Заповедная долина - Александр Николаевич Скуридин

школьным помещением. В этой мини-школе обучалось всего девять ребят разных возрастов. Старшие дети охотно возились с малолетками, помогая им освоить учебный материал. Все занятия проводились не в форме скучных объяснений, а в игровой.

Это вошедшим гостям с далёкой Земли объяснила учительница, миловидная девчушка, совсем не походившая на строгих, неулыбчивых «училок», которые вели уроки в переполненных школах Земли.

– Мы сейчас проводим занятия по фауне дарийского леса. Следующие три часа вся группа пройдёт практику на природе, – сообщила учительница.

Как Мария поняла, «мы» означало помощников-старшеклассников, которые терпеливо и доходчиво общались с малышнёй.

– Я думаю, на сегодня тебе, Маша, впечатлений вполне хватит, – сказал Гвен, когда земляне-мидгардцы вышли из дома-школы.

– Да, командир, – согласилась девушка и попросила: – А теперь, Гвен, покажи мне свою родную планету.

Так же, как и на Дарии, командир «Небесного Чертога» и представительница Земли очутились на Корусе.

На гравилёте Гвен и Мария облетели четвёртую планету, осмотрели леса, поля и пастбища. На «четвёрке» прекрасно уживались животные и люди-корусийцы, стройные, независимые ни от чего. Они даже не имели стационарных домов, обходясь шатрами, похожими на монгольские юрты.

После того как путешественники «вернулись» на Землю, Мария неожиданно произнесла:

– Мне Корус понравился даже больше, чем Дария.

Всегда выдержанный Гвен несколько изменился в лице после этих слов амазонки. Затем совладал с собой и как можно безразличнее спросил:

– Чем же тебя, Маша, так зацепил Корус?

– Мне он показался почти родным. На твоей, Гвен, планете жизнь похожа на здешнюю, в нашей Заповедной Долине.

– Ну… есть нечто общее, – согласился корусиец.

– У меня от увиденного голова кругом идёт, – пожаловалась Мария.

Гвен выключил демонстрационное устройство, шторы-жалюзи впустили в горницу земной свет.

Хорошо вновь оказаться дома!..

Глава 20

О наступлении дня икс Гьялцен-ринпоче не стал напоминать своему подопечному. Он понимал, что психика ученика сегодня, под утро, подвергнется жесточайшему испытанию. Но через смерть родных и близких в физическом мире постоянно приходится проходить. Это в некотором роде экзамен для Норбу, которому пора перестать отождествлять себя с «телом». Подавляющее большинство людей считает, что тело – основной «ингредиент» существования живого организма. Они совсем забывают, что есть ещё эмоциональная составляющая и, как венец, ментальная, которая, сбросив с себя все оковы физического мира после пребывания на материальном плане, возвращается в свой исконный «дом» – в мир духовный!..

Но Гьялцен-ринпоче не мог оставить своего лучшего ученика без поддержки и заботы. Поэтому после вечерней общемонастырской медитации учитель пришёл в его келью.

Он внимательно наблюдал за вхождением в самадхи[34] Норбу. Было очевидно, что младший «русский лама» основательно продвинулся в этом компоненте – по сути, короле любой духовной практики.

Гьялцен-ринпоче понимал, что Норбу старается войти в глубокую медитацию, чтобы отрешиться от земного и наиболее максимально приблизиться к ощущению того момента, который ему предстоит пережить.

Во время самадхи сознание практикующего восходит к сверхсознанию, точнее к высшему «Я». Медитирующий, вернувшись в обычное сознание, как правило, ничего не помнит: где он был, что видел и что слышал. Это происходит из-за того, что мысль не имеет ни глаз, ни слуха. Совместить ментальную сферу с физическим восприятием – высший пилотаж, которым Норбу пока ещё не овладел.

