Шутки Богов. Нижний мир - Хайдарали Мирзоевич Усманов

Но самое странное он увидел чуть позже. Сначала он почувствовал дрожь под ногами, а затем – легчайшее искривление реальности в воздухе. Мягкое, будто по воздуху прошла рябь от брошенного камня. И – скользнуло нечто. Нечто… Магическое. Это был весьма крупный магический контур. И он двигался сам по себе – как если бы разумное существо из чистой магии перетекало через пространство.

Поняв это, Андрей затаился, впившись взглядом в этот феномен. Контур двигался без опоры, без вектора – по какой-то непостижимой логике, как мотылёк, ищущий пламя… или как старая охранная печать, что сбилась с точки и теперь ищет “цель”. Иногда плетение вспыхивало, обнажая внутреннюю структуру. Круги… Символы… Связки потоков… Узлы… Затем – стихало, растворяясь до почти невидимого состояния. Оно не замечало Андрея. Или не считало его целью.

Он наблюдал за ним почти четверть часа, не делая ни шага. Не дышал громко. Не дернулся.

“Это… Не случайность. Это что-то, что осталось от войны. Или… чья-то сломанная воля.” – Когда этот странный, будто бы “взбесившийся”, магический контур всё же ушёл за скалистый гребень и исчез, Андрей медленно выдохнул, достав флягу с настоем и сделав маленький глоток, чтобы сбить дрожь внутри. Плетение не атаковало его. Но он чувствовал, что что-то в нём было более опасным, чем обычные ловушки. Как если бы оно запоминало. Как если бы оно было глазом чего-то древнего, что всё ещё смотрит…

Потом он пошёл дальше, но теперь действовал вдвойне осторожнее. С каждым часом, с каждым шагом, эти земли убеждали его в одном. Даже магия здесь может быть живая. И она тоже голодна.

Он шёл, едва различимо опуская шаг за шагом на потрескавшуюся, иссечённую почву. С каждым километром пейзаж становился всё более угрюмым – не просто мёртвым, а изуродованным временем, войной и чем-то ещё… чем-то, что нельзя было назвать или классифицировать. И вдруг, среди скальных выступов и одиноких клочков жухлой поросли, взгляд Андрея упёрся в нечто крупное, неправильной формы, обагрённое тёмно-бурой, уже подсохшей кровью.

Он остановился, чуть наклонив голову в сторону. У земли, в низине между двумя каменными зубцами, лежало тело. Вернее, то, что от него осталось. Куски плоти и шкур, рваные клочья внутренностей, обломки костей с глубокими бороздами зубов и когтей. Останки были разбросаны на расстояние в десять шагов.

Андрей спустился аккуратно, не шумя, словно охотник, чующий опасность. Сначала он принял это за ещё одно тело демона. Но когда подошёл ближе, стало ясно, что это был ездовой ящер. Крупный, почти как лошадь, с толстой кожей и цепкими когтистыми лапами. Теперь же он представлял собой кровавую мозаику ужаса.

Его мозг начал работать быстро. Как тогда, в долине… В Пагоде. Он изучал… Замечал… Анализировал… Клочья шкуры были разорваны с нечеловеческой силой. Огромные раны, были оставлены чем-то или кем-то с множеством зубов или серповидных лезвий. При этом – ни следа от огня, ни следов магии. Это было чисто физическое уничтожение. Скорее всего, это была стайная охота. Несколько существ навалились одновременно, лишив жертву шансов даже на бегство.

Но вот что его насторожило. Он не обнаружил в этом месте никаких следов наездника. Ни одежды. Ни брони. Ни обломков снаряжения. Даже если демона утащили хищники, то должны были остаться капли крови, следы волочения, клочья плоти. Но ничего этого не было.

Андрей замер, оглядываясь по сторонам. Пусто. Тихо. Но тишина здесь не успокаивала – она висела, как натянутая струна.

“Ушёл? Или сбежал? Либо его утащили в целости… Но тогда – зачем не добили ящера?”

Ещё раз осмотревшись, он вернулся к трупу зверя. Заметил в груде останков оторванные кожаные поводья, изодранные когтями. Чуть дальше – выпавший из седельного мешка нож, сделанный из тёмной стали. Клинок был покрыт брызгами засохшей крови, но – не демона. Слишком ярко-красной. Кровь была животной. Значит, кто бы ни был наездник, он дрался. И скорее всего – успешно сумел отбиться, и спастись. Вскоре внимание Андрея привлёк след, почти невидимый, уходящий вверх по склону. Вдавленные в землю отпечатки сапог. Неровные, один – глубже другого.

“Хромает… ранен, но жив. Уходил в сторону горных возвышенностей. Возможно даже в сторону перевала.”

Он посмотрел в сторону, откуда пришёл, а затем – на багровое небо, начинающее окрашиваться в более тёмные тона. День склонялся к вечеру. Устроить погоню? Нет. Он не знал, кто был этот наездник. Может быть, такой же искатель. Может быть – один из тех, кто не прочь снять кожу с ближнего. Но одно было ясно, здесь, на этих землях, даже выжившие – не всегда те, кому стоит помогать.

Закончив осмотр, и сделав определённые выводы, он спокойно поднялся на ноги, оглядел ещё раз поле бойни, и, убедившись, что здесь ему делать больше нечего, направился дальше – к горам, всё ещё возвышающимся впереди, будто зубья сломанной короны на голове древнего мертвеца. С каждым шагом он ощущал, как Поле Брани всё сильнее отрывает его от прошлого.

……….

Андрей двигался осторожно, стараясь держаться тех участков ландшафта, где поросль была гуще, а скальные выступы давали хоть какую-то тень. Сейчас его путь вёл вдоль широкого излома древнего плато, усеянного осыпями и валунами, где каждый шаг отзывался в тишине тяжёлым эхом. И вдруг парень ощутил резкий укол предчувствия. Он остановился и медленно повернул голову, взгляд скользнул вбок – туда, где между холмами и серыми острыми гребнями мелькнуло еле заметное движение.

Внимательно присмотревшись, он заметил на краю пересохшего русла, за поваленным древним тотемом, несколько темнеющих силуэтов. Они двигались группой, уверенно и слаженно, держа плотный строй и не особо скрываясь. Всё в них – поза, осанка, тяжёлые пакеты за спинами, длинные клинки, привязанные к ножнам – говорило об одном… Это был отряд демонов-искателей. И, судя по количеству, не меньше восьми или десяти особей. Некоторые несли что-то вроде коробов с закреплёнными магическими плетениями – защитные ядра, амулеты, возможно даже маячки вызова. Двое замыкали строй, настороженно оглядывая окрестности.

Быстро осмыслив этот факт, Андрей тут же изменил направление движения, уйдя в сторону от основной тропы, и почти беззвучно нырнул в низину, ведущую к скальному хребту, вздымающемуся дальше, словно застывшие волны.

– Лучше пусть они подумают, что не заметили меня… чем я их.

Однако даже спустя десяток шагов в новом направлении, он почувствовал это. Как будто чей-то взгляд, чужой, упрямый, как стальной крюк, вцепился в его спину. Злой и немигающий. Он не знал, кто именно