Когда сбываются мечты - Юрий Цой

к медицинской науке, успешно проучившись почти до конца третьего курса. Но затем внезапно осознал, что сделал ошибку в выборе профессии и ушел в другой институт. Естественно хирургом я стать не успел, но кое-какие понятия и даже практику успел приобрести. А при помощи встроенного в глаза рентгена, магии и весьма эффективных эликсиров, у меня имелись немалые шансы на успех. Я в мыслях прикинул процесс усыпления пациента с помощью выжимки из железы жабы, водившейся в далекой Пустоши, обеззараживание энергией смерти и заживление ее противоположной ипостаси. Эликсир из жабы имелся в моей «коллекции», которую я держал вместо домашней аптечки. Шарий говорил, что он действует так, что кажется человек его принявший впадает в состояние близкое к смерти и не чувствует абсолютно ничего. В общем прикинул кое что к носу и махнув рукой, сказал ждущим приговор братьям Воротынским:

— Опухоль большая… Но ее можно удалить с неплохими шансами остаться в живых. У вас есть хирург способный на подобную операцию?

Воротынские переглянулись и синхронно покачали головами в жесте отрицания.

— Мы же говорили. Ни один врач не взялся за мое лечение. А животы никто из медикусов никогда не резал. Если возьмешься — отдаю себя в твои руки и будь — как будет!

На подготовку к операции ушла целая неделя. Проверка усыпляющего зелья, более подробное изучение опухоли и места предполагаемого разреза с проходящими там сосудами. Но самым главным было создание «скальпеля». После того как мне предъявили набор инструментов городского хирурга, я понял что операция грозит провалиться даже не начавшись. Поэтому все прошедшие дни тренировался создавать мини джедайский меч, исходящий из указательного пальца. В итоге, изнасиловав свой мозг, я получил тонкую иглу энергии, которая как масло разрезала плоть и даже спаивала поврежденные сосуды.

Вооружившись таким образом, организовал операционную во дворце Воротынских с высокой кушеткой и осветительным прибором с фокусирующим отражателем, способным поворачиваться в нужную сторону.

День «икс» настал. Пациент лежал на столе укрытый простыней, из помощников со мной была только Алинка, самый преданный мне человек и заодно адекватно реагировавший на все, что я мог отчебучить. Обработал все помещение, пациента и себя с Аленкой рассеянным потоком энергии смерти, и помолясь всем богам приступил…

Операция благодаря вышеописанным приготовлениям прошла без сучка и задоринки, когда мой почти бескровный разрез открыл синюшную «грушу» опухоли в поджелудочной области. Подрезал ее щупальца и отсек вместе с частью здоровой ткани в месте, откуда она начала свой рост. Вынул опухолевую ткань на поднос и просушил сушеным мхом место ее обитания. Затем облачко обеззараживающей энергии,брызнул зельем регенерации, чуток энергии жизни и стянул несколькими стежками операционный разрез. Подумал и взяв зеленый кристалл прошелся по разрезу исцеляющим лучом высокой концентрации. Края раны на глазах будто сплавились и образовали бугорок розового шрама. Готово! Я посмотрел на Аленку, которая за время операции не проронила ни звука и смотревшая на меня глазами искреннего восхищения.

— Если он после этого не поправиться, то я готов съесть свой ботинок. Дай попить, солнышко…

Затем мы привели в порядок операционную, накрыли пациента и предъявили его Павлу Ильичу.

— Вот, полюбуйтесь! — Я приоткрыл место операции на животе. — Вставать нельзя, пока не скажу, есть только жидкую пищу и кашку, давать восстанавливающий эликсир три раза в день. — А вот то, что я оттуда вынул.

Я скинул салфетку и предъявил графу кусок агрессивной субстанции.

— Ого! Какая большая! А почему разрез будто уже зажил?

— Так это… Секрет фирмы!

— ФирмЫ? Не знаю такого… Надеюсь, Павел Ильич теперь пойдет на поправку.

— Не сомневаюсь! Пожалуй, мы с Аленушкой поедем к себе, а завтра когда ваш брат придет в себя, я вас навещу. И… — Я оглянулся на Аленку и отвел Воротынского к окну. — Ваше предложение насчет Амелии… Давайте сделаем вид, что его не было.

— Не беспокойтесь. Но мы еще с вами поговорим в дальнейшем…

На следующий день я с удовольствием лицезрел порозовевшее лицо его превосходительства графа Воротынского старшего, мгновенно сбросившего со своего чела десяток лет и с удовольствием уплетавшего овсяную кашу на молоке.

— Михаил! Голубчик! Я очнулся и не сразу смог понять. Ни боли, ни тяжести и тошноты! Мне кажется, так хорошо я не чувствовал себя уже лет тридцать!

— Я очень рад! Давайте доедайте, и я посмотрю вас.

Я осмотрел своего пациента во всех регистрах своего зрения и с облегчением не увидел никаких темных пятен и забытых внутри пинцетов (шутка).

— Пока все хорошо, но постарайтесь не делать резких движений. А гулять пусть слуги выносят на кресле. Завтра еще посмотрю вас. Выглядите вы и вправду гораздо лучше. Выздоравливайте!

Еще через два дня я выдернул вросшие в плоть шва нити, изготовленные из сухожилий, зарастил дырочки и разрешил больному вставать и есть, но ограничиться пока в количестве.

— Еще пока желательно не есть сильно острого, жирного и исключите всякие соленья и грибочки.

— Дорогой мой! Я этого не ем уже несколько лет! Да я даже простую еду в последний год не мог видеть без тошноты. А теперь ем и хочу еще! Похоже, поживу еще!

— Не сомневаюсь!

Операция «операция» прошла успешно и для больного и для меня, и спустя две недели состоялся серьезный разговор.

— Нет никаких сомнения, что я полностью здоров. — Начал виновник торжества.

Я и оба брата расположились в кабинете вокруг столика накрытого набором закуски и парой бутылок изысканных напитков.

— Давайте выпьем по этому поводу и поговорим, чем мы сможем отдариться нашему спасителю. Надеюсь мне уже можно? — Александр Ильич щелкнул пальцем по горлышку бутылки.

— Можно…

Мы выпили, закусили. Сначала за здоровье больного, потом за мое. Потом братья начали обсуждать какие дары будут достойны моего деяния. В процессе мы выпивали и вскоре разговор свернул на скользкую тему, хот Павел и обещал не поднимать тему родства через Амелию. Итога бурных обсуждений «на троих» Я не запомнил, и проснулся на следующее утро в незнакомой комнате с пышной обстановкой. Прекрасной незнакомки под боком не обнаружил и прислушался к своему организму. Алкоголь с помощью повышенного метаболизма был переработан и просился наружу, известным всем способом. Надеюсь, я не согласился вчера жениться на Амельке! Я напряг свою безупречную память, но она показала мне фигуру из трех пальцев и плакат «Надо меньше пить!».

К обеду я отбыл из особняка Воротынских обладателем загородного имения с двумя деревеньками и