Земля: Начало. Том II - Михаил Ран

— Запасы?

— Полные три газели. Там консервы, крупы, санитарные принадлежности, включая таблетки для воды. — мужчина сплюнул под ноги, и слегка замялся. — Пяток энергетических элементов. С промплощадки. Их как раз мужики те тащили. Судя по маркировке те, что были в подземной части "ГидроРесурса". Возможно, ты об этом слышал.

Марков снова кивнул. Эти элементы могли питать целую секцию станции. Если пригодны, можно будет перераспределить питание, оживить часть фильтров и зарядные станции.

— По ситуации на поверхности?

— Всё хуже, Артём Артёмович. По словам бойцов, в нашем районе очень много этих тварей. Кто-то из беженцев сообщил, что весь восток города мертв. Плюс пошли слухи… Говорят, кто-то видел не только монстров. А… других людей, мародеров. На большие группы вроде как пока не нападали. Наши такое точно не сообщали, но кто знает…

Марков сжал зубы. Глаза его сузились. Он долго молчал. И когда Женя уже собирался спросить, всё ли в порядке, майор наконец заговорил.

— Сформируй отчёт по группе. Медиков опросить, проверить на лояльность – и сразу в работу. К сожалению, времени отдыхать у нас нет. Женщинам полный доступ к душевому отсеку и горячему питанию. Детей в первую очередь к психологу, если он у нас сам ещё не слетел с катушек. Или хотя бы к волонтёру с мозгами.

Женя кивнул.

— По энергетическим модулям. Два передайте нашим исследователям, а три в технический блок. Пусть тестируют. Если сработает, то сможем запустить очистку в западной секции. А вот по этим… — Марков слегка сместил подбородок. — Мародерам... Пусть разведка начнёт отмечать все подозрительные группы, нам желательно знать, кто именно и где этим промышляет. Придет время – зачистим.

— Есть. — ответил Женя чётко, как отработанный механизм.

Марков слегка шагнул в сторону, и уже на ходу бросил.

— Паника хуже голода. Её нам сейчас меньше всего нужно. Разгони все слухи. Или я сам разгоню, но тогда всем будет хуже. И уделите внимание переходам на следующие станции, у нас тут уже население под десять тысяч. Спим на головах. Хорошо хоть, что станция с пересадками…

— Понял, Артём Артёмович.

Майор кивнул, и не прощаясь, направился к переходу в командную зону. Где-то за его спиной зазвенел голос ребёнка, кто-то ругался тихо у самодельной буржуйки, и всё это сливалось в одну меланхоличную симфонию выживания.

***

По разрушенной улице двигалась цепь из десятка человек в разношёрстной форме, кто в городском пикселе, кто в выцветших серых куртках. Их шаги глухо отдавались в пустых оконных проёмах, где когда-то жили люди. Ветер шевелил обрывки афиш и пластиковые пакеты, застрявшие в обломках.

От одной из стен отделилась тень и быстрым шагом направилась к мужчине во втором ряду, который, не отрывая взгляда от старой бумажной карты, выводил линии и задумчиво жевал губу.

— Здравия желаю, товарищ командир! — бодро отрапортовал подошедший, который не встретил никакого сопротивления, пока шел.

— А, Коля… с докладом? — не отрываясь от карты, отозвался командир. Голос у него был негромкий, но хрипловатый, с лёгкой сединой в интонациях. Как и сама его фигура: сухощавая, чуть сутулая. На голове была выцветшая серая панама, поношенная, местами вытертая до белесого цвета. На плече висел автомат, одна из самых последних модификация с нештатными обвесами: прицел, лазерник, пара обмоток на цевье. Нога, похоже, беспокоила: при каждом шаге он едва заметно прихрамывал, и морщился так, как если бы каждый шаг отдавал в поясницу эхом прожитых лет.

— Так точно, командир. — Коля пожал протянутую руку, ладонь у него была загрубевшая, в шрамах. — Ещё раз привет, Саныч. Мародёров мы нашли.

Командир наконец оторвался от карты. Взгляд у него был сонный, но цепкий. На первый взгляд, собеседнику могло показаться, как тот сквозь пелену дней видел нечто, чего другим давно не дано. На лице всё так же отражалась хмурая сосредоточенность, каждая новость давно перестала быть неожиданностью, но ещё не стала рутиной.

— И что там?

— Засели в здании через квартал. Плотно. Есть дозоры, патрули. — Коля почесал затылок. — Видно, кто-то у них с военным опытом. Действуют с умом. Заслон на входе, контроль по углам, вроде пара снайперов на крыше.

Саныч чуть наклонил голову и повел взглядом по линии горизонта. Разрушенные и целые здания соседствовали друг с другом. Когда-то он читал о похожих в книжках, и в голове всплывали сравнения с бастионами.

На обломках балконов колыхались пластиковые ленты, ветер загонял внутрь подъездов пыль и клочья содранных афиш. Где-то вдалеке жалобно скрипела расшатанная вывеска аптеки, а за поворотом глухо ухнул сорвавшийся с крыши кусок шиферной обшивки.

— По численности?

— Примерно сорок или сорок пять человек. Из них вооружённых не больше половины. У остальных что-то самодельное: арматура, ножи, охотничьи обрезы.

Командир кивнул. Его левая рука легла на край карты, правая сделала короткий жест в сторону ближайшего дома. Цепь разведки сразу начала разворачиваться, двое пошли устанавливать наблюдение, остальные занялись привалом – раскладывали плитку, готовили воду, а кто-то сразу завалился отдыхать.

— Это уже ближе к серьезному. — Саныч склонился над картой. Его пальцы двинулись по ветхой бумаге, обозначая символами позиции. — Покажи, где именно они засели. И что у нас с флангами?

Коля присел рядом, водя пальцем по обведенным зданиям.

— Вот здесь их основная точка. Небольшой торговый центр, строили ещё в девяностых. Один вход завален, второй укреплён. Крыша целая, там и видели снайперов. А вот здесь – здание с частично обваленным фасадом. Отличная позиция, чтобы прикрывать их зад.

Саныч задумался прищурившись. В глазах мелькнула тень чего-то давно забытого. Может, воспоминание. Может, сожаление. А может и что-то другое, кто знал что плещется внутри него?

— Плохо что так грамотно встали. — произнёс он. — Но значит, и ценности у них есть. Просто так бы не держались.

Мир вокруг них жил своей новой, изломанной жизнью. Периодически доносились далёкие звуки: хруст битого стекла, скрежет застрявших створок, иногда отголоски чужих криков, непонятно чьих. Возможно где-то пировали монстры, или город сам что-то стонал в своих руинах.

Саныч выпрямился, убрал карту, и застегнул клапан на подсумке. В его движениях была та самая решимость, которую невозможно тренировать, она приходит только после понесенных потерь.

— Пока всем отдых, кроме часовых. Будем атаковать