Жнец. Книга девятая - Макс Дарт

Решив, что ходить по коридору комплекса довольно-таки интересно, но интереснее все же будет заглядывать во все попадающиеся на моем пути помещения. Дабы не нарваться на ловушки, призвал парочку Теневых Гончих, которые вместо меня будут открывать все двери.

— Граф, это даже не забавно. Парочка ваших зверушек вряд ли смогут помочь вам, Александр Петрович, достичь нужного результата, — о каком результате шла речь, оставалось загадкой. — То ли дело древний демон, да? Призовите ее, Александр. Дайте мне на нее посмотреть, Ваше Сиятельство!

Продолжая игнорировать голос из динамиков, подумал, что Кей давно зачислила бы его в список «поехавших», даже несмотря на то, что он ее восхваляет.

— Перестань меня игнорировать, Проводник!

Я замер. Проводник? Что-то знакомое. Кто-то меня уже называл подобным образом, но кто?

Память во всю отказывалась мне помогать и сообщать имя обладателя отдаленно знакомого голоса. Поэтому я, пожав плечами, отправился дальше, на ходу заглядывая во все возможные помещения.

Те были как под копирку. Ряд железных шкафчиков возле одной из стен, а остальное пространство занимали несколько двухъярусных кроватей да пара столов со стульями.

В некоторых комнатах мне повстречались чашки, в которых был не допитый горячий напиток, а также повсюду разбросанная одежда и шахматные доски с расставленными на них фигурами в незаконченных партиях. Все говорило о том, что люди, здесь проживающие, со своих мест срывались мгновенно.

Мое исследование третьего уровня подземного комплекса продолжалось, а голос из динамиков молчал. Он не произнес ни слова с того момента, как назвал меня Проводником.

Так продолжалось до того момента, покамест я не дошел до двери, за которой почувствовал не только душу говорившего, но и, судя по всему, всех остальных людей, присутствующих на этом уровне комплекса в данный момент времени.

Ненадолго замерев рядом с дверью перед тем, как в нее войти, я закинулся листьями иномирных деревьев, хранящимися в моем Родовом кольце. Все же у меня постоянный отток энергии из-за того, что Кей сражается наравне с Чайей. Благо богиня пользовалась своим телом, которое было напитано энергией заблаговременно, а то было бы совсем грустно.

— Ваше Сиятельство, ваши приготовления излишни, — вновь заговорил голос из динамиков. — Будьте добры, Александр, входите.

Мое любопытство взяло верх, и я вошел внутрь, чтобы уже наконец увидеть того, чьи голос и душа были мне смутно знакомы. Ладно голос, но, чтобы я душу сходу не узнавал… Это уже ненормально. Да и эти всполохи, что сконцентрированы не только в области души, но и в голове… Их я тоже припоминаю, но у кого?

За дверью меня ожидало такое же, как и весь коридор, весьма тускло освещённое помещение, по центру которого спиной ко входу стоял внушительных размеров мужчина в белом халате. Его волосы были похожи на таковые, принадлежащие Чайе: половина светлых, половина темных.

Остальные люди же притаились, будучи скрытыми в углу помещения. Как бы я ни старался, но ни одного лица разглядеть мне не удалось.

— А вот и вы, Новиков! — стоящий по центру мужчина развел руки в стороны, но пока что не оборачивался. — Очень жаль, что вы, граф, не согласились присоединиться ко мне ещё по дороге сюда. Александр Петрович, но меня сильнее печалит отсутствие вашей кицунэ. Она бы стала идеальным пополнением моей коллекции!

— Боюсь, что это ты бы стал ее новой игрушкой, — усмехнувшись, ответил я.

— Смейся, пока можешь, Проводник! То ли дело, что смеяться тебе осталось недолго? — мужчина резко обернулся, а мое лицо вытянулось от узнавания, удивления и нереальности происходящего.

На меня, оскалившись, смотрело нечто, чье лицо одновременно принадлежало двум разным людям. Одна часть — безумному учёному из Минского пункта Стражи, Аспидову; а вторая — моему первому командиру, Игорю Петрову.

Глава 17

— Что за срань? — вырвалось у меня выдохе. — Что ты такое?

— Ах, извините. Моя вина, что мой изменившийся внешний вид слегка застал вас врасплох, Новиков, — ухмыляясь, говорило нечто. — Должно быть, больше всего в смятение вас ввел лик вашего друга, Игоря Петрова. Знаете, он был и моим другом тоже. Я бы даже сказал, самым лучшим другом. Но иногда, ради своей мечты, приходится жертвовать самым дорогим, — вызывая у меня отвращение, он с нежностью погладил себя по той части лица, которая ему досталась от Петрова. — Поглощение Игоря было самым трудным решением в моей жизни, Александр. Представляете, а ведь он все еще может видеть окружающее пространство моими глазами и даже осмыслять происходящее. Вот только контролировать тело или как-нибудь иначе влиять на ситуацию, увы, нет.

«Он даже не поехавший… Он конченный», — мысленно резюмировал я, глядя на омерзительную картину, а вслух спросил: — Где Миссурийский?

— Точно, Джон… — в задумчивости поднес руку к своему подбородку Аспидов. — Боюсь, что в данный момент вы и ваша войнушка между Родами мало его интересуют. Парень исследует новые горизонты, путешествуя по новому для себя миру, — с придыханием произнес безумный ученый. — Что тут можно сказать? Заслужил. Столько всего сделать для объединения двух миров и получить достойную награду… Как романтично, не так ли, Ваше Сиятельство? — вперился в меня Аспидов, однако, не дождавшись ответа с моей стороны, продолжил: — Ладно, чего уж мы будем обсуждать того, кто отправился на заслуженный отдых, Новиков? Лучше поделитесь, как вам результат моего творения? — он указал на себя обеими руками, проведя ими сверху вниз.

— Сделать из себя химеру — одно из самых глупых решений, что я видел за всю свою жизнь. Да и история ярко показывает, что быстрое получение силы ничем хорошим для ее обладателя не заканчивается, — высказал я свое мнение. — Так что передо мной не творение, а жалкое подобие человека. Тот, кто решил пойти лёгким путем вместо того, чтобы усердно бороться, а затем стать лучше.

— Да что вы, Новиков, знаете о том, каково это быть жалким слабаком, не способным к развитию? У вас есть личная сила, а также чудовищно редкий и не менее прекрасный фамильяр! — полным детской обиды голосом прокричал Аспидов. — А я, обладая разумом, способным представить могущество Одаренных, но сам, можно сказать, таким не являющимся, мог только смотреть на остальных и оценивать их потенциал. Чуть было с ума не сошел, пока безвылазно сидел в лишенном света помещении Минского пункта Стражи, — я огляделся, понимая, что