Я великий друид которому 400 лет! Том 1 - Дмитрий Дорничев

Я вырубил его ударом в ухо и, выдернув топор из стены, пошёл в помывочную.

— Не брыкайся ты так, сука! Иначе… — Константин недоговорил, так как увидел меня. И тут же Любава сбросила парней с себя и кулаком врезала пухловатому парню прямо по роже.

Вскочив, девушка отбежала за меня. Но я не стоял на месте и объяснений слушать не собирался. Так что налетел на уродов и начал пинать, но не сильно, дабы не убить. Вскоре я отстал от них и посмотрел на девушку.

— Пригляди за ними. Поднимутся, бей, — вручив Любаве топорик, выбежал в раздевалку, где лежали ещё два парня. Но быстро они не очухаются.

Затем я набрал воды, смешал в ней немного порошка для «вкуса» и засунул палец. Вода тут же сменила цвет на зелёный.

Вернулся к Любаве, а она сидела на корточках, и у парней лбы разбиты.

— Встать пытались, — объяснила она. Я кивнул и начал поить их.

— Я давал им шанс. Теперь же им придётся всю жизнь страдать и отвечать за свои действия.

Напоив этих, напоил и остальных. Я могу не только грибки создавать, но и кое-что пострашнее… И теперь это страшное будет жрать ублюдков изнутри.

Хорошенько отпинав их, чтобы минимум неделю в кровати провалялись, вытащил на улицу и, схватив Константина, понёс его домой.

— Хозяева! — громко крикнул, стоя у калитки. — Выродка своего забирайте. И благодарите бога, что у меня под рукой не оказалось телефона. Иначе сюда уже ехала бы полиция. Проникновение с холодным оружием. Попытка убийства и изнасилования Любавы.

Я бросил Константина на землю у калитки и плюнул ему в лицо.

— Следующий раз будет для тебя последним, мразь.

Только я отошёл от дома, как раздались крики. Мать парня вышла, а следом и её дебил-муженёк. Ну а я отнёс остальных троих уродов по домам и громко повторил свои слова. Уже утром вся деревня будет знать. Попытка убийства и изнасилования, причём в чужом доме, — это клеймо.

Дома же меня ждала Любава. Девушка надела сарафан, была зарёвана и сидела за столом. Перед ней стояла кружка чая, но она что-то переполнена…

— Поэтому я и говорил, что со мной опасно. Проблемы и неприятности будут преследовать меня и окружающих.

— Ты же… — шмыгнула она носом. — Не сдаёшься? Так что и я, — вновь шмыгнула, — не сдамся.

— Как знаешь. И иди уже спать.

— А ты?..

— Буду разбираться с теми, кто вскоре припрётся.

— Я тоже!

Возражать не стал, так что решил чая выпить. У нас осталось немного пряников, так что пил с вкусняшкой. Но… допить не успел. Слишком уж быстро припёрлись разгневанные люди.

Мы вышили из дома и подошли к калитке, за которой собралась толпа.

— Ты что с сыночком сделал, урод⁈ — прокричала какая-то женщина.

— Урод? Это твой выкидыш орка проник к нам и с топором попытался зарубить меня! Или ты хочешь сказать, дура старая, что это я напал на ни в чём не повинных людей, которые усыпили собаку и проникли в баню к моющейся Любаве?

— Врёшь ты! Не проникали они к тебе! — прокричала она.

— А чьей кровью залита баня? — поинтересовался я. — У кого телефон есть? Вызовите полицию! Мне уже надоело это. То Пётр со своим ублюдком пришли ко мне с ружьём и едва не пристрелили да дом собирались поджечь. То Шиханов с ножом напал посреди дня. А теперь это!

— Погоди, не горячись и расскажи, как было, — из толпы вырвался старик один.

— Я мылась в бане, потом ворвались эти четверо! — громко сказала Любава. — Они повалили меня хотели изнасиловать, но показался Ваня! Тогда двое принялись меня держать, и ещё двое пошли «убивать его». Они сами сказали это!

— Ты врёшь! — раздался крик из толпы.

— Вру⁈ А ты зайди в баню! Там всё в кровище твоего выродка! И остальных выродков! — прокричала Любава. А потом она сбегала в ванную и вышла с топориком. — Чей топор? А? Узнаёт кто?

— Лосенко… твой же топор? — кто-то спросил.

— Да его! Такой коротыш только у него есть!

— Да вызовите уже полицию! Пусть этих ублюдков посадят!

— Не губите вы идиотов! Не губите! По голове получили, теперь уму-разуму наберутся.

— Да-да, последний шанс. А спрос с родичей будет.

Народ загалдел, а там и мои мать с отцом показались. Криков и ругани на Петра было немало…

— Так это пусть откупные платят пострадавшим! — предложил кто-то из стариков. — А то, что получается? Пришли, попытались убить и опорочить, а потом всё? Мы вас простили?

— Да-да! Откупные!

Народ сам решил отсудить откупные, сами решили, у кого что забрать, ибо все друг про друга всё знают. И все четыре семьи не бедствуют. Так что с каждой семьи стрясли по «аж целых» двадцать тыщ. А также бензопилу, пять куриц с петухом, старенький ноутбук и пять мешков картошки.

К удивлению, все четыре семьи согласились, и уже вскоре оно было у нас. А народ постепенно разошёлся. Разве что пришлось показать баню, залитую кровью. Мол, а вдруг там нет ничего?.. Показал, убедились, ушли.

Мы же, оказавшись в доме, попадали без сил и уснули. Просто закрыл глаза, и всё, сплю. Проснулся же от тяжести. Открываю глаза и вижу Любаву в своих ногах. На ней были лишь трусики…

— Разбудила?

— Ты что делаешь? — поинтересовался я, продирая глаза. Эх, уснул в одежде и пропотел ночью. Липкий теперь весь.

— Честно говоря, я проснулась такой окрылённой и радостной. Мой герой спас меня и захотелось отблагодарить. Думаю, а устрою-ка я ему лучшее пробуждение в мире. Откроет глаза, а тут я ублажаю его ртом.

— Соглашусь, пробуждение хорошее, — честно ответил я. Сколько раз меня так будили? Не сосчитать…

— Да, но я ведь даже не знаю, как это делается… От девок то слышала, что берёшь его в рот… А дальше-то что?..

Я искренне удивился.

— Да-да, в девках я ещё! Не делай такое лицо удивлённое! Это обидно… Не везло мне с парнями. Сперва я надменно всех отшивала, мол, за олигарха или папика