Опасные видения - Коллектив авторов

дупликация материальных предметов. Скорее всего, и раньше. Эта моя уверенность основана на текущем прогрессе в физике. (Упомянутые в рассказе белковые компьютеры уже предсказывались в недавнем Science News-Letter. Я это предвосхитил в своем рассказе уже в 1955-м. Насколько мне известно, мое предсказание – первое упоминание белковых компьютеров в литературе любого жанра – фантастической, научной и какой угодно другой.) Человечеству больше не придется полагаться на земледелие, животноводство, рыболовство, горную добычу. Более того, города будут совершенно независимы от своих национальных правительств, не считая вопроса международной войны. Борьба городов-государств с федеральным правительством в этом рассказе дана только намеком.

В-четвертых, авторы «Тройной революции» проявили скромность и здравомыслие, когда сказали, что еще не знают, как спланировать общество. Они настаивают на том, чтобы сперва провести всеохватное и глубокое исследование, а уже потом аккуратно следовать рекомендациям.

В-пятых, сомневаюсь, что у нас это получится всеохватно и аккуратно. Вопрос слишком насущный; нужда уже жарко дышит в затылок. К тому же подробные исследования человечества всегда переплетены с политикой, предубеждениями, бюрократией, эгоизмом, глупостью, ультраконсерватизмом и той чертой, что свойственна всем нам: откровенным невежеством.

В-шестых, несмотря на это, я понимаю, что спланировать наш мир нужно, – и желаю планировщикам удачи в их опасном деле.

В-седьмых, я могу ошибаться.

В-восьмых, надеюсь, что я ошибаюсь.

Этот рассказ – в первую очередь рассказ, а не проверка идей или пророчество. Я слишком увлекся персонажами. И хотя Лу Бэррон заложил основу, к самому рассказу он отношения не имеет. Вообще-то сомневаюсь, что рассказ ему понравится.

Как бы рассказ ни приняли, мне понравилось его писать.

«Система Мэлли»

Предисловие

В книге, почти агрессивно посвященной новым, молодым голосам в спекулятивной литературе, удивительно встретить рассказ от женщины, которая профессионально пишет дольше, чем я живу на свете! Это признак либо живительных свойств ее творчества, либо ее уникальности. Лично я бы выбрал последнее – как и вы, если бы встречали Мириам Дефорд. Она из тех, кто одарит взглядом, от которого чахнет спаржа, если хотя бы проронишь такую семантическую нелепицу, как «пожилой человек» или «солнечный город»[68]. Затем она, скорее всего, размажет тебя едким афоризмом из Шопенгауэра («Первые 40 лет нашей жизни составляют текст, а дальнейшие 30 лет – комментарий к этому тексту»[69]) или, например, Ортега-и-Гассета («У девушки пятнадцати лет обычно больше секретов, чем у старика, а у женщины тридцати лет больше тайных знаний, чем у главы государства»). А если и этого мало, как насчет быстренького фумикоми с правой ноги?

Мириам Аллен Дефорд мало того, что прославленный автор «Дела Овербери» (Overbury Affair) и «Каменных стен» (Stone Walls) – полуклассических исследований в области преступления и наказания, – так она написала еще десять, нет, даже одиннадцать исторических или биографических трудов. Она звездный светоч в сфере криминальных фактов и вымыслов. Она любимица читателей НФ и фэнтези. Она выпустила невероятное количество переводов с латыни, литературных биографий и критики, статей на политические и социологические темы; она много лет работала профсоюзным журналистом; она публикующаяся поэтесса и выпустила сборник стихов «Предпоследние» (Penultimates). Уроженка Филадельфии, она проживает – и проживала почти всю жизнь – там, где ее сердце: в Сан-Франциско. В личной жизни она миссис Мейнард Шипли, чей покойный муж (скончался в 1934 году) – известный в научной области писатель и лектор.

Не буду называть здесь возраст мисс Дефорд, но чувствую себя так, словно скрываю от вас чудо. В наши времена, когда обыватель задумывается о здравомыслии Вселенной, любая капля чуда заслуживает прославления, чтобы убедить всех до одного: есть еще надежда и гармония в порядке вещей. Ведь давайте признаем печальный, но вездесущий факт: в нашей культуре большинство взрослых людей, людей преклонных лет, после утраты юности – лишь сварливые слушатели. Но Мириам Дефорд ниспровергает традиции. В обаянии с ней потягаются немногие. В убедительности – никто. (В доказательство последнего: редактор этой книги хотел переименовать ее рассказ в «Клетки памяти» или подобную нелепую чушь. Мисс Дефорд «убедила» редактора, что он только выставляет себя ослом. Ее оригинальное название осталось, а редактор, пусть и поверженный, не почувствовал себя униженным. И вот это, детишки, называется «порода».) Но далеко не это – и уж точно не возраст – привлекает наше внимание. Энергичность стиля, оригинальность и бескомпромиссность, которые Дефорд привносит в сложные, насущные современные проблемы, – вот что нас в ней завораживает.

Мириам Аллен Дефорд исполняет бесценную службу – как в этой антологии, так и в жанре в целом: она – наглядный пример. Не только карапузы умеют придумывать всякие новые жесткие идеи и увлекательно их излагать. Если писатель хочет быть писателем, ему никакие хронологические ярлыки не помеха. Ее рассказ вас впечатлит даже без знания ее возраста. Поневоле задумаешься, насколько обоснованы притязания тех писателей, которые оправдывают свое паршивое бумагомарание возрастом. Мириам Дефорд всем им наподдаст под зад, как и ее рассказ – нам. Внемлите!

Система Мэлли

Мириам Аллен Дефорд

ШЕП:

– Это далеко? – спросила она. – Мне еще надо домой на школьный телекаст; я только улизнула купить вита-сос. Мне всего семь, а я уже учу кибернетику, – похвасталась она.

Я с усилием прочистил горло.

– Нет, тут всего шаг, успеешь меньше чем за минуту. Моя дочка просила тебя забрать. Она тебя описала, чтобы я тебя узнал.

Она рассматривала меня с сомнением.

– Ты какой-то слишком молодой, чтобы иметь дочку. И я ее не знаю.

– Сюда. – Я твердо держал ее за худенькое плечо.

– По лестнице? Что-то мне не нравится…

Я быстро оглянулся: поблизости – никого. Я толкнул ее в темную дверь и задвинул щеколду за нами.

– Чтобы тебя разбомбили, ты сквоттер! – воскликнула она в ужасе. – Откуда у тебя может быть…

– Заткнись! – Я зажал ей рот и толкнул на ворох тряпья, который служил мне постелью. Бессильное сопротивление только больше возбуждало. Я сорвал шорты с ее дрожащих ног.

О боже! Сейчас-скорей-скорей! Кровь щекотала.

Она вырвала голову и закричала, когда я уже погрузился в вялое блаженство. Разозлившись, я схватил ее за тонкую шейку и колотил головой о цементный пол, пока из раскроенного черепа не потекла кровь и мозги.

Я провалился в сон там же, даже не двигаясь с места. Я так и не слышал стук в дверь.

КАРЛО:

– Вон он! – Рикки показал вниз.

Я проследил за его пальцем. Под движущимся тротуаром виднелся теплый неподвижный силуэт.

– Здесь можно спуститься?

– Он же спустился –