Далекие журавли - Доминик Иосифович Гольман

— Помощь прислали, — с заметной усмешкой объяснил он. — Куда определим?

— На потребкооперацию, — с каким-то безразличием ответил мужчина. — Некому там. Николай Петрович очень перегружен.

— Я тоже так думаю, — согласился управляющий и обратился к Элле: — Ну вот, приступайте к своим обязанностям. Необходимые наставления даст вам Алексей Тимофеевич. Он ваш непосредственный начальник.

Алексей Тимофеевич молча вышел из кабинета, Элла последовала за ним. В кредитном отделе он объяснил коллегам, что прибыл новый работник, и без всяких наставлений сказал Элле:

— Вот ваш стол. Можете занять его.

Элла нерешительно села. На столе лежала какая-то книжечка. Элла начала машинально листать ее.

— Эту инструкцию знаете? — осведомился Алексей Тимофеевич.

Элла внимательно всмотрелась в книжечку, прочитала заглавие.

— М-мне сначала нужно ознакомиться с ней.

— Как?! Вы разве не читали? Что же вы в техникуме делали? — съязвил Алексей Тимофеевич, но, заметив смущение девушки, добавил: — Эту инструкцию вы обязаны знать как таблицу умножения.

Инспектора хмыкнули. Известно, дескать, чему их там в техникумах учат. Пичкают разной чепухой, потому и не знают условий кредитования.

Начало своей самостоятельной жизни Элла представляла себе более праздничным. Когда она вечером вернулась в гостиницу, на душе было тоскливо. Хотелось поделиться с кем-нибудь своими сомнениями и тревогами. Но с кем? Вырвав из тетрадки лист бумаги, она принялась писать тетке письмо:

«…Если бы вы были здесь, дорогая тетя! У меня голова трещит от одних инструкций. Представьте себе, ваша крошка теперь инспектор госбанка! Самый молодой в этом коллективе. Все мои коллеги, пожилые мужчины, такие серьезные и важные. Сидят, уткнувшись в свои инструкции, даже поговорить не с кем… А работы много, придется попотеть…»

Постепенно Элла втягивалась в свои обязанности. Первое время ей изредка помогал Николай Петрович, который до ее приезда по совместительству обслуживал и торговлю. В свободные минуты она долбила инструкции. Общий смысл их ей был понятен, в техникуме им уши прожужжали о принципах кредитования, а вот все эти многочисленные пункты и подпункты, все эти правила и исключения из правил ей так закружили голову, что она порой просто не знала, что делать. Ей казалось, что один параграф этих инструкций противоречит другому, что все это лишнее и ей совершенно не нужно. Но самолюбию ее льстило то, что бухгалтера торговых предприятий, приезжая в банк для регулировки спецсчетов, всегда заискивающе величали ее Эллой Давыдовной, а иногда дарили и конфеты. Она поняла, что ее профессия все-таки очень важная, что инспектор госбанка — фигура.

Месяца через полтора Эллу послали в отдаленное сельпо провести там «тотальную проверку», как выразился Алексей Тимофеевич. Элла не на шутку испугалась. Что это за «тотальная проверка», она не знала.

— М-может, со мной еще кто-нибудь поедет. П-первый раз мне трудно будет… — начала было Элла.

— Ничего, разберетесь, — прервал ее Алексей Тимофеевич. — Инструкцию должны знать, а документы подаст вам бухгалтер. Будьте только построже.

Впервые в жизни Элле доверили лошадь и небольшую открытую коляску с мягким сиденьем. Ей объяснили дорогу, дали даже точный план маршрута, и она, страшно волнуясь, поехала. Банковская лошадка была привычна к таким поездкам и мелкой рысцой трусила вдоль улицы, пока Никольское не осталось позади.

Широкая степь открылась взору Эллы. Тут и там виднелись чахлые лесочки, в верхушках которых гнездились галки. Осенний ветер обдавал горячие щеки; втянув голову в плечи, Элла задумалась о своей судьбе, о своей работе. Поймет ли она ее когда-нибудь досконально? Найдет ли в ней радость и счастье?

Вскоре показалась деревня Осиновая Роща. Миновав ее, Элла сверилась со своим планом маршрута. Она быстро нашла нужную дорогу, и лошадка, поняв, видимо, куда вознице надо, на следующем перекрестке сама повернула влево к колхозу имени Тельмана, где находилось сельпо.

Элла продрогла, пока добиралась, и бухгалтер сельпо, пожилой мужчина с поседевшими висками, заметив ее жалкий вид, услужливо поставил для нее стул к печке и приказал какому-то пареньку отвести и покормить лошадь. Отогревшись, Элла села к столу и попросила подать ей необходимые документы. Старик принес несколько подшивок и оборотных ведомостей, заметив как бы между прочим, что зря она только время тратит. У него, дескать, все в ажуре. Не первый год работает и какое-нибудь там нарушение допустить себе не позволит.

Элла недоуменно посмотрела на бухгалтера сельпо, но ничего не сказала. Она нашла нужные счета и начала просматривать первичные документы по использованию долгосрочных кредитов. Часто она делала какие-то пометки в своей тетрадке. Это насторожило бухгалтера. Через некоторое время он молча вышел, но тут же вернулся в сопровождении широкоплечего, плотного мужчины.

— Наш председатель! — представил его бухгалтер.

— Откуда этот товарищ? — спросил председатель, кивком головы указывая на Эллу.

— Из госбанка, — ответил бухгалтер, — проверять приехали, как мы кредиты используем…

— Чего ж тут проверять, — недовольно пробурчал председатель. — Используем как надо… А почему вы ко мне не зашли?

— Я? — растерянно спросила Элла. — Я… я не з-знала.

— Инспектор госбанка должен бы знать, — как-то сердито произнес председатель.

— Изв-вините, но я, право же, не знала, — залепетала Элла и до ушей покраснела. Ее душила злость. Руки дрожали и не повиновались ее воле. Как он смеет ее так унижать! Пусть она опыта не имеет, не знает этих формальностей… Но… Нет, она не отступит! Тут ведь все налицо. Кредиты в больших суммах использовались не по целевому назначению. Кто им давал на это право? Или они думают запугать ее, чтобы она на все смотрела сквозь пальцы? Не выйдет!

Три дня Элла сидела в сельпо. Несколько раз отправлялась на стройплощадку, поговорила с прорабами, с рабочими. В заключение проверила соблюдение кассовой дисциплины и, прежде чем начать писать акт проверки, выложила бухгалтеру все свои претензии.

— Что вы, товарищ! — всполошился старик. — Да будет вам известно, что мы быстрее всех построили складские помещения. А как вы думаете, насколько затянулось бы строительство, если бы не наш председатель? Он такой зубастый, что может черта с лежанки выманить в лютую стужу. А вы говорите — разъезды, незаконные выплаты! А как без них?

Элла слушала с негодованием. Нет, все, что она обнаружила, запишет в акт. Элла долго мучилась, не зная, как лучше составить такой акт, но потом решила писать как умеет. Пусть будет нескладно, лишь бы все было записано.

Телега Эллы легко катилась по дороге. Лошадь, соскучившись по теплой конюшне, громко ржала и встряхивала гривой. Моросил нудный дождь. Холодные струйки хлестали Эллу в лицо. Она поплотней закуталась в платок и не заметила, как задремала.

Когда Элла очнулась, лошадь