Сердце изнанки. Книга – 4 - Олег Валентинович Ковальчук

Я ехал в головной машине. И вместе с Медведевым вышел почти сразу, как только машина остановилась перед воротами. Тут же ко мне бросились люди, наперебой задавая вопросы.

Но Алиса негромко произнесла:

— Тихо. Дайте хоть слово вставить, — и люди тут же подчинились, послушались, притихли.

— Ну что, Костя, рассказывай, как всё прошло, — спросил Дима.

— Прошло всё неплохо, — улыбнулся я. — Лисин вернёт нам наши деревни, завтра пришлёт нотариуса. Всё будет хорошо, и с людьми всё будет хорошо, — добавил я, увидев перепуганные глаза Клина.

— Как же хорошо? Этот Лисин из людей всю душу вытрясет.

— Не вытрясет, — пообещал я. — Это не в его интересах.

— Да быть не может! Неужто ты самого Гордея Лисина к стенке припёр? — Дима посмотрел на меня так, будто бы увидел спустившееся с неба божество.

— Было непросто, — снов улыбнулся я. — Но победа за нами.

И что тут началось! Люди закричали от счастья, зааплодировали. Даже гвардейцы, что стояли рядом приняли участие в общем веселье.

— А я, как знала, — тут же произнесла Елена, мама Анечки, — я под чутким руководством Динары подготовила много еды, можно целый пир устроить.

— Пойдёмте скорее к столу, надо же отпраздновать такое дело, — поддержал идею Дмитрий.

Я улыбнулся.

— Да. Праздновать, дело хорошее.

— Так пойдёмте с нами! — произнёс Зиновий, что присоединился к народу.

— Поместье уже почти вычистили, но такую ораву в себя оно не вместит. А это всеобщий праздник, поэтому столы вынесем прямо на улицу, — произнёс Дима.

И Динара, глядя на него так и зарделась, мол, вон какого хозяина вырастили. На её щеках заблестел румянец. Она будто вовсе и не была больна. По щекам женщины струились слезы радости.

— Я только чуть передохну. Мне нужно подняться в мою комнату. Там насколько всё плохо? — спросил я, указывая на поместье.

— Яд вышел, но думаю ещё день лучше обождать и не ночевать там. Пока будем спать в палатках, как прежде.

Я кивнул. Однако, всё равно направился в сторону главного входа. Я хотел взять кое-что.

Меня не отпускала одна мысль. В подземелье, которое я обнаружил, когда мы с Димой пошли зачищать первую червоточину, находилась картина с сердцем изнанки. И там я нашел небольшое блюдце, явно артефактное.

Я ведь не знал, что это за артефакт. И до сих пор не знаю. А проверить надо бы. Как узнать? Да просто буду носить его с собой. По принципу, как купец Мартынов выяснил воздействие артефакта змейки, что отводит любые удары. Так и я пойму, что это за блюдце. Носить его с собой, конечно, будет неудобно — очень уж массивное, но ничего, потерплю. Куда важнее узнать, что это за артефакт и зачем он был мне послан… А в том, что я неспроста его нашел, я уверен всё больше и больше. Как и то, что не просто так мне было показано сердце изнанки.

У меня стало появляться ощущение, что я вот-вот вспомню что-то о своей прежней жизни. Что-то очень важное, и для этого мне нужно быть во всеоружии.

Глава 17

Интересы

Злобин и Пылаев уехали, а граф Лисин махал им вслед, будто старым приятелям.

Играй до самого конца. Проигрываешь лишь тогда, когда признаешь поражение. Это было кредо Лисина по жизни.

Он был профессиональным хитрецом, и прекрасно знал, худшее, что можно сделать, это признать: «да, все это был фарс, и я проиграл».

Нет!

Даже перед своими людьми, которые, казалось бы, не имеют никакого значения, нельзя показывать свою слабость. Всё должно выглядеть так, будто идет по твоему плану.

Он оглядел поверх голов свою гвардию, будто пытаясь разглядеть что-то, нависшее над ними.

— Ты, — указал он на одного из бойцов, лет двадцати семи. — Как зовут.

— Тихон, — ответил он.

— Значит так, Тихон, принимай командование над гвардией. Временно, естественно. Собирай всех и возвращаемся домой.

— Благодарю вас за доверие, ваша светлость, — распахнул глаза парень. И тут же вытянулся в струнку. — Будет сделано.

Парня нисколько не заботила судьба бывшего начальника гвардии Лисина.

Лисин посмотрел в сторону удаляющихся культистов, которые в его сторону даже и не глядели. Пришли ведь его убивать, а сейчас попросту развернулись и уходят.

Вот же Злобин — умеет он подчинять людей своей воле. Но Лисин тут же выбросил эти мысли из своей головы. Он не должен был даже и мысли допустить о том, что кто-то может быть лучше или хитрее его. Игра началась. Просто вводные данные куда сложнее, чем могли быть вначале. Но Лисин всегда выходил победителем из любой, даже безнадёжной на первый взгляд ситуации. Главное не переставать играть. Только не переставать играть. Играть и играть. До победного конца. Чтобы все поверили, даже он сам, чтобы поверил в собственную ложь.

Гвардейцы вопросов не задавали, даже виду не подали, что что-то не так. Они понимали, стоит задать один неосторожный вопрос и это может стоить им жизни. Даже между собой они боялись обсуждать дела графа, прекрасно знали, что любой из них может оказаться информатором. И потом, излишне говорливых гвардейцев могут в один прекрасный день не досчитаться.

Лисин, жёлчно улыбнувшись, отправился к своему автомобилю. Там его ждало много приготовлений.

Сын его встретил в холле неожиданной новостью.

— Тебя искал князь Дибров, — произнёс он, — не мог до тебя дозвониться…

— Стоп! — поднял руку Лисин. — Ничего мне не говори!

У Акима брови поползли вверх.

— Что это значит? Он просил тебе передать…

— Тихо! — оборвал его Лисин. — Не говори. Я не должен знать того, что тебе сказал Дибров. Могу только догадаться. Не задавай лишних вопросов. Иди в свою комнату и сделай вид, будто бы меня не видел и ничего мне не передавал. Понял меня?

— Но князь Дибров…

— Тихо, я сказал! — зашипел на сына граф. — Ещё раз говорю, я не должен ничего знать, а теперь, марш в комнату.

Аким, обеспокоенный поведением своего отца, отправился в свою комнату, как и велел батюшка. Однако его лицо было обеспокоено, отец очень уж странно себя вёл.

А Лисин принялся подготавливаться