МихА АлхиМ - Второй сезон - Евгений Владиславович Свидрицкий

сестрицы. Настоятельницы и Наставницы не было. Катька смело вошла внутрь. Переоделась, заняла место за своей прялкой и взялась за веретено. Когда она попала в Монастырь, она отказывалась что-либо делать. Но очень быстро поняла, что бездействовать здесь означало умереть со скуки. Особенно после городской жизни, из которой её насильно выдернули. Прялка загудела. Сестрицы продолжили рассказ.

– Сказание Луны. Акт первый.

“Светило. Я тоскую. В моей душе то холодно, то сыро. Яви свой лик. Ни краешек, ни четверть. Согрей ж меня ты всю без промедленья! Три долгожданных дня. Три дня… До этого прелюдия. Когда твои лучи скользят по мне от ночи к ночи. Меня захватываешь ты… О Боже. Ещё чуть-чуть… И встретились глаза и взгляды. “Ты как?” заботливо спрашиваешь ты. “Согрелась? Сыта? Люди не мешают?” А я смотрю, не отрывая глаз. Твои черты пытаюсь вновь запомнить, чтоб видеть их сквозь заслоняющую тень. Три ночи… Как мгновенье. Лицом к лицу… А после вечное вращенье разводит нас по разным берегам. То Матушка тебя ревнует. Не доверяет. Говорит: “У Ясного гарем. Он всем так светит. Тебе не стоит связываться с ним”.

Рассказчица замолчала. Сестрицы стали обсуждать это фрагмент. Катька умилялась с сестриц. Всё было на поверхности, но они говорили о Свете и Тьме. “Как без Солнца всё погрузится во тьму, так и без Бога люди потемнеют”.

– Сказание Луны. Действие второе. Послание, – продолжила сестрица. – Мёртвые узрите! Собой явила лик Светила. Передаю вам часть Любви и Силы. Наполните свои сосуды и двигайтесь согласно Ведам. Вода в моих руках. Объединяю реки. Паром открыт по водам реки Млеки.

Рассказчица замолчала. Сестрицы стали обсуждать отрывок. На “Реки Млеки” Катька подвисла. “Какие Руки Крюки? Что за млеки реки?”. “Млечный путь” подслушала она разговор сестёр. Уткнув веретено в подбородок, она задумалась.

– Сказание Луны. Действие третье, – продолжила сестрица, – На берегу курчавом стоит у пристани челнок. В нём в балахоне волк беззвучный. Стоит с веслом и платы ждёт. Два золотых - живым и мёртвым. Открыт меж Царствами проход. Подняться можно по течению, а можно и наоборот.

Рассказчица замолчала. Сестрицы стали обсуждать отрывок. Катьке это наскучило. “В начале хоть интрига была, а в конце ерунда какая-то” зевнула она и остановила колесо.

– Сказание Луны. Действие четвёртое. Воздействие, – продолжила сестрица, – Мёртвое Царство наполняется Благом. Души родных могут в гости сходить. Но появляются нарушители правил, те, кто пытаются Волю склонить.

Катька разложила всё по местам. Тихонько переоделась, но осталась дослушать.

– Сказание Луны. Действие пятое. Напутствие. Держи Волю крепко, это Вера твоя. Чем Вера сильнее, тем крепче рука. Будь ясным, лучистым, в помыслах чистым…

Эту часть Катька слышала много раз. “Напутствие” - одно из базовых схем плетения с многократным повторением молитвы. Она вышла во двор. Вернуться можно было по прямой через лес или в обход по тропинке. От леса исходило какое-то напряжение. Катерина напряглась и пошла в обход. Не успела она надеть наушники, как из леса донёсся демонический хохот. Она прижалась к стене и замерла. Послышались шаги. Подмёрзший снег хрустел крадущимися шагами. “Реки млеки. Реки млеки” – повторяла она последнее, что помнилось.

– Катюша? – из темноты появилась Старшая Наставница.

– Фух. Я перепугалась! Вы слышали этот хохот? Кто это был?

– И ты слыхала? Леший его знает, кто конкретно. Может одни. Может другие. А может и сам Леший. Ходь со мной. Чаем угощу.

– Ба. Мне в Корпус надо вернуться.

– Да что там произойдёт. Утром все проснуться как один. Идём.

– Афанасия если узнает?

– Госпожа Верховная Настоятельница Афанасия фон так мне и надо, сама заслужила, – закончила Наставница. – Ты же сама предложила такое наказание и обещала исполнять его.

Они дошли до комнаты Наставницы. Катька вздохнула и повторила полное обращение. До полной Луны она должна была каждый раз при упоминании Афанасии проговаривать этот текст. Поэтому она всячески избегала напрямую говорить о ней и очень дулась, когда попадалась.

– Садись. Наливай заварку. Сейчас воду принесу. И не переживай. Фая сейчас гостем занята. Не до тебя ей.

– Что за гость?

– Тебе какой интерес? Музыка, гажеты, прочая суета?

– Неужели из города?

– Ты лучше чай пей, да глупости не думай, – покачала головой Наставница.

– Никаких глупостей, – заверила Катька.

– Его в твой корпус поселят.

– Новенький? Надолго? Ещё один одинокий старичок?

– Не твоя забота. Утром тебя сменят. А потом видно будет. А теперь иди в корпус и займись делом. Воротник сплети. Нити я у тебя видела. Знаю, что кафтан новый хочешь. И руки займёшь, и дело сделаешь.

Катька поблагодарила Наставницу и поспешила обратно в корпус Пансиона. В ушах отбивали ритмы любимой группы. Катька была на подиуме. Ведущая танцем, влекущая глянцем. Щелчки, папарацци и прочие грации… Она замерла. На крыше Пансионата появился призрак. Он устремился ввысь и пропал. “Наставница же сказала, что все до утра доживут”. Катька забежала в корпус. Выдохнула. Успокоилась и переоделась. Достала спицы. Подержала их в руках и положила на стол. На цыпочках она пересекла занавеску первой палаты и прислушалась. Со всех сторон доносилось ровное дыхание. Она слышала их как музыку. Как разные ноты и целые мелодии. Она тихонько обошла всех и направилась во вторую палату. И здесь всё было спокойно. Катька выдохнула и вернулась за стол к спицам. За зиму она хотела связать себе кафтан. Плести, как сёстры, она не умела, а вот крючками управлялась ловко. Рядок к рядку складывала основу и мурлыкала любимый шлягер. Но на дальнем плане. Можно сказать, за горизонтом песни. Мысли создавали напряжение. Катька остановилась. “Я же видела Душу. Если все на месте?.. Неужели гость преставился”. Она положила спицы на стол и тихо выбралась из-за стола. Медленно пошла по коридору вдоль палат. “Единственное место, куда его могли поместить, это дальняя комната сменщика”. Раньше по двое дежурили, но когда пришла Катька, в этом отпала необходимость. Её спокойно хватало на всю ночь. А после она отсыпалась, сколько хотела. Таким образом, сведя встречи с Настоятельницей до минимума. И всех это устраивало. Днём хозяйничала Настоятельница Фая, а ночью за всем следила Катька. Во всяком случае, она так думала. Шторка в комнату была поддёрнута. Катька прислушалась. Тишина. Ни звука, ни ощущения жизни. Она робко отодвинула шторку и посмотрела внутрь. На кровати под одеялами лежало тело мужчины. Ноги чуть согнуты, руки сложены