Пекло. Разлом - Сергей Анатольевич Панченко

как только погода нормализуется. Если нормализуется. Матвей предположил, что в истории Земли наступил период, противоположный ледниковому и пекло под сотню градусов накрыло планету на долгие тысячелетия. Вначале стерилизация всего живого, потом заселение вирусами из пролетающей кометы и снова по тому же циклу в течение миллиардов лет. В этот исход он не верил, но допускал, чтобы успеть морально подготовиться к сложному выбору.

— Знаешь, я давно живу один, поездки, командировки, вся еда, в том числе и помидоры, из магазина. Я уже и забыл, какими они бывают вкусными. — Признался Александр, доставая второй помидор.

— Мне кажется, на какое-то время про магазины можно забыть. — Мрачно пошутил Матвей. — Мы снова можем вступить в эпоху натуральной пищи, и меня это не очень радует. — Он передернул плечами, подумав про людоедство.

— Я все-таки уверен, что горячий воздух не перевалит через Урал. — Инженер откусил помидор и упустил сок, брызнувший из уголков рта. — Простите. — Он утерся. — Представь, сколько холода аккумулировано на севере. Он обязательно загасит любой жар. Правда, я не хотел бы оказаться в том месте, где они столкнутся. Там будет свистопляска, грозы, смерчи без всякого перерыва.

— Слушай, Сань, а если реально накроет всю планету и мгновенно растают все льды в Арктике и Антарктиде, все ледники в горах, вечная мерзлота и прочее. Сколько же влаги тогда высвободится и куда ей деваться, если начнет холодать?

Инженер задумчиво ел помидор, глядя в окно.

— Будут жуткие дожди, наверное. — Предположил он. — Реки станут полноводнее, как раньше. Мне вот всегда было интересно понять, куда девается вода. Реки мелеют, озера высыхают, моря отступают от берегов. Климат становится суше, но вода же не может исчезнуть окончательно. Не в космос же она испаряется. У меня предположение, что вода уходит вглубь литосферы. В трещины, разломы, просто пропитывается в породу. Существуют циклы, когда происходит какой-то катаклизм и ее снова выдавливает наружу, и мы получаем сотни или тысячи лет более мягкого климата с обильными дождями, широкими реками, большими озерами и морями.

— Хорошая теория, но это жестко по отношению к людям. — Заметил Матвей.

— Можно подумать, мы избранная привилегированная ветвь на теле планеты. Нет, мы такая же часть всего целого. Раз надо запустить новый цикл, значит надо. Никто не спрашивает мнение муравья, когда над ним начинает таять сугроб. Пришла весна, получи потоп.

— Не любишь ты людей. — В шутку заметил Матвей Леонидович. — Потому и не женился.

— По сегодняшней ситуации я вижу в этом одни преимущества. Когда ты один, не надо думать о возвращении домой, его легко создать для себя в любом месте. — Ответил Александр.

— Это очень удобно для фирмы, в которой ты работаешь. Можно не вылезать из командировок, дома-то никто не ждет.

— Так и есть. — Согласился Александр. — Чтобы стать специалистом по «Байкалам» моего уровня надо пожертвовать всем. Семейный мужик не сможет так, его постоянное отсутствие родные не станут терпеть.

— Гарантийный человечек. — Матвей усмехнулся. — Владельцы фирмы должны были поставить тебе памятник, как человеку, сделавшему их великими.

Александр не обиделся на ироничную шутку.

— Мне нравилось, значит, это было моё. Кроме толстосумов за этим самолетом стоит развитие технологий, безопасность страны и много чего еще. Летали бы сейчас на импортных самолетах, кормили их богачей и развивали их технологии. Свои милее, хоть они скоты те ещё.

— Согласен, лучше своих кормить, чем чужих. — Матвей автоматически посмотрел на показатели температуры, затем на навигатор. — Кстати, мы сейчас находимся над аэродромом. Ну-ка я проверю. — Он включил рацию и взял танкетку в руку. — Земля, как слышно, прием. Земля, как слышно, прием. — Он проверил несколько самых вероятных частот, на которых общались диспетчеры и пилоты.

— Это земля. Аэродром «Заречный». Какими судьбами в воздухе, откуда летите и куда направляетесь? — Голо сильно искажался помехами.

— Мы летим с аэродрома агрохолдинга «Кубань». Взлетели с трудом, повредили одну стойку шасси. Да, у нас «Байкал», после всего произошедшего присвоил самолет в личное пользование. Направлялись в сторону Москвы, рассчитывали добраться максимально близко к Валдаю, но столкнулись с проблемой. Как я считаю, с юго-запада движется широкий фронт раскаленного воздуха, помешавший нам двигаться по маршруту. Теперь мы просто удираем от него, чтобы успеть подготовиться к его приходу. Прием.

— Вас тоже тряхнуло? — Спросил диспетчер или тот, кто сидел на рации.

— Да, тряхнуло. Но это полбеды. Гораздо опаснее то, что сейчас надвигается.

— Ты про горячий воздух?

— Раскаленный. На высоте два сто температура достигала семидесяти градусов. Мы чуть не погубили аппарат.

— До нас, наверное, не дойдет. — Произнес диспетчер. — Но все равно, спасибо за предупреждение.

— А вас сильно тряхнуло? — Поинтересовался Матвей Леонидович.

— Прилично. Все, что выше одного этажа, разрушилось, разломы в километр шириной. Реки стекают прямо в них. Мне повезло, мы с семьей гуляли в парке неподалеку и нас бог миловал. Жена и дети спаслись, но от дома ничего не осталось. Страшно представить, если бы они там были. Я немного радиолюбитель, нашел радиостанцию в диспетчерской, слушаю эфир, чтобы знать, что происходит. Про раскаленный воздух еще никто не рассказывал.

— И не расскажут, потому что выжить в таком пекле долго не получится. Никому и в голову не придет, когда припечет, хвататься за радио. Найди на всякий случай подвал с надежной дверью. Даст бог, этот жар спадет, и твоей семье снова повезет. И пока есть время, перетащите в него побольше еды и воды. Не стесняйтесь брать чужое, многим оно больше не понадобится. — Посоветовал Матвей. — Я думаю, у вас в запасе не больше двух часов. Как почувствуете, что начался горячий дождь, останутся минуты.

— Ладно, спасибо за совет. — Нехотя согласился собеседник.

— Отнесись к нему серьезно, пожалуйста. Лучше перебдеть, ну, ты и сам понимаешь, что такое легкомыслие себе потом не простишь.

— Конечно. Хорошего полета. — Пожелал мужчина.

Помехи усилились. Расстояние, гроза и возмущенное электромагнитное поле земли не способствовали хорошей связи. Матвей повесил танкетку на место.

— Ох, уже эта инерция человеческого сознания. — Он подумал, что собеседник не поторопится послушать его совета, посчитав предупреждение вымыслом или горячечным бредом. — Надо же верить иногда. Некоторые ошибки можно совершить один раз, а потом ты мертвый и уже ничего не исправить.

— Это отбор по умению доверять. Хорошая штука, когда люди верят друг другу на слово. — Заметил Александр.

— Но другие при этом не сочиняют и не выдают желаемое за действительное. — Матвей посмотрел на инженера. — Может, еще по помидорчику?

— Давай. — Александр полез в ведро с томатами. — Желтый или розовый?

— Без разницы, я их не глазами ем. Это вам, кто в магазине покупает овощи, любят предлагать