Закон шрама - Дмитрий Силлов

Единственного… После ее воскрешения «дочкино ожерелье» поблекло и перестало сиять словно кусочек неба, умытого дождем. А когда мы пересекли границу Зоны, оно превратилось просто в цепочку светло-синих шариков, которые к сегодняшнему дню стали полностью бесцветными.

Тем не менее «дочкино ожерелье» так и не покидало шеи моей возлюбленной.

До сегодняшнего дня.

Сегодня она впервые сняла его и положила на прикроватную тумбочку. Очень аккуратно и… осторожно. Так работники серпентария отпускают в террариум лишенную яда змею, которая всё равно может укусить – хоть для жизни и безопасно, но по-любому приятного мало.

И внезапно я понял, что моему счастью пришел конец – окончательный и бесповоротный.

Только счастью ли?

Не знаю…

Наверное, очень многие люди на вопрос: «Что такое счастье?» ответят – небольшой личный остров, не особенно хлопотное, но весьма доходное занятие, неслабый счет в банке и беззаботная жизнь рядом с любимым человеком. И они по-своему будут правы… до тех пор, пока всё это вдруг разом не свалится им на голову.

Конечно, несколько месяцев они будут вполне счастливы, осваиваясь с предметами и возможностями, ранее им недоступными. Они, несомненно, купят дорогую машину, двухместную яхту и вредную собачонку для любимой, покатаются по миру, поглазеют на облезлые пирамиды и скособоченную башню, отважно погладят перед фотокамерами одуревших от наркотиков тигров и крокодилов, съедят много экзотических блюд, запивая их незнакомыми напитками и, наконец, с морем впечатлений, слегка омраченным разыгравшимся гастритом, вернутся домой слушать, как шумят пальмы и плещется океан, лаская волнами берег их вожделенной собственности.

Но пройдет совсем немного времени на острове, где каждый последующий день похож на предыдущий и где ровным счетом ничего не происходит… и человек, по́том и кровью добывший вожделенное богатство, начинает понимать, что на машине ему ехать особенно некуда, на яхте есть куда плыть, да незачем, а собачка исчезла – то ли сама утонула, то ли ее утопила жена в приступе ежевечерней меланхолии.

Тогда остается единственное, ради чего стоит жить, – любовь. Друг к другу и к детям, которые просто обязаны появиться на свет в этом пальмовом раю для двоих.

Но если хорошенько вспомнить библейские легенды, то рай и дети – понятия несовместимые. Тем более в случае, если Адам и Ева прибыли в место вечного блаженства из Зоны – области повышенного радиоактивного фона, оказывающего разрушительное воздействие на организм человека, а особенно на его репродуктивные способности. Нет, с потенцией и либидо у меня было всё в порядке, да и моя любимая не жаловалась на отсутствие влечения ко мне. Скорее наоборот, каждая наша ночь была наполнена страстью и нежностью…

До недавнего времени.

– Это все «фотошоп», – сказала она пару месяцев назад. – Из-за него я стала пустой, как стреляная гильза.

Я хотел было пошутить что-то насчет свежего капсюля, но вовремя заткнулся – женщине, которая не может стать матерью, не до шуток. Вместо этого я попытался ее утешить, напомнив, что артефакт подарил ей неземную красоту.

– Да кому она нужна, красота… и всё это.

Она широко и размашисто, словно зачеркивая видимую реальность тонкими пальцами, обвела рукой океан, пальмы и чистое синее небо над нашим островом…

Врачи на материке только разводили руками. И на остальных материках тоже. И у нее, и у меня всё было в норме. Не было только счастья, которое угасло медленно и неотвратимо, как сияние в «дочкином ожерелье»…

Я лежал рядом с ней, смотрел в потолок и думал о том, как всё это начиналось…

А началось всё с того, что однажды я очнулся и обнаружил себя лежащим на деревянном столе в подземном логове торговца с говорящим прозвищем Жмотпетрович. При этом я не имел ни малейшего понятия о своем прошлом, воспоминания о котором стерли из моей головы ученые за Периметром Зоны перед тем, как забросить меня в это проклятое место.

Они же сделали из меня совершенную машину убийства, запрограммировав меня на единственное задание – найти Директора комплекса подземных лабораторий и убить его, что было фактически равносильно приказу уничтожить Монумент.

Я шел через Зону, уничтожая всё, что мешало мне на пути к цели. Но на том пути я встретил эту девушку – и, возможно, в тот самый момент в моей голове начался возврат к прошлой жизни.

Я дошел до цели и выполнил задание. Прежде чем погибнуть, Директор подземных лабораторий вернул мне память, а Монумент отдал свое сердце – артефакт «чистое небо», излечивающий любые болезни, отклоняющий пули и заодно позволяющий проникать через границу между мирами.

Воспоминания о прошлой жизни вернулись ко мне. Я больше не был бездумной машиной, выполняющей чужие задания. И тогда я понял, что мне совершенно наплевать на все научные эксперименты мира и на возможную месть моих бывших хозяев. Я снова стал человеком, для которого в этом мире не существовало ничего важнее девушки с небесно-синими глазами.

Я отыскал ее… только для того, чтобы снова потерять.

Почти потерять.

Она была членом группировки «Всадники», не без моей помощи утратившей бесценный артефакт «фотошоп», который являлся основой благосостояния этой крупной и хорошо вооруженной банды. Уникальный артефакт превращал любого человека в идеал совершенной красоты, и «Всадники» поставили на поток бизнес по корректировке человеческой внешности.

Но за всё приходится платить. Несмотря на все предосторожности, в большинстве случаев новоиспеченный полубог вместе с совершенной красотой получал в придачу острую лучевую болезнь – «фотошоп» был крайне радиоактивен.

Свою любимую я нашел в бессознательном состоянии и отнес ее к Болотнику – гениальному целителю, последней надежде всех обреченных обитателей Зоны. Но даже он ничего не мог поделать. Знаний всего человечества не хватало для того, чтобы вылечить ОЛБ в последней стадии. Правда, Болотник указал мне единственный путь к спасению моей любимой. Этот путь лежал за границей существующей реальности, в далеком будущем, больше похожем на ад, населенный чудовищами, которые даже не снились самым опытным сталкерам Зоны.

Мой нож «Бритва» и артефакт «чистое небо» помогли мне пройти через ад и принести то, о чем просил Доктор, несмотря на колотое ранение в легком и практически сожженную левую руку.

Смерть отступила от моей любимой, но из комы она так и не вышла. Я выжил благодаря стараниям Болотника, но вскоре был вынужден покинуть его жилище.

Над Зоной, а значит, и над той, кто был мне так дорог, нависла страшная опасность. Монумент, лишенный «чистого неба», больше не мог сдерживать поток аномальной энергии, и грядущий выброс ужасающей силы грозил превратить весь мир в одну огромную Зону, кишащую полчищами голодных мутантов и покрытую полями гигантских аномалий.

За дело взялся не только я. Вместе с Меченым и его друзьями мы прошли через неприступные Северные кордоны и вернули Монументу его сердце. К тому же к нашей группе примкнул киллер, которого правительство послало нас ликвидировать. Бывает же такое! Этот сталкер, получивший прозвище «Японец», оказался неплохим парнем и здорово помог нам^[3].