Укрощенная Зверем - Грейс Гудвин

Он не торопился, притворяясь, что изучает его, а я все это время ему улыбалась, потягивая вино и наблюдая за ним, пока он не остановился, нахмурившись, и посмотрел на меня.

«Это не то ожерелье, что я тебе подарил, моя дражайшая кузина. Где другое?»

«Разве нет? – я округлила глаза настолько, насколько мог человек, наклонилась, чтобы посмотреть на ожерелье. – Я не снимала его с тех пор, как вы мне его подарили. Я даже не переодевалась».

Я посмотрела на платье с вечеринки, теперь помятое и испорченное. Как только Энгель окажется за решеткой, я сожгу эту тряпку. Оно было таким прекрасным, когда я впервые его надела, но сейчас, оно напоминало мне сколько зла существует в этом мире. Нет, во всей вселенной.

«Как вы можете говорить такое?»

«Это не то же самое ожерелье».

Он попытался мне улыбнуться, но я наконец смогла увидеть напряжение вокруг глаз, злоба прорывалась сквозь его внешнее спокойствие.

«Застежка другая. На ожерелье моей бабушки были выгравированы ее инициалы, как раз на застежке».

«О, нет! – я положила руку на грудь в имитации удивления и ухмыльнулась, пока делала глоток вина. – Какой магический химический состав в ваших перчатках? Что же вы будете делать, если не сможете уничтожить улики? Теперь все узнают, что вы отравили вашего собственного кузена Рашем, что вы производите самый ненавистный наркотик на Атлане и продаете его как конфетки».

Я поставила бокал с вином на стол и вытащила бластер, который Дэкс позволил мне у него позаимствовать, и на всякий случай показал как стрелять, со стороны своего кресла, направив ему в грудь.

«Бедненький большой, плохой советник, его перехитрила глупая, жирная девчонка с Земли. Как унизительно».

Он прищурился, когда смерил меня взглядом, скользнув от бластера в руке до открытой ненависти в глазах.

«И что ты думаешь с этим делать, Тиффани?»

«Я же просто глупая девушка, правильно? Что я собираюсь делать? Выстрелить в тебя».

Я махнула бластером в его сторону, чтобы подчеркнуть свои слова, и позволила нескольким слезинкам скатиться по моим щекам, частично для шоу, а частично, потому что я была так взбешена на этого человека, что моей ярости понадобился выход. Я действительно хотела его убить, и это делало меня еще злее. Там, на Земле, я чувствовала себя виноватой, даже убив паучка. Я ловила этих чудовищ в стакан и выпускала на улицу.

Этот парень заставил меня ненавидеть, по-настоящему ненавидеть, и я дала ему прочитать это в моих глазах.

«Но сейчас, кузен, думаю, мне следует убить тебя за то, что ты отравил его Рашем. Он почти умер из-за тебя. И кажется, будет честно, что ты столкнешься с таким же концом».

Я сглотнула, затем облизала губы. Когда это они онемели?

Энгель улыбнулся мне, откидываясь назад в кресле и скрестив руки на груди.

«Умру? Сегодня? Нет, дорогая, боюсь, это совсем не то, что у меня на уме».

Комната начала вращаться и я прищурилась на него.

«Что…?»

Мысль прервалась, наполовину сформированная, когда мое зрение помутилось. Я почувствовала, как бластер выпал из моей ослабшей руки. Вскоре мое тело сползо вниз, завалилось на бок на одну сторону кресла, в котором я до этого сидела.

Мои глаза были открыты, но зрение размыто, как будто я пыталась смотреть под водой без очков для плавания. Все было нечетким и искаженным.

Я поняла, что Энгель поднялся со своего места и взял меня за подбородок, поднимая мое лицо, чтобы я на него посмотрела.

«Как ты сама и сказала, глупая девчонка с Земли. Ты правда думала, что сможешь меня обмануть?»

Он стянул перчатки с рук и запихнул в свой карман.

«Эти перчатки не были покрыты антидотом для Раша, милая кузина».

Он поднял ожерелье и снова надел его мне на шею, от прикосновения его пальцев вниз по моему позвоночнику побежал ледяной озноб. Но я не давала страху показываться. Я была как манекен. Я чувствовала себя совершенно отстраненной. Безэмоциональной. Я знала, что если действительно захочу, то смогу заговорить. Смогу моргать. Смогу плюнуть ему в лицо, но у меня не было энергии и все мое тело лежало мертвым грузом.

«Ожерелье действительно было для тебя, дорогая, – его хватка на моем подбородке стала болезненной, а я все еще не могла пошевелиться. – А теперь, ты мне скажешь, где настоящее».

«Иди нахер!» – слова были тихими и невнятными, но он не мог их не услышать.

Он поднял меня из кресла, будто я была перышком, теперь его руки оказались на моем горле.

«Где ожерелье?»

Я пыталась дышать, но не могла ему сопротивляться, не могла схватить его руку и оттянуть ее.

«Ты отравил Дика», – прокашляла я.

Он рассмеялся, этот звук был чистым злом.

Я хотела выцарапать ему глаза, но не могла пошевелить и пальцем.

«Ненавижу тебя».

«А мне и не нужна твоя любовь, Тиффани».

Его взгляд блуждал по моему телу вверх и вниз с явным мужским интересом.

«Возможно, я трахну тебя перед тем, как убью, посмотрю, что за магия у твоей киски, которая смогла спасти Атланского зверя от передозировки Рашем».

Я даже не могла потрясти головой.

«Нет».

«Дик может и выжил на этот раз, но я могу снова отправить его на передовые, на операцию по уничтожению Улья, где его схватят и превратят. Да, эта участь похуже смерти, не так ли?»

Он швырнул меня на пол как тряпичную куклу, а я не смогла себя защитить, даже не могла втянуть голову и перевернуться. Я смотрела на парные браслеты на его запястьях, удивляясь, если его пара умерла, как он сдерживался так долго. Браслеты помогали ему не сойти с ума? Даже если его пара была мертва?

«Дик тебя убьет».

«Возможно. Но ты умрешь первой».

К счастью, мое тело практически онемело, но моя голова ударилась о мраморный пол, ощущение было как от взорвавшейся дыни.

Рев прозвучал откуда-то поблизости. Открывая глаза, я ощущала будто в мой мозг втыкают раскаленные металлические жезлы, от света произошел взрыв боли. Но я узнала этот рев. Я узнала этого Атланского воина. Этого зверя. И они оба были мои.

***

Дик

Ригор и Вестар сопровождали меня до входа в дом и мы проникли внутрь, как грабители. По пути они ввели меня в курс дела, рассказывая все, что я пропустил. Чем больше я слушал, тем больше мой зверь начинал захватывать власть. Я знал, что Тиффани противостоит Энгелю, стараясь вынудить его признаться.