Порог - Сергей Лукьяненко

Валентин посмотрел в окно. Точнее — в экран с умиротворяющим вечерним видом на лесное озерцо. Спросил:

— Финляндия?

Хозяин кабинета повернул голову, без интереса глянул на экран.

— Да, вероятно.

Он достал очередной лист, присоединил его к пачке. Посмотрел на Валентина. На его лице отразилась тень любопытства.

— Знакомое место?

Валентин на миг заколебался:

— Если позволите… капитан третьего ранга.

— Разумеется, капитан второго ранга, — кивнул хозяин кабинета.

В этом месте разница в звании не играла никакой роли, должность была важнее. Пожилой капитан третьего ранга, засидевшийся на своей должности в штабе Флота, был начальником, Валентин — подчиненным. Одним из многих самоуверенных, амбициозных, еще не пережеванных жизнью офицеров. К тому же — проштрафившимся.

— Место незнакомое, — признался Валентин. — Но это и не важно, и не интересно.

Принтер принялся натужно печатать последнюю страницу, на которой было слишком много активных печатей.

— А что интересно и важно? — спросил капитан третьего ранга, держа руку у выползающего листка.

— Если позволите…

— Я уже дал разрешение.

— Интересно и важно то, что у вас в кабинете нет никаких личных вещей. Фотографии, сувениры, таблички с названиями кораблей, где вы служили…

— Возможно, я не служил в космосе, — сказал капитан третьего ранга, постукивая пальцами по листку, будто пытаясь его поторопить.

Валентин вежливо улыбнулся.

— И вдобавок — видеоокно с не знакомым вам пейзажем! Скажу честно, не встречал людей, которые работают в таких стерильных помещениях.

— Люди порой ведут себя странно, — сказал капитан третьего ранга. Листок выполз из принтера и упал на стол, но хозяин кабинета не спешил его подбирать. — Например, успешный молодой командир, которому прочат хорошую карьеру, включает отражатель Лавуа, находясь в ста тысячах километров от планеты раннего третьего уровня. Странно, не находите?

Валентин виновато кивнул:

— Вы правы. Но это оплошность, не странность. Я не учел активность звезды, а в нормальных условиях раннекосмические технологии не позволяют обнаружить отражающее поле.

— Ну да, — саркастически сказал капитан третьего ранга. — А вот при солнечной буре отражатель создает замечательную картину даже для невооруженного глаза. Как это называют на Соргосе? Крылья ангела?

— Совершенно верно, — подтвердил Валентин. — «Два огромных крыла распускаются в небе, осеняя мир…»

— «Призывая к смирению и покаянию», — кивнул капитан третьего ранга. — Вам повезло, Валентин, что именно к смирению. Если бы ваша иллюминация не остановила войну, а развязала, вы пошли бы под трибунал… — Он сделал паузу и вдруг произнес с воодушевлением, будто эта мысль только что пришла ему в голову: — А может быть, вы знали суеверия Соргоса? А?

— В этом не было бы ничего удивительного, в конце концов, мы находились в миссии почти месяц, — признал Валентин. — Но знаете, что на самом деле удивительно?

Капитан третьего ранга вопросительно посмотрел на него.

— Удивительно то, что вы знаете проповедь блаженного Эвслана. Это заставляет задуматься.

— И к какому выводу вы приходите? — заинтересовался капитан третьего ранга.

Валентин еще раз обвел взглядом кабинет. Пан или пропал…

* * *

Примерно через полчаса Валентин вышел из кабинета. Постоял несколько мгновений, глядя на лифт в конце длинного пустынного коридора. Пробормотал:

— Нет, какого черта…

Повернулся и открыл дверь снова.

За дверью была просторная комната с панорамным окном, выходящим на Балтийский залив. В помещении было шесть столов, сейчас пустовавших — у окна с хохотом общались шесть женщин средних лет с бокалами в руках. Открытая бутылка вина стояла на подоконнике, еще одна, пустая, — на полу. Судя по одежде, это были гражданские сотрудницы.

— Товарищ капитан второго ранга, отдел кадров на этаж выше! — окинув его любопытным взглядом, сказала одна из женщин.

— Но вы можете смело заходить! — кокетливо добавила самая пожилая из женщин. — У меня день рождения!

— Поздравляю, — пробормотал Валентин. Посмотрел на служебное предписание, которое держал в руке, вздохнул, закрыл дверь — вызвав взрыв хохота и чью-то реплику: «Вика, ты напугала мальчика!»

Валентин прошел к лифту, который словно поджидал его на этаже, и сказал:

— Вестибюль.

Лифт пошел вниз.

— Даже не буду пытаться понять, — сказал Валентин в пространство, на случай если за ним наблюдают.

Через три минуты он вышел из башни европейского отделения Космофлота. Был жаркий день из тех, что порой случаются в середине прибалтийского лета, только где-то высоко над заливом плыли белые облачка. Стеклянная пирамида регионального штаба была здесь единственным высотным зданием, стоящим посреди уютного городка в старонемецком стиле — от фахверка до неоготики. Все — новодел, но выглядел он вполне правдоподобно, хотя мрачноватый собор с горгульями, по мнению Валентина, был тут все-таки излишним.

Еще через пять минут Валентин подошел к ресторанчику «Повод», одному из тех, где традиционно встречались офицеры Космофлота. У кого-то всегда был повод праздновать, у кого-то печалиться. Относительно себя Валентин пока не определился.

На открытой веранде сидел с бокалом пива подтянутый капитан третьего ранга. Он был ровесником Валентина, но в отличие от него выглядел космонавтом с рекламного плаката — красивый, улыбчивый, весь какой-то соразмерный и самодостаточный. Мундир на нем сидел ладно, кожа была загорелая, светлые волосы казались длиннее, чем были.

Пожалуй, он лучше всего смотрелся именно здесь, в подчеркнуто гражданской обстановке. Скафандры, корабли, космос — все это было бы уже лишним и только отвлекало внимание. Парень беседовал с официанткой, улыбающейся ему куда более искренне, чем требовала профессия. Впрочем, индикатор эмоций, сережку которого девушка вызывающе носила в левом ухе, мерцал зеленым и розовым совсем уж откровенно.

Валентина девушка удостоила лишь дежурной улыбки.

— Мне того же, — сказал Валентин, садясь напротив капитана третьего ранга.

Девушка с явной неохотой ушла. Валентин сидел на плетеном стуле, заложив ногу за ногу и глядя на капитана третьего ранга. При его появлении тот явно занервничал. Глотнул пива. Картинно оглянулся вслед официантке. Потом не выдержал:

— Ну что, командир?

— Ты о чем, старпом? — добродушно спросил Валентин.

— На какое корыто нас загнали?

— Нас? — Валентин сделал паузу. — Ах да. Виноват же я. Прости, Матиас. Запамятовал.