Тайновидец. Том 4: Обратное течение - Алекс Рудин

— Что убийца нервничает? — предположил Зотов.

— Вот именно, — кивнул я.

— Это если ваша версия про ритуал не ошибочна, — заметил Никита Михайлович, останавливая мобиль у ворот графского особняка. — Хорошо, попробуйте.

Охрана глядела на нас хмуро, но пропустила без единого слова.

Граф Николай Дмитриевич Мясоедов не доверил встречу своему дворецкому и лично вышел на крыльцо.

Высокий и широкоплечий, он приветливо улыбался. Но за этой дружелюбной улыбкой чувствовалась нервозность.

— Доброе утро, господа! — приветствовал он нас, слегка наклонив голову.

Графу было около сорока, и он уже начал седеть. Манерам его обучили безукоризненно. Но за вежливым обращением чувствовался твердый характер.

— Никита Михайлович, прошу, — густым баритоном сказал Мясоедов. — Александр Васильевич!

Граф взглянул на меня с легким прищуром.

— Не подумайте, что я обижен на вас за то, что вы приютили господина Изюмова, — улыбнулся он. — Поверьте, в свое время я немало пострадал от него. Но должен заметить, что с вашей стороны это не самый дружелюбный поступок.

— Изюмов бродил по улице, без еды и крыши над головой, — заметил я. — Как можно было ему не помочь?

— Милосердие — хорошее качество, — еще шире улыбнулся граф. — Что ж, прошу!

Он пригласил нас в просторный холл, а оттуда по широкой лестнице из красного мрамора мы поднялись в кабинет графа.

— Не стесняйтесь!

Мясоедов широким жестом указал на удобные кресла, обитые темно-зеленым бархатом. — Слушаю вас.

— Мы расследуем череду убийств, — сказал я. — И нам нужна ваша помощь.

Мясоедов удивленно посмотрел на меня. Кажется, он недоумевал, почему именно я веду разговор.

— Я готов помочь, — кивнул он. — Но чем?

— У нас есть несколько вопросов, — вежливо улыбнулся я. — И мы будем благодарны, если вы подробно ответите на них.

— Не хочу показаться невежливым, — снова прищурился граф. — Но в каком качестве выступаете вы, Александр Васильевич?

— Господин Воронцов является официальным консультантом Тайной службы, — вмешался Никита Михайлович. — Его дар Тайновидца бывает нам очень полезен.

— Да, я наслышан о вашем даре, — кивнул Мясоедов.

Он откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе.

— Что ж, задавайте ваши вопросы.

— Одной из пострадавших является Елизавета Федоровна Молчанова, — сказал я. — Вы с ней знакомы?

— Знаком, и даже лично, — кивнул Мясоедов. — Елизавета Федоровна написала про меня замечательную статью. Очень острую, надо сказать. Юная девушка так смело упрекала меня в бессердечии и жестокости, что я чуть не раскаялся.

Теперь в тоне Мясоедова явно слышалась насмешка. Но и нервозность не исчезла. Своим шутливым тоном граф старался ее замаскировать.

— Значит, на Елизавету Федоровну тоже напали? — продолжал он. — И что же она? Погибла?

— Елизавета Федоровна жива, — ответил я. — Но две другие девушки мертвы.

— Какая жалость, — чуть преувеличенно воскликнул Мясоедов.

— Вы сказали, что лично знакомы с Елизаветой Федоровной, — напомнил я. — А при каких обстоятельствах вы познакомились?

— Так она приходила ко мне, — сказал Мясоедов. — Редактор отказался печатать ее статью, и она пришла сюда. Надеялась меня пристыдить.

— Ей удалось? — в тон Мясоедову спросил я.

— Я дружелюбный человек, Александр Васильевич, — усмехнулся Мясоедов. — Но дело есть дело. А моему делу эта статья могла повредить.

— Поэтому вы надавили на редактора «Магических сплетен»?

— Он и сам не дурак, — рассмеялся граф, показывая крупные зубы. — Он-то первый и сообщил мне про статью.

— И больше вы с Елизаветой Федоровной не виделись? — спросил я.

— Нет, — покачал головой Мясоедов.

Мой магический дар чутко коснулся ребер. Граф Мясоедов врал.

— А с другими убитыми девушками вы знакомы?

— Откуда я знаю? Вы даже не назвали мне их имена.

И снова он соврал. Но поймать его на лжи я не мог — магическое предчувствие доказательством не является.

— Думаю, в этом нет необходимости, — кивнул я. — Девушки были не из вашего круга. Вряд ли вы с ними встречались.

И тут же ощутил волну облегчения, которая исходила от графа.

— Собственно, мы заглянули к вам по другому делу, — сказал я. — Так уж получилось, что оно касается убитых девушек. Поэтому я и заговорил о них.

— И что же это за дело? — поинтересовался Мясоедов.

— Елизавета Федоровна и другие девушки закончили Смольный институт. Они учились там как раз в то время, когда ректором института был ваш родственник, Константин Иванович Мясоедов.

— Да-да, — кивнул граф. — Бедный дядя.

— Я слышал, он погиб?

— Верно. Несчастный случай. Оступился, спускаясь по лестнице и полетел вниз. Возраст сказался.

— Это, случайно, не та лестница, по которой мы поднимались? — поинтересовался я. — Она довольно пологая.

— Нет, — напрягся Мясоедов. — Дядя упал с лестницы, которая ведет в башню. Там были его комнаты.

— Мы можем на нее взглянуть?

На мгновение мне показалось, что Мясоедов откажется. Но, пересилив себя, он кивнул:

— Конечно, почему бы и нет.

Лестница в башню начиналась на втором этаже, неподалеку от кабинета. Узкие чугунные ступеньки круто поднимались вверх и скрывались за поворотом.

— Опасная лесенка, — заметил Никита Михайлович.

— Именно так я вам и говорю, — кивнул мясоедов. — Но дяде там нравилось. В башне он ощущал себя настоящим ученым. Сидел там целыми днями, даже к обеду не всегда выходил.

— А что он изучал? — поинтересовался я.

— Черт его знает, — пожал плечами Мясоедов. — Я в этом ничего не понимаю. мое дело торговое, капиталами я ворочаю на славу. А наука… Пфф!

— Я слышал, ваш дядя был историком, и даже ездил в экспедиции. Это вы их финансировали?

— У него были свои деньги. Мой дед оставил младшему сыну неплохой капитал. Надеялся, что тот не станет обижаться за то, что родился позже моего отца.

— Мы можем взглянуть на его комнаты? — поинтересовался я.

— Нет, — напрямик ответил Мясоедов. — После его смерти я там все переставил. Теперь в этих комнатах живет прислуга.

— И все же?

— Нет, я же сказал. Господа, вы заходите слишком далеко. Вы меня в чем-то подозреваете?

Мне