Наследник пепла. Книга IV - Дмитрий Валерьевич Дубов

— А вы, простите, кем Креславу Рарогову приходитесь?

— Внук, Виктор фон Аден, — представился я.

— Внук это хорошо, а Виктор фон Аден — ещё лучше, — отчего-то обрадовался агроном, первым отправляясь на поиски места посадки.

Отыскать подходящее место удалось спустя десять минут неспешной прогулки вглубь новой заповедной зоны. Перед нами пустовала площадка радиусом в полсотни метров.

— Отличное место, а вы переживали, — подбодрил я агронома.

— Это площадка под будущий фонтан. Его должны привезти и установить через пару дней.

— Ничего себе у кого-то запросы, — присвистнул я, представив размер чаши.

Но тут нашу беседу прервал запыхавшийся посыльный с конвертом. Он нагнал нас и вручил послание агроному:

— Распорядителя нет, сказали вам вручить! Срочное вусмерть!

Служащему ничего не оставалось, кроме как стянуть перчатки и забрать письмо. Вскрыв его, агроном внимательно прочитал содержание и хмыкнул…

— Повезло вам, — улыбнулся он криво, — с чашей вышел некий конфуз… На открытии место пустовать не должно. Потому оно ваше!

Я принялся за работу. Вырыл три ямы и пересадил в них с землёй саженцы огневицы.

Сами саженцы были довольно интересны: листьев немного, зато они были яркие, оранжево-красные — как будто пламя.

Справившись с заданием деда, я получил от агронома три пригласительных билета на открытие заповедника.

— Мне сказали, что триадуса пастекусуса удалось живым захватить троице курсантов академии. Вот, добыли для вас пригласительные редкого вида «+1». Надеюсь, заглянете на открытие поглазеть на вашу зверушку. Он великолепен!

— Благодарю, а как же для…

— Не переживайте, вашему достопочтенному дедушке пригласительный направлен в столичную резиденцию.

Когда я уже уходил из заповедника и бросил взгляд назад, показалось, что на месте посаженных саженцев горит небольшой костёр. Я попытался представить, как красиво будет в следующем году, когда огневица разрастётся. Там будет бушевать настоящий пожар, но только внешне. На деле это будут магические заросли.

Ещё одной приятной неожиданность стало то, что экипаж меня дождался и отвёз в академию. Мелочь, а приятно. Уважили и не заставили своим ходом добираться.

* * *

В академию я приехал в тот момент, когда занятия уже закончились, и сразу почувствовал пристальное внимание к себе. Видимо, шила в мешке утаить не удалось, а потому за два дня вся академия стала в курсе результатов моих медитаций. Да уж, регулярная смертность сделала меня объектом повышенного интереса.

Многие приветливо махали, кто-то даже подошёл пожать руку.

Среди последних был и Ярослав Болотов. Посмотрев мне в глаза, он проговорил:

— Рад, что с тобой всё в порядке.

В принципе, это было неудивительно, вся ситуация, которая со мной произошла, действительно была из ряда вон выходящей.

Я понимал реакцию своих сокурсников. Но вот мне самому такое внимание было совсем не нужно.

Совершенно неожиданно ко мне подошла Снежана Морозова. Точнее, сначала она просто окликнула меня.

— Виктор фон Аден!

Я повернулся и кивнул:

— Да, слушаю.

— Мы можем с тобой поговорить?

Я бросил взгляд в сторону и увидел Радмилу Зорич, особенно бросилось в глаза, как она поморщилась после слов Снежаны.

— Да, конечно, — ответил я. — Что-то серьёзное?

— Пойдём поговорим без лишних ушей, — предложила девушка.

Я кивнул, и мы удалились в сквер, где в этот момент учеников не было.

— Ты уж извини, что я тебя сдернула, — сказала она. — Просто у меня ситуация такая. Делегацию из моего рода направляют в город Горный на пару недель — по информации, восстанавливать какой-то ледяной щит. Я просто слышала, что ты оттуда. Может быть, что-то слышал или по рельефу подсказать сможешь, чтобы знать, к чему им готовиться.

— А какое это имеет отношение к тебе? — улыбнулся я, но сразу понял, что вопрос прозвучал слишком резко. — Не хамлю, просто реально интересно. Ты же туда не поедешь. Мы в академии, а им там и военные планы нарисуют выше крыши.

— Планы — это, конечно, хорошо, — кивнула Снежана. — Вот только планы, что военных, что императрицы — одно. Хотелось бы понять, чего сами родовичи хотят в том месте. В конце концов, мы делаем это не для императрицы, мы делаем для всех нас, родовичей, — добавила она.

— Ну, лично я больше отношусь к тохарам, — проговорил я, продолжая улыбаться. — К родовичам — чисто формально.

— Ну да, ну да, — перешла на саркастический тон Снежана. — Именно поэтому тебя постоянно видят рядом с главой клана Рароговых.

Поняв, что сболтнула лишнего, девушка тут же решила перевести тему, включив обаяние на полную катушку:

— Ты не подумай, мне на самом деле очень интересно. Я сама довольно неплохой морозник со специализацией на щиты, но меня, разумеется, туда не берут.

— Тогда могу немного рассказать по местному рельефу, — у девушки в глазах и правда читалось любопытство. — Да, я сам был там и лично видел всё. По сути — вам придётся наморозить ледяной щит в ущелье. В самом узком месте оно имеет ширину примерно сто–сто пятьдесят метров, в самом широком — меньше километра.

Я посмотрел Снежане в глаза.

— Объём работы, как я понимаю, будет большой, но понятный. Хребты с двух сторон возвышаются примерно на одинаковую высоту, особых трудностей быть не должно. Разве что остатки старого ледника придётся укрепить. Ведь там до сих пор могут лавины и сели сходить.

— Оу! Наморозить ущелье… Это не слишком сложно, — кивнула Снежана. — Вот когда приходится делать вертикальные щиты на стенах — это куда сложнее. Или вообще какие-то фигурные изящества.

— Стена само по себе сооружение очень интересное, — согласился я. — Ну а ущелье… Там знаешь ли был ледник. Именно из-за него и не стали продлевать стену в ту сторону — он прекрасно защищал ущелье от демонов. Но по какой-то причине ледник растаял, и мы получили прорыв — двенадцать легионов демонов.

— Ого, — девушка уважительно кивнула. — Я слышала, что у вас там было какое-то огромное количество демонов. А что двенадцать легионов… думала врут, ну или приукрашивают.

Я вспомнил эту темноту, ущелье, освещённое яркой полной луной, и нескончаемый поток демонов, движущихся на нас. Но я не стал этого рассказывать, а просто кивнул.

— И да, — голос Снежаны стал значительно тише. — Стыдно признаться, но