Союз Тигра и Дракона - Ольга Михайлова

— Вы видели этих певичек не в первый раз?

— Не в первый. Но бывали и другие.

Сюаньжень пожал плечами: евнух не лгал.

— Певичек надо найти, — с досадой проронил Лао Женьцы, — но думать, что две пьяных девицы опустили на эти головы гробовую крышку весом три даня[1]? Бред!

Ван Шэн с каждой минутой бледнел, однако, как ни странно, выглядел раздражённым и озлобленным.

Два канцлера, наконец, переступили порог дома, вошел и Сю Бань.

— Господин Чжан, господин Юань, господин Сю, кто может подробно рассказать нам об этих людях?— поинтересовался Сюаньжень. — Я не думаю, что это рядовые простолюдины: из-за смерти подобных людей не вызывают столь высоких царедворцев…

Оба канцлера переглянулись, Чжана Цзячжэня точно перекосило, и в итоге заговори Юань Цаньяо.

— Вас не нужно предупреждать, что всё, что вы здесь услышите — не должно разглашаться, — к нервной настойчивостью начал Юань и угрюмо продолжил, — это потомки прежнего императорского гарема — извечная проблема любой династии, и наша — не исключение. Эти люди — отпрыски отцов знатных родов и принцесс крови. Они не имеют прав на престол, большинство из них вообще ничего не умеют, но их приходится содержать за счёт казны. Некоторые ограничиваются скромной жизнью, стараются не порочить своим поведением правящую династию, кто-то пытается прослыть поэтом или учёным, но некоторые ведут распутный образ жизни: кое-кто ударяется в даосские тайные церемонии, кто-то — становится адептом тайных культов. Кое-кто ищет пилюли бессмертия, кое-кто может склонить к преступному сожительству собственную сестру или племянницу. Увы, случаи бывали.

Сюаньжень переглянулся с Шэном.

— Держи меня…— голос Ван Шэна прозвучал на октаву ниже и глуше.

Сюаньжень неожиданно почувствовал, как на его плечо вдруг опустилась голова Ван Шэна. Он подумал, что Шэну стало дурно, но он тут же понял, что Шэн просто покинул тело.

Юань Цяньяо продолжал.

— Что касается У Суяна и Ву Тунцао… Это родственники правящего императорского дома, но У Суян был известен упрямой глупостью Ву Тунцао — глупым упрямством, но о них не поступало порочащих сведений. Их не видели в рядах адептов чёрных школ, они жили особняком и довольно тихо. В последние два года им сократили содержание, однако на певичек всё же хватало.

— Ну что же, нам нужно найти Чан-чанцзы и его подружку Мэн, кажется, они обе из «Дома зеленых ив», это тут неподалеку, — начал расследование Лао Женьцы. — Узнаем хотя бы о последних часах их жизни.

Юань Цяньяо кивнул.

— Их сейчас же разыщут.

Сюаньжень ощутил, как рука Ван Шэна ожила и вцепилась ему в рукав.

— Мы пока пойдем и осмотрим второй этаж… — голос Шэна был еле слышен, но он намертво сжал рукав халата Сюаньженя и повлёк его наверх. Тот молча подчинился.

Они поднялись по ступеням. Сюаньжень оглядел пустую чистую спальню.

— Ты полагаешь, тут что-то есть?

Ван Шэн рухнул на кровать и сжал виски.

— Ничего тут нет! Хочешь знать, что произошло?

— Конечно!

— Эти два мерзавца — полные отморозки! Два дня назад они, оставив пьяных чанцзы отсыпаться, вышли прогуляться по окрестным горам, и им обоим приспичило по большой нужде. Недолго думая, оба уселись возле старой могилы и испражнились на могильный камень и лежавший возле могилы череп. Мало того, у Ву Тунцао хватило ума пихнуть череп ногой и, затолкав его в дерьмо, сказать: «Ешь, разве это не вкусно?», а идиот У Суян помочился на могилу. Но тут череп вдруг ответил Тунцао: «Да, вкусно. Не хочешь ли сам отведать?»

Перепуганные глупцы вскочили и, толком не успев натянуть портки, помчались домой. В итоге под утро их навестили Юаньгуй[2] с лютой обидой и Цзян[3] с обоссанной крышкой гроба. Первый заставил их потреблять собственные испражнения, а второй после просто добил их. Вся нечисть всполошилась. Мне пришлось дать им слово Князя-призрака, что мы вернём крышку гроба на место в двух ли отсюда на северо-запад, уберем могилу и отслужим заупокойные по юаньгую Хань Юну. Иначе они не успокоятся.

Сюаньжень прикусил губу и мрачно протянул.

— Д-а-а-а…

— И кого теперь винить? А главное, как поведать об этом канцлерам и Сю Баню? Выдать мой рассказ за сообщение певичек не удастся. Попробуй выйти на эту могилу по запаху дерьма.

Нос Сюаньженя вытянулся дугой.

— Что? Хочешь, чтобы меня в судебном магистрате прозвали говнонюхом? Ни за что! Придётся прибегнуть к логике.

Ван Шэн сжал ладонями виски.

— Какая ещё логика? Я хочу домой… к жене.

Но Сюаньженя в комнате уже не было. Он спустился на первый этаж и начал как одержимый метаться между трупами: старательно обнюхивал тела, разбросанную одежду, и особое внимание уделил крышке гроба. Потом окликнул Лао Женьцы, ожидавшего во дворе певичек.

— Лао, я думаю, это напрасные траты времени. Вы заметили одну странную деталь в доме? Пойдёмте, обсудим её. — Лао Женьцы с любопытством пошел в дом за Сюаньженем. — Взгляните на рты покойных. Разве не странно?

Ли взглянул и лицо его вытянулось.

— Что это? Я правильно понял? Они перед смертью… наелись дерьма? Как это возможно? За тридцать лет службы такого ни разу не видел…

— Да, но ещё странней этого крышка гроба из дерева циньша. Его запах специфичен, и я могу проследить, откуда она взялась. Идите за мной.

Сюаньжень выскочил за ворота и понёсся на северо-запад. Остановился под старой ивой и указал на разрытый могильный холм.

— Что скажете? Плита отсюда. Но посмотрите вокруг. Похоже, убитые осквернили эти могилы и были наказаны за это. Иначе ничего не объяснить. Поднять плиту весом в три-четыре даня, пронести её целых два ли и убить ею человек не может. А уж накормить свою жертву дерьмом — может только оскорблённый дух. И тление! Оно явно превосходит все физические обыкновения. И следов человека нет, зато запах распада просто в нос шибает.

— Логично. Я в своей практике никогда не сталкивался с духами, но эта гробовая доска и меня впечатлила. Вес неподъемный, а между тем убили именно ею. Но Юань Цяньяо прав: шум поднимать не следует: всё-таки эти засранцы — родственники императора. Сами понимаете, разглашение дурных обстоятельств не будет способствовать стабильности правления и нам не принесет ничего хорошего.

Чень Сюаньжень не спорил.