Дитя минувшего - Кристина Веда

– Смотри по сторонам, – отстраненно сказал Марк, услышав мой писк.

– Так это от тебя отлетело!

– Ага.

Просто сказал он и я негодующе выдохнула воздух носом. Касим все еще лежал на моей руке, а второй я защищалась от нападений веток, но безуспешно пропускала удары.

– Касим, взберись на плечо, – попросила, на что ворон задумчиво повернул на меня клюв, – на плечо, говорю, заберись.

– У меня болит лапа.

– Хорошо… тогда, пока лежишь, расскажи, как вы оказались на озере?

Марк бросил на нас короткий взгляд, а затем споткнулся о ветку и выругался. Пришлось идти прямо.

Касим вдруг зашевелился в моей руке и цепляясь за футболку клювом, точно альпинист, взобрался на плечо. Голова устало опрокинулась назад, старательно не встречаясь со мной взглядом.

– У тебя лапа прошла, или ты опять не хочешь рассказать мне правду?

– Доберемся до Нави, там расскажу. Сейчас не тот день.

– Но я хочу знать сейчас, пока Навь не забрала меня сама.

– Тихо! – крикнул Касим, а черные глаза бусинки налились кровью. – Не взывай то, с чем не готова встретиться лицом к лицу.

– А я уже устала молчать. За мной пришел какой-то бог… это, получается, мой дядя что ли? – задумалась я и по удивленному лицу Марка, обернувшемуся ко мне, пояснила. – Я дочь Коляды – он бог. На нас напал еще один бог, следовательно он мой дядя, правильно?

Вопрос повис в воздухе. Как и комары, разрушавшие лесную тишину своим писков.

– Вот и спросишь у своего отца, как доберёмся до Нави, – ответил Касим и закончил, – сейчас нет смысла что-то объяснять. Только накликаем беду, вспоминая нечисть и мстительных Богов. Доберемся до Нави, а там хоть лешего вызывай.

– Спасибо, – буркнула я под нос, – леших мне хватило.

Так мы и шли какое-то время в тишине, скрываемые тенью деревьев. Мое мокрые кеды подсохли, но расклеились у самого носка. Одежда висела, а живот неприятно сводило от голода, напоминая об отсутствии хоть какого-нибудь завтрака и обеда.

Клубок вывел на длинную поляну, где у границы с лесом стояли небольшие кусты с красными, переливчатыми ягодками. Я на мгновении остановилась, облизнувшись. Спереди раздался уставший голос:

– Умереть хочешь?

Я посмотрела на Марка, что подошел ближе и склонился к ягодам, над которыми уже зависла моя рука. Касим настолько погрузился в свои размышления, что даже не заметил моей случайной попытки умереть.

– Думаешь, они ядовитые?

– А ты сама не видишь, какие они яркие? Тебя дедушка не учил разве, что самые яркие грибы и ягоды в лесу – ядовитые. Хоть мухомор вспомни, с его красной шапкой.

Я тяжело вздохнула и пошла дальше, мысленно питаться солнечным светом, что изредка просачивался через кроны деревьев. Марк шел рядом, следя за подпрыгивающим впереди клубком, но взгляд его все возвращался ко мне.

– Марк, – решилась я, раз Касима все равно было не разговорить, – что случилось у вас на озере?

Устало подняв голову, он долго думал, прежде чем ответить:

– Мы спустились на обед, как и все в гостинице, но твой ворон ощутил скопление энергии где-то в лесу, и мы пошли проверить, что это.

– Что-нибудь нашли?

Странный, изучающий взгляд Марка впился в мое лицо, что-то отслеживая. Но не найдя то, чего искал, сдался.

– Нет. Это была пограничная и темная энергия. Мы не успели разобраться, как ощутили холод. Рванули обратно, хотели сократить путь через замершее озеро, но не получилось.

Я понимающе кивнула, вспомнив замершего в воздухе Касима и тревожный лепет Марка. Что-то тяготило его, оставив след в резких, дерганных движениях и утомленном взгляде.

– Когда я нашла тебя, – тихо продолжила я, словно отделяя от разговора Касима и изучающего рядом листочки Вихря, – ты шептал, что не смог кого-то спасти.

По сжавшимся в тонкую линию губам я поняла, что Марк сильно переживает и корит себя. Его длинные пальцы сжались в кулак и разжались, как если бы он пытался ухватить кого-то.

– Это был член твоей семьи?

Он кивнул, а затем, через какое-то время хрипло сказал:

– Я родом из Санкт-Петербурга. Звучит комично, учитывая, что у меня под боком с рождения находился мост в Навь, но я все равно не знал, как встретиться со своим отцом.

– Мороком?

Он кивнул.

– Да, с ним. Мама рассказала мне, что отец древний бог еще в четыре года, когда нашла себе нового мужа и была вынуждена объяснить, что не предает моего отца. Что это он ушел первый, ведь был богом и не мог подвергать нас опасности. Я не поверил, уж лучше сказки про моряка, что ушел в плавание и не вернулся. Но время шло, на мой запах слеталось все больше Навьих духов, следя за мной, но не смея подойти. Когда же со мной заговорила старая уличная кошка, еще тот знаток древних историй, я осознал, что мама не обманывает. От отчима мама родила двух девочек с разницей в три года, а затем, случилась трагедия.

Марк замолчал. Взгляд его стал пустым, темным. Я поняла, что перед ним всплывают ужасные вспоминания и повинуясь внутреннему толчку, положила руку на его плечо. Словно ощутив, что находится не один, Марк принял мою поддержку, но рассказ не продолжил.

– Я верю, что ты не виноват в произошедшем, – прошептала я, останавливаясь и повернувшись к нему лицом. Он посмотрел на меня сверху вниз, но все равно казался меньше в своем горе.

– Ты не знаешь, что там произошло.

– Нет. Но точно знаю, что ты сделал все, что мог. Ты ни в чем не виноват.

В его глазах что-то сверкнуло, а может это было отражение от моих глаз. Он тяжело смотрел на меня, но я лишь улыбнулась, поддерживающе сжав его плечо.

И он вдруг выдохнул:

– Прости меня.

– За что?

– Просто… прости.

И я закивала головой, ничего не произнося, но уверяя, что ни на что не держу зла. Мне показалось, что Марк просил прощение за нашу первую встречу и лезвие кинжала у моего горла. Неужели, он так долго сожалел и носил это в себе?

После разговора мы шли тихо. Касим, потонув в своих мыслях, так задумался, что точно кот мял мое плечо своими когтями. Но я так устала и оголодала, что не замечала боли. Только и смотрела себе под ноги, переставляя их с трудом от долгой и неудобной тропы, которую выбрал наш клубок.

Словно почувствовав мою усталость, клубок решил меня добить и