Поэтому Гьялцен-ринпоче, сам погрузившись в медитацию, внимательно следил за внутренним состоянием ученика, поддерживая уровень самадхи Норбу. Пусть парень отвлечётся, пока это ещё возможно…

Когда же подошёл «крайний» срок пребывания жены Норбу на Земле, учитель осторожно вывел ученика в пограничное сознание.

Отсюда уже сам Норбу начнёт свой стремительный астральный полёт в далёкую Москву.

* * *

Под пристальным контролем Гьялцена-ринпоче младший ринпоче вошёл в глубокую медитацию. После трёхчасового пребывания в самадхи учитель осторожно вывел Норбу в так называемое пограничное сознание.

Ученик и учитель встретились в высоком астральном слое не просто так. В глазах Норбу застыл молчаливый вопрос: «Когда?..»

– Вот-вот это и случится, Норбу, – ответил учитель и легонько подтолкнул ученика. – Давай, лети!..

Норбу-Васин, а точнее, в этот момент Дмитрий Быстров, «полетел». Прелесть астрального полёта в том, что перемещение тела из пункта А в пункт Б производится почти мгновенно.

И вот уже Быстров находится в бывшей «родной» квартире, где в детской комнате мирно посапывала его, Дмитрия, дочка.

Быстров постоял у изголовья кровати Леночки, даже попытался погладить лоб ребёнка своей астральной рукой. Когда же это по понятной причине ему не удалось, он прямо через стену проник в бывшую супружескую спальню.

Дмитрий сделал подобный переход вовремя. Жена, спящая на правом боку, внезапно издала лёгкий стон. При этом руки Светланы, лежащие поверх одеяла, дёрнулись. Из её темени-«родничка» выплыла белёсая струйка, которая быстро сформировала силуэт человека. Тут же возникло вполне узнаваемое астральное тело жены. Оно стояло на полу, одетое в ночную рубашку.

– Что со мной? – испуганно воскликнула Светлана. – Я как будто куда-то провалилась! – Она осмотрела на саму себя, лежащую на кровати, и с облегчением пробормотала: – Не паниковать! Это всего лишь сон.

Женщина потрогала своё материальное тело, хорошо различимое в свете луны, испугалась того, что не ощутила его, и пришла в волнение:

– Как такое возможно? Я стою на полу спальни и вижу саму себя, но моя рука проваливается, как в бездну!

Светлана двинулась к стене, попыталась включить свет. Этого сделать не удалось, и тогда её охватило отчаяние.

– Что со мной? Какое-то нелепое раздвоение! Кто объяснит весь этот жуткий кошмар? – с надрывом произнесла жена Дмитрия.

Быстров отлепился от стены в дальнем углу спальни и тихо, но вкладывая в голос особенную теплоту, сказал:

– Это не кошмар, Света.

– Дима!.. – обрадованно воскликнула жена. Она было сделала торопливый шаг навстречу мужу, но затем остановилась. – Ты же… умер, погиб при исполнении!..

– Нет, любимая! Я жив, как видишь, – Быстров попытался обнять жену, чтобы хоть как-то успокоить её.

Света, однако, отшатнулась от него:

– Не подходи, призрак!.. Я боюсь мёртвых!

– Я как Ленин, который «живее всех живых»! – рассмеялся Быстров и добавил, рассеивая страх супруги: – Призраки, чтобы ты знала, начисто лишены чувства юмора.

Свету немного успокоил ответ мужа. Но тут она бросила взгляд на своё бездыханное тело и спросила, в отчаянье заламывая руки:

– А это тогда кто?

– Ты, точнее твоя оставленная плоть.

– А я… сама?.. – спросила жена, указывая пальцем правой руки на собственную грудь.

– Астральное тело. В нём душа со всеми составляющими, необходимыми для полноценной жизни на физическом плане. Помнишь, я тебе как-то рассказывал про весь процесс перехода из одного состояния в другое?

– Помню, Дима. Выходит, я… умерла?

В словах жены не было ни горечи, ни