул по ним. Но сейчас вроде бы обошлось. Я вытер со лба пот тыльной стороной ладони. Осторожно коснулся щеки девушки. Та дёрнулась, но скорее от неожиданности. Боль уже ушла. Стёр начавшую подсыхать корку крови и посмотрел на плоды своих трудов. Там, где только что была кровоточащая ссадина, теперь красовалась новенькая, розоватая полоска свежей кожи. Она немного выделялась на фоне бледной щеки, но скоро должна была стать совсем незаметной. В этот раз получилось.

— Долго меня не было? — спросил я, прислонившись спиной к стене оружейки. Заклинание вытянуло из меня все силы.

— Около трёх минут, — слабо улыбнулась девушка.

— Плохо. Слишком уж долго. Тебе такие раны даются за считанные мгновения.

— Много практиковалась, — Айлин пожала плечами, — Не торопись. Со временем это будет получаться гораздо проще. По крайней мере, на мелких ссадинах, — она немного помолчала. Затем осторожно коснулась моей руки, заглянула в глаза и добавила, — Спасибо. Я знаю, как это было тяжело. Но мне и правда стало получше.

— Так, голубки воркующие, — к нам подошёл Бернард, — Всё, хорош прохлаждаться! Генри, марш на площадку. Будем отрабатывать приём с контратакой.

Я молча посмотрел на него. И покачал головой. Сил уже не оставалось. Заклинание высосала из меня последние соки, а жара вот-вот грозилась добить окончательно. В таком состоянии махать мечом не было никакого смысла. Хотя попробуй объясни это сержанту. Ему втемяшилась в голову мысль, сделать из нас за несколько дней лучших бойцов юга, и он не был намерен от неё отступать.

— Через пару часов, — пока я соображал, Айлин успела перехватить инициативу, — Нам нужно хоть немного прийти в себя. Эта проклятая жара…

— Враг не будет спрашивать, жарко тебе или холодно. Он просто тебя убьёт… — начал было сержант, но на этот раз прервал его я. Хлопнул себя по коленкам. Встал и бросил.

— Всё. Бунт на корабле. Мне тоже нужна пара часов отдыха. Иначе до врагов мы оба просто не доживём. Ты нас раньше в могилу загонишь…

— У вас осталось всего два дня на…

— И мы не собираемся тратить это время впустую, — улыбнулся я, — Отправь кого-нибудь за остальными командирами. Объявляю собрание отряда. Нам не помешает обсудить наше положение, продумать дальнейшие действия, мне — оставить последние указания, перед тем, как отправиться в экспедицию. Да и перекусить лишним не будет.

Бернард выругался, демонстративно сплюнул в грязь, но спорить не стал. Потопал в сторону бараков. Я помог Айлин встать и мы, слегка покачиваясь от усталости и опираясь друг на друга, поковыляли следом за ним. В одном сержант был прав. Времени оставалось чертовски мало.

Глава 2

«Военный совет»

В общей зале опять было не прибрано. На длинном столе стояла парочка пустых глиняных кувшинов. Ещё три лежали на боку. Вокруг их горлышек уже успели растечься и засохнуть тёмные пятна. И чёрт знает сколько валялись в виде черепков на полу. Хорошо, что сенешаль не рискует выставлять нам счёт за побитую посуду. Иначе бы мы уже по миру пошли. Зато, поди, местный гончар никак не нарадуется нашему приходу в эти края. Если, ему, конечно платят за снабжение армии.

Возле стены лежал табурет без одной ножки. В дальнем углу комнаты сиротливо опёрся на каменную стену канделябр. Одна их трёх свечей была на месте, а вот две чьи-то шаловливые руки уже выломали. А в углу противоположном красовалось тёмное пятно плохо затёртой блевотины, от которого на всю комнату расходился сладковато-тошнотворный запах.

Мда… похоже Бернард, сосредоточившись на наших тренировках, совсем ребят распустил. Надо бы ему сделать втык. А ещё десятников напрячь, чтобы сегодня же организовали парко-хозяйственный день. Мать твою, строим из себя невесть каких профессионалов, а у самих порой порядка ни на грош. И пора завязывать с вечерними пьянками. Лучше уж загрузить парней какой-нибудь работой, а то долгое безделие не идёт солдатам на пользу.

— Что-то я не припомню, чтобы тут было так насрано, — поморщилась девушка, окинув взглядом комнату, — Не за утро