Мосты Норланда - Дмитрий Павлов

– Возьми мой, – Фрей протянул подруге семизарядный «фроммер». – Он мощнее.

Фрея стреляла отлично! Колесо с пробитой шиной резко осело, машина преследователей словно споткнулась, вильнула и покатилась вниз по склону. Фрей затормозил и обернулся к принцессе.

– Оставайся здесь, – распорядился сапёр. Он забрал пистолет и начал спускаться.

Разбитая машина лежала на боку, упёршись смятым радиатором в выступ скалы, воздетое вверх колесо вращалось по инерции. Пахло бензином. Из-под перекошенной створки капота выбивало ещё робкие языки пламени. Из салона донёсся глухой стон. Второй преследователь лежал на камнях – его выбросило из машины при перевороте. Фрей узнал Алвара Даля, адъютанта кронпринца. Вид ротмистра был ужасен. Лоб рассечён, лоскут кожи свисал на глазницу, залитое кровью лицо блестело как лакированная маска. Сапёр взял адъютанта за воротник и рывком поставил на ноги.

– Ты знаешь, кто я такой? – спросил Унрехт.

Ротмистр кивнул. Фрей глянул через плечо и убедился, что принцесса не видит их с дороги.

– Знаешь, что бывает за нападение на Старших?

Даль снова кивнул. Машина за его спиной вспыхнула костром и стон застрявшего в салоне водителя превратился в отчаянный вопль.

– Ну и не обижайся, – сказал Фрей.

Унрехт сжал руки гвардейца. Синий огонёк пробежал по лицу Даля, оставляя угольный след. Ротмистр хотел закричать от боли и ужаса, но горло сгорело, и только сиплый стон вырвался из почерневшего рта. Унрехт держал человека до тех пор, пока тот не превратился в скрюченную головешку.

Карабкаясь вверх по склону, Фрей размышлял о том, что второе убийство далось ему несравненно легче первого. После стрельбы в Юханхольме сапёра трясло неделю и он, как страдающий бессонницей старик засыпал после таблетки веронала. А сейчас… оттёр ладони от сажи и всё в порядке. Фрей раскрутил мотор пусковой рукоятью и забрался в машину. Фрея сидела рядом, бледная и неподвижная, как статуя.

– Что же нам делать? – спросила она наконец.

– Жить дальше. Послезавтра я с командой отправляюсь на фронт.

Великаны

Прифронтовой город Регина превратился в сборный пункт союзников, что ещё находили в себе смелость противостоять Империи. В лагеря под городом стекались остатки армий оккупированных низовых княжеств и дружины полудиких владетелей Пограничья, ватаги горцев в расшитых рубахах и шароварах из домотканой крашенины, в подшитых кожей войлочных сапогах и овчинных полушубках, с однозарядными винтовками времён Еретической войны. Из порта пришла бригада наёмников с Островов, неудержимых в рукопашных схватках. По раскисшим трактам из-за хребтов тянулись оравы кочевников на тощих низкорослых лошадках, с пистонными самопалами в руках. И как будто континент ещё мало выплеснул на вытоптанные поля вокруг Регины, словно для накала страстей не хватало самых низких, самых уродливых племён, через Береговой хребет на приморскую равнину спускались альбиносы и кривоногие карлики со сморщенными как у стариков лицами, обезьяноподобные чудовища, обитающие в глубине топей, и племена, в которых все до единого болели проказой. Наконец, на деревянных мостовых палаточного города появились людоеды из глубин арктической пустыни, одетые в засаленные меха и драную замшу, которую они дубили в собственной моче. Людоеды радостно улыбались заточенными белыми зубами и принюхивались к смраду неглубоких могил. Всем было ясно, что влекло дикарей на поля сражений.

Толпа находилась в непрерывном движении, она вливалась в брезентовые переулки военного лагеря, разделяясь на потоки и водовороты. Впряжённые в громадные телеги волы безразлично месили грязь, проносились степные всадники на легконогих косматых конях, провизия сыпалась с возов на снег, прибывшие с варварами жёны спорили на множестве языков, дрались из-за буханки хлеба и куска материи, босоногие дети бесстрашно носились по лужам, подёрнутым корочкой льда.

– Может отвести их за гору да расстрелять всех скопом, – предложил комендант лагеря, когда Энгстром приехал с инспекцией.

Из окна генералы наблюдали за варваром, усевшимся на кошме напротив штаба. Номад с аппетитом обгладывал сырое мясо с украденной где-то бараньей ноги. Энгстром отрицательно мотнул головой.

– Солдат много не бывает. Будем работать с тем, что есть.

К варварам послали офицеров из числа ветеранов, переживших первые месяцы войны, им в помощь придали самых звероподобных фельдфебелей, каких только смогли отыскать в лагерях. Руганью и пинками варваров гуртовали в батальоны, единообразно вооружали и одевали в мундиры старого образца, гоняли по полигону, втолковывая зачатки тактики, и отправляли на фронт, гремевший орудийной канонадой совсем рядом.

Саботажники Фрея прибыли в Регину в середине декабря и с комфортом разместились в пассажирской плацкарте, безнадёжно запертой в тупике эшелонами цистерн и «телячьих» вагонов. Солдаты вселялись на новое место с винтовками, матрасами, печками-буржуйками и полутонной взрывчатки, которой, по расчётам, Фрея должно было хватить на первое время. В ходе визита к коменданту станции поручик скромно умолчал о ящиках с грозной маркировкой «TNT». Иначе саботажников выкинули бы со станции в чистое поле, подальше от поездов с боеприпасами и цистерн с бензином.

На правах командира Фрей занял выгородку проводника, которую отделил от прохода старой плащ-палаткой. В вагоне было тепло. Ни ветер, ни снег с дождём не проникали под жестяную крышу вагона. На печках-буржуйках шкворчали сковородки, по проходу распространялся запах жареного картофеля с тушёнкой, обещая скорый ужин, венцом которого станет кружка цикориевого напитка, повсеместно заменившего недоступный из-за блокады кофе. Идиллию безжалостно разрушил горластый капитан, кричащий так, будто за ним гнались великаны. Фрей выглянул из вагона.

– Господин Унрехт…, – капитан задыхался как после спринтерского забега. Он обернулся и ткнул пальцем в промежуток между путями. – Великаны!

В туманном пространстве между блиндированными вагонами бронепоезда и обшарпанными теплушками, в тусклом свете фонарей стояли великаны. Самый низкорослый из них непринуждённо облокотился о башню бронепоезда. Фрей разинул рот от удивления. Но подумал о том, что выглядит глупо и рот захлопнул.

– Что вам от меня надо? – спросил Фрей капитана.

– Вы же Унрехт! Вот и сделайте с ними что-нибудь.

Древняя легенда повествовала о том, как первые Унрехты вступили в бой с великанами и прогнали их за Береговой хребет. Семьсот лет никто не видел Большой народ на приморских равнинах. Но они появились вновь, и семейная репутация сыграла против Фрея – он Унрехт, ему и разбираться. Фрей выпятил грудь, выпрямился, насколько позволял позвоночник и строевым шагом приблизился к великанам.

– Кто командир? – гаркнул поручик как можно более громко и мужественно.

Приземистый великан снял локоть с бронебашни, его тронутые ржавчиной доспехи чуть слышно звякнули.

– Я Альм, – ответил он на древнем языке побережья и его голос грохотал подобно бас-барабану. – Я старший.

– Отойдём, – Фрей тоже перешёл на забытое наречие. – Поговорить надо.

На пустыре за вагонами