Псионикум - So..The End

Но есть между ними и отличия, и подсказки, которые охотник оставляет на месте преступления, ведут нас к особенностям его характера. Именно благодаря ним у нас в руках появятся новое оружие для интерпретации отдельных преступлений против личности, а также для поиска, ареста и наказания виновных. Поведение — это зеркало личности.

А ещё, мистер Вейнс уж слишком начал наслаждаться беседой и нашим вниманием. Значит, пора выбивать его из его комфортной среды. Пусть охотник сам станет добычей. И вообще, он не в санатории.

— Тебе комфортно, Эд? — задала я неожиданный вопрос, начав изменение в интервью.

— Что?

— Тебе комфортно здесь? Среди этих заключенных?

— Комфортно, Анна. У меня тут есть всё.

— Да, это так. Тебе ведь не впервой быть за решеткой.

— Что вы имеете в виду, — насторожился он.

— Лето девяностого. Парк. Машина шерифа. Артура. Конкорда.

Глаза Эдварда застыли, его дыхание прихватило.

— Тебе ведь знакомо это имя?

— Разумеется, — ответил сдержанно Вейнс, но я заметила, как дернулась его правая щека.

— Бывший военный, человек с тяжелым характером, с тяжелой рукой. Наверное, неприятно было попасться именно к нему в тот вечер. За что он тебя поймал? И что он сделал с тобой?

— Что, к чему это?

— А ты вспомни, Эдди. Тебе было тогда шестнадцать. Вечер. Парк. Арест. Тебя спутали с другим. Не хотели выяснить правду.

— Ах, это…

— Заперли в камере с не самыми приятными соседями. Начали допрос. Хотели, чтобы ты принял вину за другого.

— Ох, я понял, понял. Агент Уильям усыпляет мою бдительность, а вы пытаетесь вывести меня из равновесия. Ха, умно. Банально, но умно.

— Вас там избили, — продолжила я как ни в чем не бывало пересказывать фрагмент из его личного дела. — Существа, интеллектом ниже вас, оказались сильнее. А ваш хваленый разум ничем не помог. Чудом оказавшись в живых, сколько вы пролежали в больнице с черепно-мозговой травмой?

Мистер Вейнс не ответил.

— И им это всё сошло с рук. Как же так вышло, Эдди? Как же вы допустили подобное? Раз вы считаете, что у вас дар, вы могли бы постоять за себя. Поставить их на место силой своей мысли… — Мистер Вейнс дернулся. — Но вы не могли. Вам пришлось терпеть их удары… Удар за ударом. Боль за болью. Вспомните.

Слегка надавила я псионикой.

— А потом все эти унижения… Вы же знаете, что они с вами сделали. Вспомните, вернитесь в тот момент, в ту злополучную ночь, когда разум оказался слабее грубой животной силы. Вспомните запах камеры, тесноту за решетками, то чувство бессилия и абсолютного страха. Сколько их там было, черных силуэтов со звериным оскалом, мм? Один подсел к тебе. Что-то сказал и внезапно ударил. И в тот момент ты стал добычей… Слабой, беззащитной, никому ненужной. Ты кричал, умолял их остановиться, но нет. Сила глуха к мольбам слабых. И раз ты утверждаешь, что разум выше них, то как же так вышло, Эдди?

Я почувствовала изменение внутри Вейнса и продолжила давить.

— Почему же ты допустил такое? Почему? Почему? Это тебя сломало, ведь так? Они победили.

И его образ в один миг вспыхнул. Он с силой хлопнул по столу, вскочив со стула. Все стаканы задрожали и отнюдь не от его взмаха — прошёл легкий пси-импульс.

Гм… Занятно… Весьма занятно…

— ИХ БЫЛО БОЛЬШЕ! — резко сорвался на крик мистер Вейнс. — ИХ БЫЛО БОЛЬШЕ! ИХ БЫЛО БОЛЬШЕ! — повторял он в крике.

— БОЛЬШЕ!!!

Я его не слушала. Я видела вспышку его образа. Наше интервью, естественно же, подошло к концу в ту же секунду.

— АЛАН! АЛАН! — надзиратель со своим коллегой забрал его с собой, окинув нас недобрым взглядом, мол, зачем вы обидели доброго человека.

— Ты это видела, Кэс?

— Ага. И что ты этим хотела узнать?

— Кажется он был прав насчёт псионики.

— Но мы вряд ли ещё раз с ним поговорим, Анна.

В тот же миг нас включили в черный список лиц, которым запрещено сюда являться. А Сан-Альдо мы покинули тем же днем и двинулись к следующему нашему собеседнику — Полу Коулману. Сексуальный маньяк был полной противоположностью Вейнса. Изнасиловал и убил девять женщин. Притом там полный абзац расстройств в сексуальном плане.

И почему его назвали «сексуальным?», он даже на симпатичного не тянет. Гм. Ладно. Видимо, он понравился агенту, ведущему его дело, хех. По виду совершенно обычный молодой человек из глухой деревни весьма неопрятной внешности. Ну, типичный такой реднек, без образования, без постоянной работы, вечно перебиравшийся халтурой, злоупотребляющий алкоголь и прочие прелести жизни.

Вторая федеральная тюрьма, где о нашей истории с Вейнсом пока не знали, пропустили без особых проблем. За время отсидки Пол набрал пару кило и отчего не был похож на фото, где был представлен худой мужчина лет двадцать пять, похожий на панка и с усиками. Нас предупредили, что он бывает весьма импульсивным. Особенно, если учесть, что сейчас ему придется общаться с нами, с девушками. Говорилось, что с противоположным полом у него всегда были проблемы, с юношества.

Я заметила, как напрягся глава охраны, тучный мужчина, когда я попросила беседу с этим человеком наедине. Он явно не хотело этого, но я смогла его убедить, ссылавшись, что так мы получим более достоверные данные. А то в присутствии такого авторитетного мужчины Пол будет вести себя иначе.

Нашего сексуального маньяка привезли спустя десять минут. Мужчина улыбался как идиот, едва заметив нас. Его взгляд, полный похоти и жажды, прошелся по нам.

— Ух ты, какие крошки ко мне пожаловали! Гы-гы, — бросил он и сел напротив. — А ты, красотка, а? Мне нравится твой запах. Мм, ах… — принюхался парень.

— Мистер Коулман, вам сказали, кто мы и для чего здесь?

— Интер… Интерв… Интевввью! Гы-гы, — еле выговорил он слово.

— Именно. Пишем статью. Нам интересно ваши мысли и причины содеянного.

— Содеянного? — изобразил он удивление.

— Вы изнасиловали и убили множество женщин.

— Да! Да! Эти шлюхи сами виноваты! Смотрели на меня свысока!

— Свысока? — решила я продолжить разговор, а то Кэс явно не хотела уже с ним общаться и закрылась от него, скрестив руки на груди и смотрела исподлобья.

— ДА! Будто они лучше меня! Но нет же! Я знаю, сколько их трахали! Только один Бог знает! А они… Они ведь точно получали удовольствие! Гы-гы. Я смотрел им в глаза, когда трахал их! Ох… Как им было хорошо. ОХ, у меня встал. Гы. А вас…