Гость из будущего. Том 3 - Владислав Викторович Порошин

Глава 13

— Здравствуйте, профессор, — смущённо буркнул я, стоя на сцене актового зала бывшего «Смольного института благородных девиц», где за моей спиной висел огромный портрет вождя мирового пролетариата Владимира Ленина, а в зале сидели первые лица главного города на Неве.

В общем как это часто бывает, наш родименький директор «Ленфильма» всё перепутал. Его действительно вызвали в «Смольный» и при этом упоминался наш весёлый концерт в Сестрорецке. Однако «предстать пред ясны очи» первого секретаря Ленинградского обкома Василия Толстикова нужно было не для «получения по шапке», а ради небольшого представления. Илье Киселёву предписывалось собрать творческую группу в составе: Яна Нахамчука, Савелия Крамарова, Владимира Высоцкого, Нонну Новосядлову и ещё кого-нибудь на его выбор, и прибыть 6-го августа в четверг к 4-м часам дня в обком партии.

Естественно подобная заявка не прошла мимо глаз министра культуры Екатерины Фурцевой и нашу, как она выразилась, «бандитскую команду» разбавили достойными и заслуженными товарищами. Поэтому в первом отделении творческой встречи-концерта выступил режиссёр Сергей Бондарчук, которому помогала рассказывать о киноэпопеи «Война и мир» юная красавица актриса Людмила Савельева. Затем на сцену вышел режиссёр Владимир Басов. Он поделился интересными моментами со съёмок фильмов «Тишина» и «Живые и мёртвые». После чего Владимир Павлович сказал два слова о ещё об одной своей кинокартине «Метель» и пригласил Валентину Титову, чтобы та прочитала небольшой монолог из этой повести Александра Пушкина. Потом к микрофону вышел Григорий Козинцев, который к облегчению работников обкома о своём «Гамлете» сказал всего несколько слов и предоставил сцену Анастасии Вертинской и Иннокентию Смоктуновскому. И актёры, войдя в образ Офелии и Гамлета, разыграли небольшую сценку из кинофильма.

Поэтому спустя пятьдесят минут первые лица Ленинграда, Ленинградской области и члены их семей сладко зевали, смотрели на часы и недоумённо переглядывались. Илья Киселёв, предчувствие приближающуюся катастрофу, схватил меня за грудки и тревожно зашептал: «Феллини, Христом Богом молю, выручай». «Спокойно, Илья Николаевич, работают профессионалы», — буркнул я и, дав отмашку, первым запустил на сцену Савелия Крамарова. И прошло всего несколько секунд, как зал «Смольного» буквально затрясся от хохота. Монолог бюрократа, который читал Савка зашёл в прямом смысле на ура. Тема «дармоедов» во власти, которых неплохо бы послать за «бугор», оказалась близка многим членам Ленинградского обкома.

Далее я и Нонна на две гитары и на два голоса спели: «Как провожают пароходы» и «Королеву красоты», встреченную более чем благожелательно. А потом на зрителей обрушил всю свою взрывную энергетику Владимир Высоцкий. Он так заорал и захрипел, читая монолог Хлопуши, что Басов, Бондарчук и Козинцев разом вздрогнули. А когда этот монолог плавно перешёл в песню «Кони привередливые», то зал на последних аккордах встал, взорвавшись аплодисментами.

Наконец, пришёл черёд и нашей юмористической сценки с Савой Крамаровым о перипетиях студенческой жизни и советского любительского спорта.

— Что вы сказали? — сморщился Крамаров, исполняя роль преподавателя.

— Здравствуйте, кхе-кхе-кхе, — закашлялся я и осипшим голосом прошептал, — господин профессор.

— Я не профессор.

— Извините, товарищ из академии наук, не признал, — глупо улыбнулся я.

— Я — младший преподаватель. Тяните экзаменационный билет, товарищ студент, мне с вами здесь торчать некогда, — скорчив недовольную рожицу, протараторил Савелий Крамаров.

— Так мне тоже некогда, — сделав туповатое лицо, заявил я. — Я уже и зачётку приготовил. — Я вытащил из кармана толстые синие корочки, которые из зала смотрелись как зачётная книжка, затем раскрыл их и дунул. Поднявшийся столб пыли, сделанной из обычной пудры, зал встретил громким хохотом. — Халяву всю ночь ловил, большую и малую. Старался, товарищ старший преподаватель, учил, — на последнем слове я пустил маленькую слезу.

— Вот студенты наглые пошли, — в зал сказал Крамаров. — Халяву значит он ловил! Зачётку значит, уже приготовил! А кто будет отвечать на теоретический вопрос⁈ Пушкин А эС?

— А вы знаете, товарищ доцент, лицо мне ваше очень знакомо, — захихикал я, протянув зачётку в сторону Крамарова. — И где я вас мог раньше видеть?

— Ясно где, на лекциях, на семинарах и там, где этого много, как они называются, книг. В этом… в читательском зале, — проворчал Сава, отодвинув зачётную книжку обратно ко мне.

— Я, товарищ профессор, признаюсь честно на лекции не ходил, на семинарах не был, и там где много разных книг пока не появлялся. А вот лицо мне ваше очень знакомо, — я погрозил пальцем Саве и снова протянул зачётку в сторону Крамарова.

— Ну, наглый студент пошёл, — обратился в зал Савелий, взял мою зачётку и выдал мне листок с микросхемой. — Ладно, переходим к практике. Вот схема, приступайте. А то мне здесь торчать некогда. Или вам что-то не понятно?

— В принципе всё понятно, товарищ доктор наук, замечательная схема, — захихикал я, крутя листок по часовой стрелке. — У меня только один вопрос — что это за чёрточки, прямоугольники, квадратики и кружочки? Мы вообще сегодня с вами какой предмет сдаём?

— А что вы сегодня должны были сдавать? — Крамаров и я уставились друг на друга.

— Так вы — преподаватель, вам виднее, — пробормотал я. — Вот чувствую, что где-то я вас видел, а вспомнить не могу.

— И я вас тоже где-то раньше видел, — проплетал Сава и тут же вскипел. — Хватит тянуть резину! Приступайте к выполнению домашнего задания! В том смысле, что собирайте то, что здесь нарисовано. Мне тут торчать некогда.

— Как хотите, мне не сложно, — пожал плечами я и начал в воздухе крутить воображаемые зажимы. — Я вам сейчас тут такое наворочу, потом вы же отвечать будете. Вы, товарищ профессор, меня ещё вспомните в своей кандидатской диссертации. Если конечно институт к этому времени не сгорит.

— Погоди-погоди, руки прочь от аппаратуры! — заорал Крамаров и, посмотрев мою зачётную книжку, пролепетал, — что ж тебе поставить-то, бездельник? И где вас только таких в команду набирают? В том смысле, что в институт.

— Где взяли, там уже нет, — с гордостью проворчал я и, вытащив из сумки, которая всё время лежала под моими ногами, футбольный мяч, принялся его набивать одними коленями.

Савка несколько секунд посмотрел на то, как играюсь с футбольной сферой, затем загоготал и выкрикнул, ткнув в меня пальцем:

— Васька Конопатов! Правый полузащитник